Четвёртый капитан: Братские узы - BlackAvalon

щёки от слезинок. — … ну, извини. Но Третьему нельзя пока уходить от меня. И быть одному ему тоже нельзя… поэтому вы двое теперь будете спать в одной каюте. Присмотри за ним, хорошо? А то вдруг в следующий раз я не успею его разбудить?

Девочка промолчала, не смотря на меня.

Тот я еще гад… знаю.

Глава 7: Шрамы. Отец Миры

Пираты добрыми не бывают.

— На что ты надеешься, капитан? Думаешь, тебя спасут?

Норн не собирался отвечать. Нет, не спасут. Когда он впервые очнулся в застенках в полной темноте и в цепях… уже тогда он понял — это конец. Уж точно для него. О Киме он старался не думать. Скорее всего, друг тоже в плену, достаточно далеко от него и в таких же застенках. Или же… мёртв.

Хлёсткий удар электрического хлыста, обжигающий кожу.

— Молчишь? Ничего… заговоришь. И закричишь. Это я тебе обещаю. У меня много времени и возможностей. Ты ведь знаешь, просто это не закончится.

Грот вцепился в волосы, оттянув назад, заглядывая в глаза, и зло щеря зубы.

— Ты умолять меня будешь… чтобы просто сдохнуть. И про галактион расскажешь, лишь бы я тебя убил.

— Не дождешься.

Грот лишь усмехнулся, и его лицо исказилось, словно в приступе судороги, меняя поплывшие черты… И вот уже над ним навис Ким. Его друг, облик которого в одно мгновение стал чужим, вызывал у него брезгливое отвращение. За этой маской он чувствовал лишь грязный, тошнотворный эмофон, наполненный трясиной и гнилью.

— Скажешь… когда дойдёшь до края. Когда смерть станет желанной мечтой… а я вдоволь наиграюсь.

«Наиграться» пират так и не смог, и плен с пытками и моральными издевательствами обернулся вечностью в темноте. И пытки… Грот всегда выбирал либо лицо Кима, либо Сева. Чаще… Кима. Это не могло обмануть, но как же жутко было смотреть на эти маски!

Маски, которые проникали даже в сны…

* * *

— Просыпайся… ПРОСЫПАЙСЯ! — кто-то жестко встряхнул за плечи, и сквозь муть очередного кошмара его сознание кто-то будто подцепил крючком, вытаскивая под свет корабельных панелей на потолке каюты.

По глазам ударил приглушенный свет, но куда раньше пришло ощущение иного — будто на него опустилось тёплое одеяло, обволакивая и становясь преградой перед захлестывающим волной страхом. Свет был после. Как и понимание, как загнанно быстро бьется двойное сердце, заставляя задыхаться.

— Это начинает надоедать… третью ночь подряд, у тебя совесть есть?! — раздраженно говорит пират.

— Извини… что помешал, — хрипло говорит Норн.

Пират довольно грубо усаживает его, подкладывая под спину подушку. Спальные места у людей всегда были мягче и уютнее, чем у лирианцев. У последних, например, не было подушек, а их спальное ложе представляло собой жёсткий матрас. Норну всегда нравились человеческие постели и запах свежего постельного белья. Однако большинство его сородичей сочли бы такое предпочтение вредным сибаритством.

Человек окинул его взглядом и сложил руки на груди.

— В душ пойдёшь?

С одной стороны, хотелось до скрипа зубов. Майка мокрой тряпкой липла к спине. С другой стороны, изматывающий кошмар лишал сил. А унижаться перед пиратом лишний раз… было даже не стыдно. Норн вообще вряд ли мог бы сказать теперь, что для него значит «стыдно». Просто он слишком хорошо знал, что запасы воды на космических кораблях всегда ограничены, а на него ёе было потрачено с излишком. А системы очистки воды на кораблях данного типа были посредственны. И пират это тоже знал.

— Нет.

— Хм-м… как хочешь, — проворчал человек, и оглянулся на сидящую на своей постели Миру. Малышка встревожено таращила на них глазенки, сжимая пальчиками одеяло. — Не спишь? Тогда ладно… пошли, поможешь.

Он вышел из каюты с девочкой, а Норн, вздохнув, завозился в постели, меняя положение. Лучше спиной к стене. Подушку было иррационально жаль. И не только её. Наволочка, пододеяльник, простынь — всё промокло и неприятно липло к телу. И сам он был весь в поту. Всего лишь сон, всего лишь кошмар, как множество их раньше… Но почему настолько острая реакция? Почему всё внутри скручивает от холода и слабости? И никак не удается взять себя в руки… Ведь сейчас он может что-то предпринять! Всего один пират…

Норн опасливо взглянул на вновь зашедшего человека, с которым пришла и девочка. Что задумал этот пират на сей раз? Он с подозрением смотрел, как человек поставил на столик у иллюминатора… кастрюлю. И полотенце на его плече…

— Давай-ка, пересаживайся на стул, — велел ему мужчина. — Ну-ка, Синичка! Сними всё с койки и застели новым бельём. Ну, чего застыл? Вставай. Или сейчас на ручки возьму.

Нет, хватит с него «ручек». Норн внутренне передернулся и, не говоря ни слова, откинул одеяло, поднялся и направился к стулу. Идти-то было два шага, и времени хватило, чтобы бросить опасливый подозрительный взгляд на кастрюлю. В которой была только вода и простая губка. Зачем это? Что он задумал? Мозг лихорадочно пытался понять, к какой пытке это могло пригодиться. Хоть Норн и пытался напомнить себе, что за всю неделю их совместного «полёта» пират лишь однажды действительно применил к нему «пытку». Пусть и странную…

Пират кивнул ему на стул, и Норн неохотно сел. Девочка послушно и расторопно занялась его постелью, снимая простынь и прочее бельё. Пират тем временем взял мокрую губку и выжал её. Что…

— Майку сними, — вполне мирно сказал пират.

— Зачем? — Норн невольно вцепился в сидение рукой, подозрительно смотря на него.

— Затем, — с досадой ответствовали ему.

Этот какой-то ненормальный пират просто шагнул к нему и одной рукой вцепился в его майку, силой подымая вверх, вынуждая подчиниться и позволить снять с себя одежду.

— Хоть не при ней! — вырвалось у Норна, бросившего отчаянный взгляд на девочку.

И тут же прикусил язык. Что значат для пирата его слова и просьбы?!

— Ерунда, — отрезал пират. — Пусть посмотрит хорошо, что значит «работа» добрых пиратов… а то однажды пожалеет того же Грота.

— Не пожалею! — тут же обиженно возразила Мираа, надевая на подушку новую наволочку.

Пират насмешливо накинул ей на голову полотенце.

— Бросай подушку, и в темпе заканчивай с одеялом! Помогать вытирать его будешь! А ты не дергайся, не пугай лягушонка.

Норн растерялся, уже совершенно ничего не понимая. Да что вообще происходит?!

А пират спокойно протянул руку с губкой, и Норн невольно вздрогнул всем телом, когда та прошлась по спине мокрой прохладой.

— Перестань дёргаться, — буркнул пират. — Просто пот сотрём, и ляжешь.

Норн замер, ничего не понимая. Он его… моет?! От невозможности