Четвёртый капитан: Братские узы - BlackAvalon

По ту сторону задохнулись, а от Паучка полыхнуло холодом страха.

— Но вот другие… я могу, по прилёту, найти любителя супового набора костей и кожи… Хочешь?!

Нет, не хотел. Надо быть бесчувственной скотиной, чтобы не почувствовать того страха, что поднялся внутри Третьего. Я поднял его на ноги и грубо оттащил в каюту обратно, швырнув на койку.

— Лежать! — я снял ремень с его рук и затянул на шее, как на собаке. Длинноват… потом обрежу. Пусть походит, полезно будет! — Только попробуй снять… выпорю, как щенка шелудивого!

Хватит с него.

Синичка бросилась к нему, как только я вышел прочь. Пусть пожалеет… ничто не привязывает лучше, чем животные и дети. Я же вернулся в рубку, зажег свет и подошёл к пульту, где так же горел огонек связи.

— Доброго вечера еще раз, капитаны.

— Знаешь, я найду тебя, — через долгое мгновение отозвался капитан Ветров. — Ким! Я, говорю!

Я усмехнулся. Кажется, Первый тот ещё фрукт…

— Послушай меня, пират… кем бы ты ни был. Мы найдём тебя. И, клянусь, ты ответишь за все.

— Верю. Но послушай и меня, капитан… думаешь, я враг? О, да… я та ещё тварь… только спроси Грота КАК именно он развлекался с твоим дружком… И сколько кукол из офицериков он сделал в своей норе. Тебе в кошмарах и не снилось такое… и ты его пожалеешь… отвезешь в тюрьму? На суд? И будет он жить долго и счастливо, жрать досыта и рассказывать другим, как пытал всласть твоего друга? У тебя кишка тонка приставить к его башке бластер и нажать на курок. Чего стоит твоя дружба? Ты где был? Шлюх е…л? Ты срать хотел на него… Так пошёл в зад!

Я резко отключил связь.

Координаты Третий им точно скинул, значит… меняем курс.

* * *

Игорь подходит к самому концу, слыша последние слова пирата по связи. Он меняется в лице, рванувшись вперёд, но не успевает. Связь обрывается, а Первый в ярости исторгает поток ругательств. Игорь сжимает кулаки, понимая, что сейчас бесполезно что-то говорить и спрашивать. Он отступает в сторону, и Всеволод проносится мимо. Игорь молча бросает взгляд на мрачного, зло поджавшего губы, Кима. С ним хотя бы можно всегда говорить.

— Что случилось? — негромко спрашивает он.

— Норн, — роняет капитан Янг. — Он смог связаться с нами. Только пират помешал… Твоя дочь жива, Третий присмотрит за ней. Пойду к Первому, извини. Не маячь перед ним пока, ладно?

Игорь коротко кивает. Он прекрасно видит, что Всеволод едва терпит его, а его подозрительные взгляды так и колят спину. Будто что-то подозревает… и ладони сами собой становились влажными. Если они узнают его секрет, он погиб. Надо терпеть, и не выдавать себя. Янг прошёл мимо, а Игорь решил вернуться в каюту. Блокирует дверь и садится на койку. Какое-то время сидит, опустив голову, а потом проверяет под койкой приклеенную рукоять меча. Металлический цилиндр, обмотанный кожей. Он отцепляет его, и привычная тяжесть на ладони будит воспоминания прошлого…

* * *

Аль-5/6/11, безымянная планета в созвездии Стрельца, десять лет назад.

На голом плацу базы стояли серые фигуры. Все как один — высокие, худощавые, длинные. Неподвижные статуи на расстоянии в полтора метра друг от друга. Как по команде преклонили одно колено и вновь застыли.

— Сардаукары. Стражи нового дня. На острие меча — новый порядок…

— … на острие меча — новый порядок, — голоса, слившись в один, повторяют слова, раздающиеся над плацом.

— Мы — начало нового дня. Мы — сардаукары.

Почти сотня слитно подымается на ноги.

Раздается сигнал. Вокруг тел сардаукаров оранжевым маревом загорается сеть, оплетая тела. Начинается тренировка в полной тишине. Мечи взлетают в руках, тела движутся в плавном движении, идеально следуя задаваемой траектории системой обучения. Одна ошибка, одно несовпадение с оранжевой сетью и тело пронзает боль, которую необходимо игнорировать и продолжать двигаться.

Полная собранность. Никаких лишних мыслей. Лица в кислородных масках бесстрастны.

* * *

… под ногами каменное крошево. Вся земля, сухая, серая, покрыта будто бисером, каменным же крошевом, что разлетается под тяжелыми ботинками бегущих людей.

Людей ли?

Серые, облегающие комбинезоны военного образца, тяжелые берцы, бронь-жилет и плоский военный же лёт-рюкзак за спиной. На лицах кислородные маски. Они двигаются слитно, как единый организм и бегут уже вечность по серой безжизненной пустыне. Впереди перед колонной в тридцать бойцов скалы, наискось подымающиеся вверх. В пятидесяти метрах от скального плато, впереди бегущие включают лёт-жилет и через пару шагов на бегу, они подымаются в воздух, взлетая вверх. Один за другим, длинной вытянутой линией, цепью возносясь над скалами на плато. Иногда корректируя полет, редкими толчками отталкиваясь руками от выступов и камней.

Поднявшись на плато, первые медленно опускаются на скалу, вытаскивая клинки еще перед тем, как подошвы их берцев коснутся поверхности. Первая десятка, начинает выучено двигаться, растянувшись полукругом с оружием наголо и кончики мечей устремлены вниз. Позади них так же опускается следующий ряд, начиная двигаться вслед в каких-то семи шагах.

— Точка координат достигнута, — рапортует центральный по связи. — Зачистка территории.

— Время пошло, — приходит ответ.

Где-то здесь, среди серых камней, притаилась хамелеоном инопланетная тварь. Хищная. Спрут со множеством щупалец, способное пробить бойца насквозь и утащить в пасть. Страховка — только меч в руке. Да слаженная команда всех членов отряда. Стелющий шаг, подошвы мягко-уверенно ступают по крошеву, глаза цепко оглядывают пространство. Все чувства работают на пределе.

Это не игра.

В первую зачистку погибло шестеро.

Во вторую трое…

Естественный отбор.

96-И, на нашивке обозначение, краем глаза замечает движение воздуха. И клинок взлетает в руке, привычно-легко рассекая невидимую плоть. Ошметок щупальца, извиваясь падает окровавленным обрубком на землю, орошая ее каплями крови. И словно по щелчку тварь становится видна. Огромная туша сизо-черного цвета с дюжиной глаз, движется по земле, будто плывя и щупальцы жадно взлетают вверх, устремляясь к цепи бойцов. И меч взлетает без остановки, начиная вихрь вокруг тела бойца, и щупальца вновь и вновь бессильно жалят в острую броню, и кровавые брызги веером брызжут в воздух.

Боль, желание выжить и набить брюхо — всегда первичны. Разума у твари нет, но вот остального сполна. Спрут голоден, вот только «добыча» кусается очень больно. И странный клекот, разнесшийся над плато, будто наполнен обидой. Спрут поджимает щупальца, и текуче устремляется к отвесной скале на плато, стремясь уйти от жалящих «муравьев».

Задача — уничтожить объект.

Цепь бойцов успевает отсечь твари