Колхоз князя Пушкина - Сергей Александрович Богдашов

А мне нужно всё. Гвозди, скобы, чугунные плиты для печек, в комплекте со всякими дверцами и задвижками, краску, олифу, дверные петли, проушины и замки. Да что там говорить, если одних топоров, с молотками и пилами пришлось целый воз закупать, и ни где-нибудь, а в Новгороде.

Есть у зимнего времени года свои плюсы — это дороги. Санные караваны бегут не в пример быстрей, чем передвигается телега, да и перевезти позволяют больше. Опять же замёрзшие реки чуть ли не в шоссе превратились.

На базе мебельного цеха выросла вполне приличная столярная мастерская, а уж когда в ней появился токарный станок, почти весь собранный из дерева, а затем фуганок и циркулярная пила, то работа и вовсе закипела.

Были ли неудачи? А как без них. Один большой пожар позавчера только пережили и парочку поменьше, неделей раньше. Хорошо, что без жертв обошлось.

Качественный кирпич я весь скупил в округе вёрст на тридцать, если не больше, и его всё равно не хватает. Мне скоро предстоит теплицы возводить, и пока не представляю, как буду выкручиваться.

Строителей в Велье набежало много. Как бы не две с лишним сотни уже постоянно проживают, а ещё сколько-то на подряд приходят.

К примеру, общественную баню, с парилками и двумя моечными отделениями мне артель из Пскова строила. Сейчас они домой собираются, но уже через пару недель вернутся и рядом с баней начнут строить столовую, опять же на два отделения — мужское и женское. Понятное дело, выпивка в столовке будет присутствовать, но без водки. Зато вкусно поесть под пиво, вино и наливки — добро пожаловать.

Что нужно для успешного строительства? Да то же самое, что и для победоносной войны: деньги, деньги и ещё раз деньги.

Пока меня здорово выручают отставники. Нашлось среди них пятеро, кто в строительстве смыслит, да и я пару бесед провёл, поясняя, на что нужно смотреть в первую очередь, а заодно вооружил каждого ватерпасом с отвесом.

А ещё мне нужны перлы и те, кто сможет ими управлять, пусть даже совсем немного. К примеру, две девчонки, лет двенадцати, присланные мне Вениамином Петровичем из Арапово, неплохо управлялись со светом. Этак, каждая из них могла изобразить нечто похожее на аналог обычной электролампы на двести ватт.

Мелочь? Как сказать. У нас сейчас зима. За окном темнеет быстро, а с помощью двух девчонок прядильщицы лишних два часа согласились поработать. Причём, заметьте, без всякого на то принуждения. Всего лишь стоило ввести сдельную оплату труда. Как-то не совсем справедливо мне показалось, что за смену прядильщицы одинаково получают, хотя одна двенадцать веретён успевает обслужить, а её соседка лишь восемь. Так что самые успешные пряхи нынче начали зарабатывать даже побольше своих мужей, и добавочные два часа для них оказались крайне важны, и даже не столько ради возросшего заработка, сколько в плане самоутверждения, как я понял.

Хех, женские сообщества? Долгие говорильни про эмансипацию?

Не, такое не для крестьян. У них этот фокус не пройдёт. Зато когда жена станет зарабатывать больше мужа — вот тут-то и провернётся заскорузлое крестьянское мировосприятие на пару оборотов, когда придёт осознание, что главный кормилец в семье сменился. И пусть все выверты крестьянского сознания современному человеку объяснить сложно, но говоря попросту, муж, если после такого на жену руку поднимет, будет подвержен всеобщей обструкции и осуждению. Кумушки не просто так порой у колодцев кучкуются, якобы воду набирая. Порой новости по селу разносятся со скоростью лесного пожара. Так что попасть под игнор сельчан, а то и вовсе под лёгкое мордобитие — ничего удивительного.

Нормально я помотался в эти дни по землям, выдаивая колодцы и формируя перлы. Слава Богу, Орлика мне перековали на подковы с четырьмя шипами. Он после этого ни разу нигде не споткнулся, даже когда я его по льду рек направлял. Я старался всюду успеть, хоть и понимал — не успеваю.

Давненько я на себя в зеркало не глядел, а тут вдруг довелось, да при хорошем свете.

— Что-то не так, Александр Сергеевич? — всполошилась Акулина, успев услышать мои комментарии, в том числе матерные.

— А то ты не видишь, как я выгляжу?

— Почернели, похудели, камзол вон местами обвис, хотя раньше мал казался, — окинула меня ключница цепким женским взглядом, — Но вам идёт. Особенно, если румянца на щеках добавить, — кокетливо заметила она, игриво подвинув налитым бедром стул, который мешал ей водрузить на стол самовар.

— Я уже с ног валюсь, а помощников и помощниц не хватает, — ни с того ни с сего пожаловался я ей. — Тут, в Велье, кого-то грамотного найти, ещё та задача.

— Пф-ф-ф. Зима же, — начала эта чертовка наливать мне чай, представляя себя в очень выгодной позе.

— Зима, — согласился я, оценив представленные стати, — И что?

— Так у нас в Михайловском все поголовно грамотные, кроме деток малых. Бабушка ваша об этом всегда заботилась. До весны им и заняться особо не чем, — с намёком подтолкнула мне ключница чашку с малиновым вареньем, прилагающуюся к блюду с блинами. — Лишнюю копеечку все будут рады заработать. Да и бабушке вашей Михайловское уже особо не нужно, раз Велье появилось. Вы же её у себя всегда примете?

— Понятное дело.

— Вот и я про то же. Крепостных можно будет к себе забрать, а землю на деда переписать. За денежку. Всем только в радость такое будет.

— Ох, наказал бы я тебя…

— Если ладошкой по попе, то только скажите! — прогнулась она так, что у меня дыхание свело.

— Так не за что, — обломал я эту обольстительную мазохистку, — Тем более ты теперь вроде как замужем.

— Какая жалость, — сочилась Акулина насмешкой, — Придётся вам тогда на белобрысых оттягиваться.

— А принеси-ка мне сумку из рыжей кожи, что у меня в кабинете лежит. Она там одна такая среди тех, что я из Москвы привёз, не ошибёшься.

Из сумки я достал газету и платок из шамреза, окрашенного в пурпурный цвет.

— Такие платки фрейлины Её Величества посчитали за честь надеть, а я тебя им награждаю, чтобы ты поняла свою роль и место в моём доме, — вручил я подарок Акулине, целомудренно чмокнув её в