Бессмертный двор - Павел Сергеевич Иевлев

совершенную иную картину: в День Скорби, когда дагинские шпили застряли на Альвирахе, эльфы уже существовали. Отчего же эта раса отказывает сама себе в заслуженной древности? Дело в том, что в эпоху великанов эльфы были всего лишь презренными сервами. Нынешнее разделение на три колена: талхаров, ондоров и драу — связано с их ролями в великанской империи. Талхары — пастухи и земледельцы, драу — охотники и воины, ондоры — повара и слуги. Эта негероическая роль — совсем не то, что хотят помнить нынешние потомки тогдашних кухарок.

Таким образом, единственное сомнительное «право» на трофеи великано-дагинской войны присвоено ондорами всего лишь на том основании, что они участвовали в грабеже взятых штурмом шпилей. Причём, если верить драу, их участие свелось в основном к подсчёту награбленного, в то время как сами драу потеряли в боях до двух третей численности, навсегда утратив лидерство среди трёх эльфийских колен.

* * *

Выдержка из «Судеб Пяти Перстов: Антологии», собрания исторических эссе авторства Хозяйки Талены д’Кхузи, матриарха Дома Теней

* * *

Фургон заскрипел и остановился.

— Дядя Эдрик! — выскочила на порог Шмыгля. — Мама зовёт ужинать! А можно пока на вашем полуне посидеть?

— Не замёрзнешь?

— Нет, у меня теперь курточка тёплая, спасибо! — маленькая табакси ловко вскарабкалась в освободившееся седло, даже подсаживать не пришлось.

Тёплую одежду котятам тоже купили из «призовых» Эдрика. Пухоушке было неловко, но отказываться она не стала, в степи холодно. Дулаан-Зах и раньше был не самым приветливым местом, а когда светила стали слабеть, то снег, раньше выпадавший иногда и ненадолго, перестал таять там, куда не достают их лучи.

В фургончике тесновато, но тепло, потрескивает маленькая железная печка, булькает кастрюлька с супом.

— Садитесь за стол, — предлагает Пухоушка. — Я вам подам.

— Не стоит беспокойства…

— Ещё как стоит. Тут мало места, ещё перевернёте что-нибудь, а я привыкла. Царап, иди есть!

Из-за занавески выскочил рыжий котёнок и запрыгнул на стул.

— Шмыгля попросилась посидеть в седле, — сообщил Эдрик, берясь за ложку. — Позвать?

— Не надо, она уже поужинала, специально пораньше. Дети никогда не покидали Гуул-Гурачо, им интересно, а моя младшая ужасная непоседа!

— Да на что там глядеть, — солидно махнул лапой Царап. — Степь и степь. Темно, холодно. Вот Кованый — это да! Мам, я после ужина пойду на него посмотреть, ладно?

— Ты ведь уже смотрел?

— Ну и что? Ещё посмотрю. Кованые прикольные! Жаль, он не хочет со мной разговаривать…

— Они не любят тратить энергию зря, — кивнул Эдрик, наворачивая суп. — Но, если ты ему расскажешь что-нибудь интересное, он тебя поблагодарит.

— Ух ты! А что ему интересно?

— Разное. Попробуй рассказать про жизнь в Обозе Гуул-Гурачо, вряд ли там часто бывали Кованые. Только правду говори, не выдумывай ничего! Кованые этого не любят.

— Спасибо, дядя Эдрик! Я постараюсь!

Быстро поев, котёнок торопливо надел тёплую курточку и убежал приставать к Кованому. Пусть развлекается, с железяки не убудет, зато не придётся рассказывать очередную порцию военных баек про их героического отца. Драный, конечно, был храбрым парнем, но Эдрик уже немного перебрал с количеством его приключений, дети могут что-то заподозрить. Не про бордели и кабаки же им рассказывать?

— Скажите, Эдрик, — спросила Пухоушка, убирая посуду, — вы тоже думаете, что Альвирах умирает? Муж мне этим голову просверлил. Говорил, что Край слабеет, магия выдыхается, сначала погаснут все светила, потом развеется защитный слой и кифандиры превратятся в летящие в ледяной пустоте камни. Ему это под большим секретом сказал маг их краевого разведчика, но насколько такому можно верить?

— На разведчиках лучшие спецы по магии Края, у них жизнь от этого зависит. И всё равно из каждых трёх проницателей возвращаются два. Обычно ни с чем — после Псибны новых кифандиров так и не нашли.

— Кроме того, о котором рассказал вам мой муж.

— Да, — подтвердил Эдрик. — Но искать их не прекращают, не жалея ни людей, ни кораблей. Очень опасная миссия, Драный был смельчак.

— Да уж, вы столько про него наврали котятам, — рассмеялась Пухоушка. — Не отпирайтесь, я вижу, когда врут. Ничего страшного, получается интересно, из вас вышел бы неплохой бард-сказитель. Но я хочу понять, нам действительно надо искать портал? Всё настолько плохо?

— Не знаю. Край слабеет, это факт. Там, где я служил, в Порте Даль и окрестностях, это очень заметно. Их кифандир освещает одно большое светило над Корпорой, а не много мелких, как у нас, поэтому, когда оно начало терять яркость, на окраинах похолодало так, что земля перестала приносить урожаи. Крестьяне подались к центру, но там нет свободного места. А когда и море замёрзло, поставив на грань голодной смерти рыбаков, проблема беженцев превратилась в катастрофу. Что же до причин… я слышал две версии. Первая — всё дело в проклятых чудотворцах. Ну и эльфы, конечно. Эльфы всегда крайние. Мол, раз те, кто пользуется магией, тянут её из Края, то они и виноваты в том, что тот истощается. Перебить всех — и жизнь наладится! Светилу будет хватать магии, оно разгорится снова, холода отступят, беженцы вернутся в свои дома. Конечно, совсем без магов не обойтись, но власти это понимают, а народ — не всегда. Было много бунтов, бессудных расправ, кровавых беспорядков — не зря Корпоре потребовалось столько наёмников. Если маги ещё как-то могут за себя постоять, то магическим расам: пикси, феям, подменцам, двоедушникам и прочим — не повезло. Они потребляют магию просто по факту своего существования, она нужна им, чтобы жить. Многие решили, что жить им незачем.

— Какой ужас!

— Вы даже не представляете себе, во что это вылилось, — покачал головой Эдрик. — Страх меняет людей, а коллективный страх превращает их в неуправляемую толпу погромщиков.

— Как хорошо, что на Дулаан-Зах это безумие не перекинулось! — воскликнула Пухоушка.

— У нас всем заправляют эльфы. И люди помнят, что все наши светила поддерживают ондоры из Бос Туроха. Мы привычны к холоду, сумраку и трудностям жизни, в степи никогда не было легко. Дулаан-Зах меньше зависит от магии, у нас от земли идёт тепло и немного светится сам Край.

— То есть мы в безопасности?

—