Хроники новуса - Наталья Викторовна Бутырская

— Я беру плату не за ночь, а за пойманных крыс. Могу и зельем за одну ночь всех выловить, но тогда помимо оговоренной платы возьму еще серебрушку. Уж больно дорогое то зелье. И его осталось чуть! — спокойно ответил крысолов.

Толстуха махнула на него:

— Да лови сколько хочешь! Только я каждую крысу посчитаю! Меня не надуришь! Чужих не подсунешь.

Крысолов рассмеялся:

— Зачем мне ловить крыс в другом месте и подсовывать тебе? Лучше уж я тут всех поймаю.

Хозяйка показала нам дом. Я только и успевал головой вертеть, чтоб разглядеть, как живут богатеи. Крысам тут прямо раздолье: столько ковров, стульев с обшивкой, сундуков да полочек всяких. И комнат немало. В одной сидели девушки и усердно шили, на нас даже головы не подняли, в другой хранились ткани, я едва удержался, чтоб их не потрогать, такие они были красивые да яркие. Внизу располагалась лавка с готовой одеждой, ее шили на заказ, но для покупателей хозяйка оставила несколько пошитых и непроданных нарядов, чтобы они могли увидеть своими глазами фасон и ткань. Если подняться по лестнице, попадешь в комнату для гостей, тут примеряли одежду, снимали размеры и приделывали всякие штучки вроде кружев и других украшений. Хозяйка без умолку рассказывала, что тут да как, иначе бы я ничего не понял. Тут же за стеной жили хозяева. Под самой крышей, видимо, спали те самые девушки-швеи, там я увидел аккуратно свернутые одеяла поверх соломенных матрасов, и там же хранились ненужные вещи.

— Мы начнем сверху. Пусть девушки не пугаются нас, — сказал крысолов.

— Я уже сказала, чтоб они всю ночь шили. Надо пошить много нарядов к осенней ярмарке. Некогда им разлеживаться!

Хозяйка спустилась по лестнице, а мы остались под самой крышей.

— Принеси сюда клетки с хорьками, потом мешки с опилками и овсом. Спроси у хозяйки камни и глину, чтоб заделать дыры. И воду, чтоб эту глину развести.

Я сделал все, как велено.

Уже стемнело. Мы с крысоловом обошли весь чердак, я немало попотел, сдвигая с места тяжелые сундуки и рулоны запыленной ткани, многие из них уже были попорчены крысами, несколько хвостатых тварей, потревоженные нами, разбежались. Но крысолов всегда отслеживал их взглядом и говорил, чтоб я посмотрел, нет ли там еще одной дыры.

— Крысы — умные звери, — бормотал он. — Хитрые и умные. Они помнят все ходы, все дорожки. Надо заколотить их двери, а уж потом вылавливать.

Мы вместе заложили большую часть дыр камнями и замазали поверх глиной, но несколько оставили.

— Пусть они все уйдут вниз, а уж там мы их поймаем.

Когда с виду чердак опустел, крысолов вытащил хорьков, закинул их на балки и прислушался. Послышался перепуганный писк, и я увидел, как сверху, откуда-то из-под крыши, спрыгнула первая крыса, метнулась в один угол, потом в другой, но там уже всё было заложено. Тогда она встала на задние лапки, оскалила мелкие клыки, постояла так чуток, а потом исчезла в одном из оставленных ходов.

— А почему бы их не потравить? Все помрут и всё, — спросил я.

— Яд стоит денег. Дорогой яд стоит очень много денег, дешевый же не сразу убьет крысу, и она уползет подыхать в укромный угол. А через несколько дней весь дом провоняет мертвечиной. Как думаешь, много ли покупателей придет к портнихе, у которой ткани насквозь пропахли тухлым мясом? Нет, яд — последнее дело. К тому же крысы осторожны. Они не будут есть незнакомую еду так сразу. Они всегда принюхиваются и приглядываются. Есть способы получше.

В голосе крысолова явственно слышалось уважение к крысам, будто это не просто мелкие и противные твари, а настоящие враги, борьба с которыми требует немало сил.

Хорьки облазили чердак еще раз, выгнали с десяток крыс, один даже полез в крысиный лаз да быстро вернулся. Видать, там ему дали отпор.

После этого мы замазали оставшиеся дыры. Так мы постепенно спускались все ниже, обыскивая каждую комнату и закрывая все ходы. Но на нижнем ярусе крысолов остановился, взял мешок и начал насыпать смесь из опилок и овса кучками в разных местах. Каждую кучку он аккуратно разравнивал так, чтобы она была плоской и круглой.

— А зачем это?

— Крысы умны и всё запоминают, — повторил крысолов. — Если поставить капкан и положить в него приманку, попадется ли туда крыса?

— Ага.

— Не сразу. Сначала она будет долго смотреть на капкан и думать, можно ли вытащить оттуда зерно. Рано или поздно она туда полезет, это верно, но остальные крысы в доме больше в такую ловушку не попадутся. Они увидят мертвую крысу в капкане и даже близко к нему не подойдут. У крыс есть чему поучиться! Крысы никогда не лезут в драку. Никакое лакомство не стоит жизни! Они лучше убегут, а вернутся за угощением потом, когда враг уйдет. Даже если крыса может победить, она все равно убежит. В драке ее могут поранить, изломать хвост или порвать ухо. А больная крыса всё равно что мертвая крыса.

Крысолов всё насыпал и насыпал кучки, причем он это делал не перед крысиными ходами, а позади сундуков или под лавками. Там, где крысиного помета было больше всего.

— Но при этом крысы вовсе не трусливы и не слабы. Загони крысу в угол, и она будет сражаться до последнего. Может порвать собаке горло или прокусить нос, может распороть толстый кожаный фартук и поцарапать живот крысолову. Да и хорьков у меня погибло уже немало.

Разложив всю смесь, мы наконец ушли из дома ткачихи. Крысолов сказал, чтоб я всё запоминал, потому как на постоялом дворе крыс ловить придется мне.

Провозились мы там едва ли не до утра, потому, вернувшись в таверну, сразу отправились спать.

На другую ночь повторилось то же самое. Все вчерашние кучки были размётаны крысами, видать, те копались в опилках, чтобы выесть всё зерно. Я смел остатки, а крысолов разложил новые кучки. Потом повторил это на третью ночь. За это время его хорьки поймали всего с десяток крыс, а значит, я пока не заработал ни единого медяка. Впрочем, я не жаловался, ведь у меня была крыша над головой и сытный ужин. К тому же мне нравилось изучать ремесло крысолова. Хозяин каждую