Кинноте. Золотая Бабочка. Пробуждение - Екатерина Алферов

— Тактильные импланты в пальцах, высокоточная серия

[Вывод: субъект имеет доступ к закрытым военным технологиям]

Его глаза — с едва заметным красноватым отблеском кибернетических линз — внимательно изучали меня. Не так, как смотрел Юкио — с болью и непониманием, не как Хидео — с профессиональным интересом механика. Минато смотрел оценивающе, как человек, привыкший видеть в других потенциальный ресурс.

Он сел напротив, положив руки на стол. Я заметила тонкие шрамы на костяшках пальцев — следы от старых имплантов, давно замененных на более совершенные модели. Этот человек не просто пользовался технологиями — он жил с ними, постоянно совершенствуясь.

Было что-то тревожащее в том, как естественно сочетались в нем человеческое и механическое. Если Юкио олицетворял для меня чистую человечность, а Хидео — страсть к механике, то Минато казался чем-то средним — существом, научившимся использовать технологии, не теряя своей сути.

[Анализ поведения]

[Отмечено: признаки военной подготовки]

[Отмечено: высокий уровень самоконтроля]

[Отмечено: следы множественных модификаций]

[Вывод: субъект имеет значительный опыт взаимодействия с кибертехнологиями]

Когда он заговорил, его голос оказался неожиданно мягким, но с металлическими нотками — результат тонкой настройки голосовых модуляторов. Такие ставят оперативникам для работы под прикрытием.

Я поймала себя на мысли, что впервые встречаю человека, который, возможно, понимает мое состояние — это балансирование между органикой и механикой, эту постоянную настройку двух природ. Но в отличие от меня, он выбрал этот путь сам.

Система предупреждающе мигнула:

[Внимание: высокая вероятность скрытых мотивов]

[Рекомендуется: повышенная осторожность]

[Обнаружено: несоответствие официального статуса и уровня модификаций]

Да, этот человек был опасен. Но, возможно, именно такой опыт мне и был нужен — тот, кто знает обе стороны жизни: и человеческую, и механическую. Тот, кто может научить меня использовать мою новую природу так же эффективно, как использует свою он.

Я буду смотреть и учиться.

— Оказе Юри, — он сел напротив, активируя голографический экран. — Бывший преподаватель литературы, ныне официантка в «Неоновой Сакуре». Полная киборгизация после аварии на транспортном узле. Я правильно излагаю?

— Да, — ответила я. Мой голос звучал ровно, несмотря на остаточные эффекты перегрева систем.

— Расскажите, что произошло в доках.

Я начала методично излагать события, позволяя системе воспроизводить записанные данные с максимальной точностью:

— Вчера в 20:47 в кафе я заметила свою бывшую ученицу, Мэй Судзуки, в компании трёх подозрительных мужчин. Анализ их разговора выявил характерные признаки принуждения и угроз…

— Стоп, — Минато поднял руку. — Вы сказали «анализ разговора». Ваше тело оснащено системами прослушивания?

— Стандартные аудиосенсоры с расширенным диапазоном частот, — ответила я. — Базовая модель для гражданского использования. Хотя, как выяснилось, с некоторыми… дополнительными возможностями.

Он подался вперед, его импланты сканировали меня с нескрываемым интересом:

— Да, об этом. Согласно отчетам, вы нейтрализовали семерых вооруженных противников. Впечатляюще для «гражданской модели».

— Я сама была удивлена, — признала я. — Похоже, моё тело создано на основе военного прототипа. В критической ситуации активировались скрытые протоколы.

Минато сделал пометку на экране. Система отметила изменение в его пульсе — признак повышенного интереса.

— В последние месяцы участились случаи исчезновения подростков, — сказал он после паузы. — Особенно из семей с долгами. Мы подозревали организованную группу, но не могли выйти на след. До сегодняшнего дня.

Он развернула голограмму — карту нижних уровней станции с отмеченными точками исчезновений.

— Эти люди, которых вы задержали… они лишь мелкие сошки. За ними стоит целая сеть торговцев людьми. И у меня есть предложение, Оказе-сан.

Моя система зафиксировала изменение тона его голоса:

[Анализ голосовых модуляций]

[Уровень серьезности: повышен]

[Детектирована особая значимость последующей информации]

— Какое предложение? — спросила я, хотя мой процессор уже просчитывал вероятные варианты.

— Официально вы продолжите работать в кафе. Неофициально… — он сделал паузу, — нам нужен кто-то, кто может действовать там, где не может полиция. Кто-то с вашими возможностями.

— Вы предлагаете мне стать тайным агентом? — даже без эмоциональных модуляторов в моем голосе прозвучало удивление.

— Я предлагаю вам шанс защищать тех, кто не может защитить себя сам, — он откинулся на стуле. — Разве не этим вы занимались как учитель? Просто теперь у вас появились новые инструменты.

— А если я откажусь? — спросила я, хотя система уже анализировала подтекст его слов.

Минато задумчиво постучал пальцами по столу. Его импланты тихо гудели, обрабатывая данные.

— Знаете, Оказе-сан, — начал он неторопливо, — как служитель закона я обязан обращать внимание на определенные… несоответствия. Например, когда гражданская модель демонстрирует возможности военного образца. Или когда обнаруживаются нелегальные модификации от неавторизованных механиков.

[Анализ подтекста]

[Вероятность угрозы: 89%]

[Рекомендуется: осторожность в формулировках]

— Вы сканировали мои системы, — констатировала я.

— Разумеется. И нашел много интересного, — он подался вперед. — Боевые протоколы, скрытые возможности, компоненты без серийных номеров… Список довольно длинный. В обычных обстоятельствах это означало бы серьезное расследование. С соответствующими последствиями.

Он не угрожал напрямую — слишком опытный полицейский для этого. Но посыл был предельно ясен: либо я работаю на них, либо мои «нелегальные улучшения» становятся проблемой правоохранительных органов.

С одной стороны — у меня больше не будет проблем с долгами, меня просто выключат и сдадут в утиль как потенциально опасную машину, с другой стороны — а что мне терять? Там такие же, как Мэй…

Люди.

Люди, которых другие люди считают за товар.

Я заметила, как Минато машинально потер шрам на шее — след от старого ранения. Система определила характерный рисунок повреждений: такие оставляют подпольные киберимпланты. Похоже, у следователя были личные счеты с этой организацией.

Система начала анализ рисков и возможностей, но что-то в моей человеческой части уже знало ответ. Может быть, именно для этого мне и было дано это тело — чтобы продолжать быть учителем, но совсем другим способом.

— Мне нужно подумать, — сказала я.

— Конечно, — Минато встал. — Но не слишком долго. Дети продолжают исчезать.

Покидая участок, я запустила новый анализ своих возможностей. Система теперь видела мое тело не просто как набор механических частей, а как инструмент для выполнения новой миссии. Я всё ещё была учителем — просто теперь мои уроки стали… более практическими.

На следующий день Минато пригласил меня в свой кабинет. В отличие от стерильной комнаты для допросов, здесь царил творческий беспорядок: голографические экраны с данными парили в