Демон из прошлого - Александр Малышев

— Кто это такие? — спросил я, глядя на приближающуюся колонну.

— Оооо… Это те еще отморозки, — ответил он с легкой усмешкой. — Они жрут селенит, чтобы не происходило отторжения имплантов. И вообще они помешаны на кибернетизации. У них целое производство имплантов на поток поставлено. Настоящие фанатики прогресса, если можно так назвать этих металлических уродов. Хотя, знаешь… если бы мне предложили заменить половину тела на железки, я бы, наверное, отказался. А то эти ребята выглядят так, будто их собрали из запчастей для холодильников.

Меж тем колонны сблизились и остановились. Двигателя заглохли. Вокруг повисла неловкая тишина, лишь изредка разрезаемая, порывами жаркого ветра. Затем в этой тишине раздался скрип, а после хлопок дверью.

Из головной машины нашей колонны вышел главарь — тот самый тип с жуткой рожей и кривыми зубами. Из противоположной машины выбрался другой человек. Он был… странным. Одна его нога была полностью металлической, блестящей, словно только что сошла с конвейера. Полголовы скрывала стальная пластина, а левая рука больше напоминала клешню, чем человеческую конечность. Вся его броня была выполнена из того же блестящего металла, идеально подогнанного и без единой царапины. Он выглядел как ходячая реклама кибернетического производства.

В этот момент мне вспомнились киборги, напавшие на деревню. Они были другие. Казалось, что парни из этих машин сами сделали себя такими. Их импланты блестели как новенькие. А те, которые были в деревне — ржавая рухлядь, будто созданная лишь для того, чтобы выполнять чужую волю и покорно сдохнуть в бою.

— Как оригинально, — пробормотал Гуль, глядя на него. — Прямо как новенький чайник.

Оба лидера встретились посреди дороги. Они о чем-то разговаривали, но слов было не слышно. Главный рейдер жестикулировал руками, указывая на наши клетки. Затем он повернулся к своим людям и сделал несколько резких жестов.

Тут же началось движение. Рейдеры побежали к клеткам. Двери распахнулись, и людей начали выволакивать наружу. Они действовали быстро и грубо, словно стадо разъяренных муравьев. Бегали от клетки к клетке, вытаскивая пленников наружу. Кто-то сопротивлялся, кто-то молча подчинялся, но в итоге все оказались в одной шеренге под палящим солнцем. Когда очередь дошла до нашей клетки, один из рейдеров — грязный ублюдок с татуировками на руках и без передних зубов — открыл дверь и схватил меня за рукав.

Я не успел даже дернуться, как его хватка стала слишком резкой. Рукав моей куртки не выдержал и треснул, обнажая МКМ на моей левой руке. Рейдер замер, его глаза расширились от удивления, а затем он буквально швырнул меня обратно в клетку.

— Дикон! — крикнул он, захлопывая дверь и убегая прочь. — Смотри, что я нашел!

Спустя пару минут он вернулся вместе с главарем. Тот шагнул вперед, его взгляд был холодным и расчетливым.

— Гили говорит, что у тебя есть что-то интересное, — произнес он, склоняясь ко мне. — Покажи свою руку.

Я молча закатал остатки рукава и протянул руку. Босс внимательно осмотрел устройство, провел пальцами по металлическому корпусу, попробовал его снять. Убедившись, что модуль не поддается, он задумчиво почесал подбородок.

— Необычная штука… Интересная… — пробормотал он себе под нос, а затем громко добавил: — Кажется, я знаю, кто даст за него хорошую цену. Ладно, этих двоих им не показывайте. Старика они все равно не возьмут.

Они оставили нас в клетке и направились к шеренге рабов. Я воспользовался моментом, чтобы рассмотреть их повнимательнее.

Там были разные люди — мужчины, женщины, даже несколько подростков. Некоторые выглядели так, будто едва могли стоять на ногах: тощие, грязные, с запавшими глазами и торчащими ребрами. Другие, напротив, казались вполне крепкими — возможно, они раньше были охотниками или фермерами. Но всех их объединяло одно: страх. Он читался в каждом взгляде, в каждом движении.

Главарь рейдеров и его противник, блестящий киборг с металлической клешней вместо руки, медленно прохаживались вдоль шеренги. Они переговаривались, время от времени тыкая пальцами в тех или иных пленников. Похоже, они вели торг, решая, кто достанется жестянщикам, а кто останется с рейдерами.

Через полчаса решение было принято. Жестянщики забрали большую часть рабов. Их загнали в клетки, установленные на их машинах, и начали готовиться к отъезду. Рейдеры же, в свою очередь, получили свое вознаграждение. Они сновали между машинами, перетаскивая ящики с провизией, боеприпасами и другими ценностями. Некоторые с канистрами побежали к цистерне, чтобы слить горючее.

Гуль, до этого молча наблюдавший за происходящим, наконец нарушил тишину:

— Ну что, Фрэнк, кажется, мы только что стали ВИП-клиентами, — усмехнулся он. — Хотя, если честно, я не уверен, радоваться этому или нет.

— А ты всегда такой оптимист? — спросил я, продолжая следить за действиями рейдеров.

— Только когда дело касается клеток и торговцев, — ответил он с легкой издевкой. — Но знаешь что? Если они считают, что могут нас продать, значит, у них явно недостаточно воображения.

Обмен был произведен. Клетки рейдеров опустели, а колонны разошлись в разные стороны, растворяясь в пыльной дымке пустыни. Мы снова оказались в пути, и за прутьями решетки мелькал все тот же унылый пейзаж. Палящее солнце безжалостно палило голову, вызывая тупую боль в висках. Жажда стала невыносимой — язык будто превратился в кусок замши, а желудок сводило от голода. Рейдеры, видимо, решили, что нам, "живым мешкам с товаром", ни еда, ни вода не требуются.

Колонна все шла и шла дальше. Солнце продолжало издеваться над нами, пока наконец не скрылось за горизонтом, оставив после себя кроваво-красное зарево. Постепенно температура начала падать, и вечерняя прохлада принесла хоть какое-то облегчение. Машины встали полукругом, словно защищая лагерь от невидимой угрозы. Рейдеры остановились на привал. Они начали расставлять походные палатки, готовясь провести здесь ночь.

Они вели себя так, будто мы с Гулем вообще не существовали. Будто мы не люди, а просто мешки с товаром, которые нужно доставить в целости и сохранности. Им было плевать, голодные мы или нет, живые или мертвые.

Спустя некоторое время в центре лагеря развели костер. Над ним установили большой вертел, на котором жарилась здоровенная ящерица. Ее шкура трещала от жара, а воздух наполнился соблазнительным запахом мяса. Мой желудок, казалось, начал переваривать сам себя, протестуя против такого издевательства.

— Знаешь, Фрэнк, если бы я мог есть металл, эти прутья уже давно стали бы моим ужином, — пробормотал Гуль, приподнимая шляпу и почесывая свой бледно-зеленый лоб. — Но, увы, я предпочитаю мясо. Особенно то, что жарится на костре. Чувствуешь этот запах? Как думаешь, они поделятся?

Я лишь только хмыкнул в ответ. Оптимизм своего товарища я не разделял.

Рейдеры тем временем окончательно