Отморозок 6 - Андрей Владимирович Поповский

— Действительно спортсмен, а я думал, что Славик вчера пошутил, сказав, что ты их тренируешь.

— Есть немножко, — кивнул я.

— Интересно было бы пересечься, посмотреть чего ты стоишь,— ухмыльнулся Гурам.

— Боюсь, в ближайшие полтора года не получится, — равнодушно пожал плечами я. Мне на фиг не надо доказывать, что-то этому напыщенному мажору, который явно запал на Вику, и теперь хочет показать мне свое превосходство, распуская перья как павлин.

— А что так? — поинтересовался Гурам.

— Я сейчас в армии служу, сегодня последний день отпуска, а потом вернусь через полтора года, — спокойно поясняю ему.

— А мы могли бы прямо сейчас во дворе попробовать, чего ты там стоишь, — тихо говорит Гурам, придвинувшись ко мне поближе.

— Неохота — качаю головой я.

— Испугался? — С явной насмешкой спрашивает мой собеседник.

— Ага, — киваю и отворачиваюсь в сторону, давая понять, что разговор закончен.

В этот момент, к нам подошли Борис, Славик и Таня с Викой и потащили меня на большую хорошо обставленную кухню, поболтать о том, о сем. Гурам не стал обострять и с нами не пошел. На кухне ребята накинулись с расспросами как у меня, да что. Вика не вмешивалась в разговор. Она просто сидела рядом, тесно прижавшись и положив голову мне на плечо. Я старался отшучиваться и отвечая, что все хорошо, служится мне отлично, припоминая бородатые байки об армейской жизни.

Ну, а что еще расскажешь этим мальчикам и девочкам из хороших семей, жизнь которых проходит в столице между престижными вузами, номенклатурными квартирами, концертами известных исполнителей, премьерами фильмов и спектаклей и выставками модных художников. Они, конечно, ребята хорошие, но как бы отреагировали, расскажи я им о том, как встречают новобранцев в некоторых частях, или о том, как гоняют «оленей по взлетке»? Что бы ощутили, поведай о Жорже, Дато, братьях Резвановых и Ромке Бергмане? Их насыщенная приятными событиями жизнь, в которой самой большой неприятностью является завалить сессию, и та армейская жизнь, которой я жил последние полгода, это непересекающиеся миры, существующие как будто в разных измерениях. В этом нет вины моих приятелей и, слава богу, что они, никогда ничего подобного не узнают на своей шкуре. Нет смысла рассказывать правду, это вызовет либо непонимание, либо жалость, а мне не нужно ни того ни другого.

Тем временем фильм закончился, и к нам на кухню пришла основная масса гостей. Славик достал из холодильника и поставил на стол стеклянные бутылочки с пепси, печенье, конфеты, и бутылочное пиво. Завязался оживленный разговор. Ребята и девчонки с увлечением обсуждали просмотренный боевик. А я уже подумывал о том, как бы вместе с Викой побыстрее слинять отсюда. Лучше бы мы остались на квартире в Медведково и просто повалялись рядом на диване перед телевизором. Мои размышления прервал громкий голос Гурама.

— А вот мне интересно мнение друга нашей прекрасной Виктории. Он как раз сейчас служит в армии. — Гурам стоял рядом, обводя взглядом собравшихся, а потом, после небольшой паузы, обратился ко мне. — Вот скажи…. Юра. Так тебя, кажется, зовут? Как, по-твоему, выстоит наша армия против таких вот коммандос, каких мы сейчас видели в фильме?

— Конечно, выстоит. — Совершенно серьезно отвечаю ему. — В фильме мы видели одного из лучших спецназовцев США, здорового как тюрьма и обвешанного с ног до головы оружием. Экземпляр, конечно, достойный и очень серьезный. Но, знаете ли вы, что у нас в Союзе есть войска намного круче чем американские «зеленые береты» или «морские котики»?

— Это какие еще? — С явной иронией спрашивает меня Гурам. — Десантники что ли? Или морская пехота? Ты, наверное, наших армейских фильмов типа «В зоне особого внимания» насмотрелся, что так безапелляционно утверждаешь.

— Нет, я говорю о других, гораздо более засекреченных и могущественных войсках, в которых, кстати я служу сам. — Спокойно отвечаю ему.

На кухне устанавливается тишина и все с интересом смотрят на меня, ожидая раскрытие страшной тайны. У Вики в глазах плещется веселье, но она его не выдает, давая мне возможность довершить начатое.

— Ну так что за войска, о которых ты тут заливаешь? — Нетерпеливо спрашивает Гурам и по нему видно, что он заранее готовит убийственные аргументы против.

— Это стройбат, — на полном серьезе отвечаю ему я.

— Стройбат? — Непонимающе смотрит на меня Гурам.

— Да, — спокойно подтверждаю, и после небольшой паузы добавляю. — Представляешь, там со мной такие звери служат, что нам даже оружия не выдают.

Вся кухня так и грохает диким смехом.

Глава 5

И вот, я снова нахожусь на той же самой базе, на которую меня в первый раз привезли чуть более чем полгода назад, после памятных событий на даче у Тани Березовской. На этот раз я добрался сюда сам, приехав ближе к вечеру на такси от станции Балашиха. Водитель не знал дороги, поэтому пришлось ему подсказывать. После длинного отрезка по пустынной лесной дороге, машина остановилась у КПП с опущенным шлагбаумом и вооруженным автоматом часовым. Длинный серый бетонный забор с натянутой поверх колючей проволокой, уходил далеко в одну и в другую сторону от КПП.

Выйдя из такси, расплатился с водителем, забрал из багажника свою сумку с вещами и зашел внутрь небольшого здания. Там, на вертушке, в гордом одиночестве скучал прапорщик, сразу вскинувшийся и вопросительно уставившийся при появлении незнакомца. Я назвал ему свои имя и фамилию, и тот сразу же связался по телефону со старшим. Через пять минут на КПП прибыл подтянутый старший лейтенант. Офицер, тщательно проверив документы, без лишних вопросов и разговоров отвел меня, по узкой асфальтированной дорожке, вившейся между высоких сосен, в уже знакомое трехэтажное здание на тот же самый третий этаж, где я уже побывал. Провожатый отпер комнату, точную копию той, в которой я находился весной и, оставляя меня одного, сказал на прощание.

— Располагайтесь, отдыхайте. За пределы этажа не выходите. Через час вам принесут ужин. Все мероприятия будут уже завтра, после завтрака.

Дождавшись, пока он закроет за собой дверь, достал из сумки спортивный костюм и полукеды, сразу переоделся, повесив свои гражданские куртку, рубашку и брюки в шкаф на деревянные плечики. Когда я звонил по телефону, данному дедом Вики,