Нефритовая сколопендра - Карлов Сергей

узорами ватном халате. Второй, выглядевший как его родной брат, скалил зубы в усмешке. Вместо буфанов на красной, подбитой мехом шапке каждого был укреплен бунчук из волчьего хвоста. Но даже и без него было понятно из какого клана эти молодцы. Оба были коренастые и широкоплечии с кривыми ногами прирожденных всадников.

Кровь ударила Гу в лицо, насмешку над собой он бы еще перенес, даже не смотря на то, что рядом стояли симпатичные девушки, но прямое оскорбление госпожи Лань, которая заменила ему мать, вывело его из себя, хотя внешне он оставался невозмутим – спасибо урокам Фа Цуня. Гу засунул большие пальцы рук за пояс, деланно небрежно усмехнулся и ответил: – Вы что, скотники, весь навоз уже убрали? Вас погулять отпустили? – девчонки в этот момент захихикали, прикрываясь веерами.

Улыбки степняков растаяли, как первая снежинка на ладони.

– Я твои потроха своим псам скормлю. – в бешенстве выдавил из себя первый из Степных волков и схватился за рукоять кривой сабли.

– Я что-то других псов тут не вижу. – в притворном удивлении огляделся Гу. – Может вон в том темном переулке?

В этот момент, почувствовав, что будет драка, девушки, легко поклонившись молодому Ланю, направились на площадь.

– Да, там. – сказал второй степняк и потащил за собой друга.

Гу, оглядевшись, отправился следом за Степными волками, проверив на всякий случай пистолет в кобуре. Как ни странно, страха или тревоги юноша не испытывал, только тупое холодное бешенство и задор.

Буквально через несколько шагов молодые люди оказались в темном кривом переулке, освещенным только отблесками огней с площади. Степняки и Гу почти синхронно выхватили клинки. Обещавший обед своим псам молодец, бахвалясь, с уханьем выделывал в воздухе восьмерки. Кривая широкая сабля, сверкая в желтых отблесках, со свистом рассекала воздух. На площади опять забухал оркестр, скрывая все остальные звуки. Гу встал в стойку, держа меч обеими руками, чуть поводя лезвием на уровне своих глаз. С места, вращая саблей, степняк скакнул к Гу и клинки столкнулись, породив несколько искр. Последовал обмен ударами, где Лань только оборонялся, сдерживая дикий напор противника. Второй молодец плавно заходил за спину Гу, но вдруг в его подбородок уперлось острие тяжелой и широкой сабли, украшенной множеством неизвестных иероглифов.

– Не надо мешать. – прозвучал над ухом степняка голос с жутким акцентом. И тот с ужасом увидел перед собой расписную физиономию варвара с желтой бородой из свиты госпожи Лань. Слухи о Сигуре ходили самые неправдоподобные, но всегда жуткие. Молодой человек побледнел и судорожно сглотнул.

А Гу продолжал увлеченно фехтовать, постепенно наращивая темп и заставляя уже противника уходить в оборону. Степняк начал отступать, шипя от ярости. Наконец молодой Лань сделал неуловимо грациозный пируэт и тонкий чуть искривленный меч чиркнул по предплечью правой руки Степного волка. Тот вскрикнул и выронил саблю, схватившись за место пореза. Его халат в этом месте стал темнеть от крови. Он застыл и смотрел на Гу полными ненависти глазами. Через несколько мгновений степняк не выдержал: – Ну давай, добивай, чего ждешь, сучий сын!

Гу помолчал пару мгновений, затем вытер меч платком, убрал его в ножны и произнес: – Ты достаточно заплатил за свои слова. Не вижу смысла тебя убивать. – и развернувшись, пошел на площадь, где вовсю гудел праздник и первые напившиеся гости уже весело и задорно подпевали театральным исполнителям. Чуть раньше этого момента от горла второго степняка отодвинулось лезвие и высокий гибкий варвар бесшумно растворился в тени ночной улицы, так ловко, что Гу его не заметил.

Молодого человека переполняла эйфория победы и осознание своей правоты. Плечи его распрямились, голова гордо поднялась. Сейчас его радовало все – красивые фонарики, веселые люди, даже дикие звуки того, что тут называли оркестром. Потихоньку адреналиновый экстаз ушел и полезли на самые радостные мысли. Не создал ли он проблем клану и госпоже? Считается ли тот степняк теперь его кровником? Надо все обязательно рассказать госпоже. Весь остаток вечера Гу мучился этими вопросами, окончательно испортив себе настроение.

Но поговорить с госпожой не удалось. А на следующее утро она отправилась на заседание только Совета ковена, куда никого кроме членов этого самого совета и не пускали. Гу рассказал варвару о схватке и терзающих его сомнениях, на что Сигур только ухмылялся и пожимал плечами. Весь день и вечер госпожи Лань после заседания Совета был наполнен встречами с самыми разными главами кланов. В сопровождающие она взяла Фа Цуня, а Гу просто потрепала с улыбкой по щеке и приказала сидеть в павильоне. На просьбу о разговоре просто махнула рукой и удалилась со словами: “Потом, потом.”

Следующим утром, пока служанки собирали вещи, госпожа Лань, собрала своих советников в кабинете и закрыла дверь. Затем она достала из рукава старый свиток и развернула его на столе. Это был точно такой же манускрипт, расшифровка которого и привела к столкновению с жуткой древней царицей. Все в изумлении смотрели на пожелтевший лист пергамента. Затем Гу судорожно стал рыться у себя в карманах и вытащив круглую пулю, провел ею над свитком. Знакомые иероглифы древнего языка запылали оранжевым светом поверх написанных обычной тушью знаков.

– Это наш? – спросил Фа Цунь.

– Нет. – вздохнула госпожа. – Этот свиток мне дала Минчжу, и попросила разобраться. Сама она не в состоянии расшифровать его. Когда я спросила, откуда она его взяла. Та рассказала какую то странную историю, что это ей оставили в залог и так не вернулись чтобы выкупить.

– Вот интересно, – нервно почесывая подбородок спросил управляющий. – А сколько всего таких свитков?

– Сигур, узнай правду, откуда у Юсуфа появился этот манускрипт. – отрывистым командным голосом произнесла Лань.

– Конечно, госпожа. – задумчиво ответил варвар.

Глава 15

Уставшие после трудового дня крестьяне собрались на главной площади. Затерянная в джунглях Северного Вьета деревушка была совсем маленькой, всего девять дворов. Это были обычные вечерние посиделки, когда отработавшие на рисовых горных террасах селяне собираются у костра, готовят нехитрый ужин и общаются. Дети с визгом бегали по утоптанной площадке, периодически подбегая к огромному котлу, в котором варилась вкусно пахнущая похлебка. Беззубая старуха, помешивая варево, хворостиной отгоняла голодную ребятню. Женщины помоложе катали маленькие колобки из вареного риса, раскладывая их среди кучек острых маринованных овощей. Слышался смех и веяло сладковатым дымком опиума.