Фантастика 2025-51 - Антон Лагутин

– Разделяю ваше мнение, – кисло согласился Эллис. – Но не устраивать же на неё засаду прямо у надгробной плиты? Во-первых, если мы имеем дело с Фрэнсис, то рядовых «гусей» она с лёгкостью обведёт вокруг пальца. Во-вторых, даже если и удастся её поймать… Какое обвинение ей предъявить? Злостное запугивание? Дурные шутки? Да и то доказать сложно. Твигги не видел лица нанимательницы, Лайзо тоже вряд ли сумеет опознать её… Экскурсия окончена, – мрачно подытожил он, прерывая сам себя. – Давайте-ка уйдём отсюда.

– Эту особу действительно пока не за что отправить за решётку. Однако есть и другие пути, – заметил Клэр уже на ходу. – Разумеется, лишь на крайний случай.

Он не пояснил, что имел в виду, однако я прекрасно поняла его. Если бы Фрэнсис Марсден перешла бы от запугиваний к действиям и подвергла опасности не только Мэдди, но и меня, то маркиз Рокпорт вряд ли остался бы в стороне. Между невестой одного из детективов Управления спокойствия и невестой главы Особой службы – значительная разница; покушаясь на мою жизнь, преступница в некотором роде угрожает и положению маркиза. И пусть она давно отошла от дел, ей тут же припомнят и негласный титул «торговки людьми», и влиятельность в преступном мире Бромли, и все те чудовищные преступления, причастность к которым не удалось доказать в своё время…

Или же, что ещё более вероятно, Фрэнсис Марсден трагически поскользнётся на ступеньке в собственном доме и свернёт себе шею.

Вот только Эллис не мог пойти на такое, даже вообразить не мог – только не у могилы Лотты, избалованной и развращённой девицы, погибшей именно потому, что ей вздумалось проверить его принципиальность. Тогда, десять лет назад, он не сделал исключения даже для своей возлюбленной и не пошёл против закона, чтобы спасти её от виселицы; и воспользоваться окольными путями сейчас, чтобы обезопасить Мадлен, было немыслимо. В некотором роде это бы означало, что Лотта победила – пусть и уже после смерти.

Думаю, что если бы Эллиса загнали в угол, он бы преступил закон, чтобы спасти тех, кто ему дорог…

…но я собиралась сделать всё, чтобы ему не пришлось делать такой выбор.

Хватит уже с него тяжёлых решений.

Возвращались мы снова мимо собора. Обширное семейство с плачущим младенцем в полном составе прогуливалось снаружи, и пронзительные детские вопли оглашали округу. Священник с лёгким зелёным шарфом на шее, больше похожим на шёлковый платок светского щёголя, беседовал с представительным джентльменом; судя по одухотворённым лицам и интонациям, речь шла о размере пожертвований. Босоногая девчонка-нищенка с косичками сидела на ступеньках в обнимку с огромным подсолнухом, подозрительно похожим на тот, что срубил Джул, и наслаждалась хорошей погодкой. Эллис со странной тоской оглянулся на собор, затем пробормотал что-то неразборчивое – то ли «почему бы и нет», то ли «я ведь знаю ответ» – и решительно взбежал по лестнице, крикнув напоследок:

– Я быстро! Подождите здесь!

Разумеется, вся компания ринулась следом за ним – исключая разве что Клэра и его камердинера, которые предпочли остаться снаружи.

Очутившись под высокими расписными сводами, Эллис решительно направился к ближайшему священнику – судя по ослепительной седине и благодушному виду, настоятелю храма – и заявил:

– Одна монахиня тут посетовала, что у вас-де стекло разбили…

– Монахиня? – непонимающе вздёрнул брови священник.

– Особа весьма преклонных лет, – вмешалась я. – Худощавая, небольшого роста, в одежде не по размеру. И вокруг головы у неё уложена коса, на манер короны.

Замешательство на лице священника превратилось в благоговение.

– Ах, та самая… И что же она сказала?

– Что стекло разбили намедни, – повторил Эллис. – И виновный не сознаётся, а починить некому. Так?

Священник тяжело вздохнул.

– Так-то оно так, но беда не в том, что мне жалко витража… Когда всех в храме опросили, то никто не сознался. Каждый ответил, мол, я не виноват. Выходит, кто-то солгал – вот это и плохо. Ведь кто-то убрал за собой разбитое стекло? Не угрозами же правду выбивать: сила пробуждает не совесть, а страх.

Эллис покивал: полагаю, он немало повидал подобных случаев, пока рос в приюте при храме святого Кира Эйвонского.

– Действительно, угрозы – не дело, – согласился он. И повысил голос, так, что его стало слышно даже в самом дальнем уголке собора: – А вот совесть разбудить – как раз по моей части. Я ведь детектив. Мне виноватого найти – легче лёгкого.

А потом – подмигнул.

Священник, видимо, не чуждый хорошей шутки, подхватил игру:

– Правда? И как же вы это сделаете?

– Правда, – серьёзно ответил Эллис. – Ведь виноватый сам себя готов изобличить. Его совесть терзает. Настоящий злодей бы подготовился, улики спрятал, следы замёл… А виноватого, который беспорядок по случайности устроил, издалека видать. То, что сделано по неловкости, а сокрыто из страха наказания, найти несложно.

– Разумно, – кивнул священник, пряча улыбку в бороду. – Так, по-вашему, здесь имела место случайность?

Детектив наставительно поднял палец:

– Именно так! Попробую угадать. Некий усердный послушник, чтобы заслужить одобрение, встал ещё до света, взял метлу, чтобы подмести полы. Хотел, вероятно, чистоту навести перед значимым днём. Скажем, когда важный человек приезжает, дабы пожертвовать храму солидную сумму…

Священник закашлялся.

– Это, пожалуй, опустим. Но день и впрямь был значимый, – подтвердил он.

– Опустим, – согласился Эллис. – Так вот, мёл тот достойный послушник полы, мёл – и вдруг задел плечом светильник. А когда пытался падающие свечи подхватить, то забыл про метлу – и аккурат черенком угодил в окно. Вон, видите? – указал он на подставку у окна. – С одного бока свечи помятые, одна даже поломанная. Сейчас день долгий, вы их, готов поспорить, зажигаете редко, вот не заметили этого. А что до послушника… Ищите мальчишку высокого роста, которого вы частенько браните и требуете с него больше, чем с других. А ещё у него слева, на щеке, тут, – дотронулся он до собственного лица, – свежие царапины. Но вы их опять-таки не заметили, потому что он вечно расцарапанный ходит. Почему левая щека? А всё просто. Окно с витражом у него было по левую руку, а светильник – по правую; когда свечи попадали, он, чтоб их поймать, резко вверх потянулся, повернулся и про метлу забыл… И под осколки подставился. Ну что, вспоминается кто-то?

Дылда-послушник, который