Отступник. Вольник - Константин Георгиевич Калбазов

и они должны быть в порту. Но что-то не видно ни траулеров, ни рыбацких баркасов. Впрочем, как следовало из памяти реципиента, они должны ютиться в самом дальнем углу. А значит, скорее всего, их просто не видно из-за воздушных гигантов.

На секундочку, у причалов сейчас стоит крупнотоннажный дирижабль, и парочка средних. Ну как средних. Сто шестьдесят сажен в длину, высотой более десяти, и шириной порядка двадцати. Дура получается совсем немаленькая.

Гигант ещё не успел покинуть пределы акватории, а на посадку уже заходил поплавковый аэроплан. И судя по большим иллюминаторам, пассажирский. Он направился к крайнему причалу акватории, подальше от портовой клоаки. Впрочем, днём здесь было все вполне прилично.

Оно конечно интересно поглазеть, но пора заняться делом. У меня примерно трое суток, пока не начнётся откат, от той гадости, которую в моем мире называли «балтийским чайком». Потом попросту срубит. Можно конечно взбодриться ещё разок. И если припрёт, то я именно так и сделаю. Но лучше бы этого избежать.

Начать решил с первого же трактира, окна которого выходили прямиком на причалы. Время три часа пополудни, и местные заведения уже работают. Подойдя к засаленной тысячами рук, с облупившейся краской, подранной, истыканной и изрезанной ножами двери, я решительно её толкнул. И тут же в нос ударил кислый запах сивухи.

Н-да. Так себе обстановочка. Но мне по любому именно сюда. Потому что это прибежище неудачников. А эта братия редко задаёт вопросы, когда перед ними маячит перспектива солидного заработка.

Глава 9

Обстановка в трактире не располагала к приятному времяпрепровождению. Тошниловка, как она есть. Прибежище неудачников. О чём свидетельствовала не только обстановка, и сивушная вонь, но и облик потасканных авиаторов, которым не часто улыбается удача. Всего их шестеро. Трое сидят за столом у стены напротив входа, ещё парочка в дальнем углу, и один устроился посредине не такого уж и большого зала.

Я подошёл к стойке, за которой стоял трактирщик, протирая стакан. И как ни странно делал это чистой тряпицей, а не замызганной, как следовало ожидать.

— Пива, — попросил я.

Где только и чем, мне не приходилось питаться. Обстановка конечно гадостная, но не настолько, чтобы мне кусок в горло не лез. Хотя-а-а. После «чаёчка» еду в себя придётся заталкивать в любом случае. Даже если это будет блюдо от признанного повара.

На удивление пиво оказалось хорошим. Не терпимым, не нормальным, а именно хорошим. Приятный момент. Не сказать, что я любитель этого напитка, но под настроение кружечку другую могу выпить.

— Мне нужно попасть на Борисовский, в Котельничьем княжестве, — отпив глоток, обратился я к трактирщику.

— Нет ничего проще, уважаемый. Пройди чуть дальше по набережной, там пассажирский причал и кассы. Бери билет и лети, — пожал тот плечами.

— Это я и без тебя знаю, — выложив на стол пятирублёвую банкноту и подвинув к трактирщику, произнёс я.

— Аэропланом билет стоит дороже, — даже не подумав прибирать деньги, цыкнул трактирщик.

Я молча выложил красненькую, и так же подвинул её по столу, присовокупив к первой купюре. Ну что сказать, прав хозяин. До трёхсот вёрст пролёт обходится в десять рублей. Дальше тариф растёт только в путь. Дирижаблем получается дешевле, и комфорт несравним с тесными самолётами. Но эти громады значительно медлительнее. И летают реже.

— У меня есть чем заплатить за перелёт, — многозначительно произнёс я.

— Вот значит как, — понимающе кивнул трактирщик прибирая деньги. — Присоветовать я конечно присоветую. А там, как сговоритесь. Ты присядь пока.

И кивок в сторону столика на двоих, у окна. Ну что же, можно и обождать. Я подхватил саквояж, кружку, и переместился на указанное место. Трактирщик же взялся протирать другую кружку. Глянул на парнишку полового, и кивнул в сторону парочки в кожаных куртках, у которых закончилось пиво.

Я уже доцеживал своё, когда в распахнувшуюся дверь влетел недовольный мужичок, тщедушного сложения, потёртой, видавшей виды куртке, столь же затасканном шлемофоне.

— Ну и с-сука же наш Андреич! — выдал с порога он.

— Ты чего, Софрон? — вздёрнул бровь трактирщик.

— Да этот козёл отказал мне в грузе. Говорит, мол, вноси полную стоимость и лети. А откуда мне такие деньги!

— А чего ты ожидал? Четыре посадки на разбойника, — пожав плечами, хмыкнул один из пилотов.

— А чем мне отбиваться от тех лиходеев. Уж не из револьвера ли, — хлопнул мужичок себя по бедру, где имелась лишь характерная потертость от кобуры.

Как уже говорилось, в Кукуштане не приветствовалось открытое ношение оружия. Хотя слева на поясе у него и были прилажены ножны, с достаточно серьёзным тесаком. Как раз чтобы пройти по грани, и не считаться оружием, к каковым относилось только длинноклинковое.

— Ну, бывало, что и из револьверов отстреливались, — произнёс тот же пилот.

— Эй, бравые парни, выпить толком ещё не выпили, а уже решили устроить мне тут потасовку. Охолоньте, — потребовал трактирщик. И глядя на Софрона спросил. — Пива?

— Давай, — махнул тот рукой, с таким видом, мол, а что ещё остаётся делать.

Я глянул на трактирщика. Но тот отрицательно помотал головой. Явно давая понять, что это не мой вариант. Ну, с этим я как-нибудь сам разберусь. Поэтому решил уточнить, и взяв пустую кружку, подошёл к стойке.

— Почему? — коротко поинтересовался у хозяина заведения.

— Софрон трус, при первом же требовании сразу садится на разбойничий дирижабль. Даже не пытается убежать. Оружия на его «сундуке» отродясь не водилось. Говорит, что бережёт место под груз. С одной стороны, так оно и есть. С другой, просто боится. Товар берет только застрахованный, чтобы случись повстречаться с лихими, отдать груз, и лететь дальше. Они же, не без царя в голове. Если не рыпаешься, то забирают только хабар. Софрон из тех, что не дёргаются. Ну и внесли его страховщики в чёрный список.

— Не вижу проблем. Груза не будет. Простой перелёт, — пожал плечами я.

— Как это не будет. А ты, — усмехнулся трактирщик. — пассажиры, вернее всё их имущество, приравниваются к грузу. А если лиходеи замазаны в торговле рабами, то и тебя свезут на невольничий рынок.

— А пилота что же?

— Не дураки, резать курочку несущую золотые яйца.

— «Сундук» стоит порядка десяти тысяч рублей, ну уж три, всяко-разно получить можно без труда. Да и рабы товар не дешёвый. Какой им смысл отпускать пилота, забрав только груз? — усомнился я.

— Эдак одного в невольники, другого, а там глядишь, пилоты начнут думать не о том, как сэкономить лишние три пуда грузоподъёмности на оружии, а станут вооружаться и драться как крысы загнанные в угол. Оно надо