Ментальная кухня – 2 - Максим Злобин

— Так, стоп. Креативный — это понятно, — сказал князь. — А управляющий-то тебе зачем? Ты тогда кто?

— Я шеф, — коротко ответил я и замолчал.

Мол, что тут непонятного?

Тогда князь снова чуть попыхтел и спросил не нужен ли мне личный массажист? Ну явно что с издёвкой, хотя-я-я-я… Ладно. В любом случае я отказался и решил дальше не наглеть. Тут мы с Волконским наконец пришли к общему знаменателю, и он дал мне контакт прораба. Сказал, что уже послезавтра его люди приедут на пляж составлять смету.

На том можно было бы расходиться, но князь решил обсудить ещё один момент:

— Насчёт того, что ты услышал там, — Волконский кивнул головой в неопределённую сторону.

— В зале? — уточнил я.

— В зале. Только не отрицай, ладно?

— Не собираюсь, Игорь Николаевич. Я прекрасно понимаю, о чём вы говорите и даже знаю, о чём собираетесь меня попросить.

— Ну и прекрасно, — Волконский аккуратно забычковал сигару; не сдюжил скурить даже пятую её часть. — Это информация не для простых смертных, Василий Викторович, и лежит в плоскости государственной безопасности. Не заставляй меня прибегать к помощи менталистов…

Пу-пу-пу… раз уж речь зашла о менталистах, то разговор и впрямь пора сворачивать.

— Ещё раз спасибо, Ваша Светлость, — я встал с кресла и засунул конверт с баблом поглубже в карман. — Нисколечко не сомневаюсь в плодотворном, выгодном для всех сотрудничестве.

Напоследок я даже удостоился рукопожатия князя, ну а потом… потом мы с пацанами ужрались. В сопли, ага… Ну, а как иначе?

* * *

— Доброе утро, — голос Агафоныча аж сочился ехидством.

Сенсей нависал надо мной со стаканом бурлящей воды. Аспирин заварил что ли?

— Доброе, — сказал я и…

И что? Да в норме я, блин! Так, только сушит слегка. Прислушавшись к ощущениям, я в который раз поблагодарил молодость. Ни тридцать, ни тридцать пять, ни уж тем более сорок лет мне бы такой попойки не простили.

Да-а-а-а… Покутили мы вчера, конечно, знатно. Но так ведь и повод был! Победа! И для меня, и для каждого из ребят! Ведь для повара сидеть на зарплате и ничего не делать — это же рай на земле. Пускай хоть временно, пускай хоть чуть. Всё равно это передышка; драгоценный глоток свободы между жестью и жестью. Опять-таки, это возможность подойти к профессии творчески. Уверен, что за такой подгон пацаны состряпают меню, которому просто не будет равных. Ни по вкусу, ни по подаче, никак.

— Спасибо, но воздержусь, — я пренебрёг аспирином, поднялся с постели и первым же делом пошёл чистить зубы.

Плюс к нормальному самочувствию, весь вчерашний вечер был как на ладони. Никаких провалов в памяти и никаких помутнений; всё чётенько и ясно. Начали в «Дворике». Поели, попили, посмеялись, потом поехали в караоке.

Тут Гио зарамсил на национальной почве с какими-то парнями, которым дескать не понравилось, что он пел: «Гогия, Гогия, Шантаурия-Гогия». Причём классно ведь пел; голос у Пацации оказался поставлен. Баритонище такой бархатный, хоть в дикторы иди.

Во-о-от… Потасовки в итоге не случилось, и уже через пятнадцать минут мы с этими парнями глушили горящие шоты и братались прям лоб в лоб. Дальше мы с ними почему-то потерялись, заведение начало закрываться и следующей остановкой стал клуб.

Санюшка напрыгался на танцполе аж до мокрой спины, а синий Мишаня наоборот провисел несколько часов на телефоне с женой. Не оправдывался, а даже наоборот. Соскучился, видимо, и рассказывал о последних новостях — как ужин прошёл и что по итогу. Обещал свернуть для Насти горы и купить вообще всё-всё-всё.

Но тут и клуб начал закрываться!

Дальше были поиски круглосуточного магазина на такси, потом развесёлые покатушки на тележке из супермаркета по пустой улице, потом мы немного посидели в парке и поехали встречать рассвет на пляж. Единогласно было решено, что будет очень символично завершить этот вечер на месте нашего будущего предприятия.

За восходом солнца наблюдали, стоя в шеренге. В героических позах, плечом к плечу. Как мушкетёры какие-нибудь или команда супергероев. Ну или просто как четыре счастливых молодых паренька, у которых вся жизнь впереди.

Так… Дальше мы залезли на катер и хрюкая от смеха намазали Агафоныча зубной пастой, — вот почему тюбик почти пустой! — устроили фотосессию с Лингамом, потом полезли купаться, чуть протрезвели в воде и вот я здесь.

Ну отлично же! Будет, что в старости вспомнить!

— Агафоныч! — крикнул я. — Ты ж на нас не серчаешь⁈

Сенсей сперва постарался сохранить суровую мину, но в итоге отмахнулся и улыбнулся так… по-доброму. Молодо-зелено, дескать, я в ваши годы ещё не такое творил.

Чтобы уж наверняка закрепить бодрое состояние, после процедур я прямо с палубы прыгнул в воду. И выплывая из-за катера в сторону берега вдруг обнаружил, что ребята так никуда и не уехали. Санюшка, он же потенциальный Шеймус Мак Брайан, дрых в шезлонге под моей зимней курткой. Мишаня уже проснулся и кидал Тыркве палку, а Гио…

С широченной улыбкой на устах, Гио шёл по помосту со стороны дороги. На вытянутых руках человек-грузин держал четыре пластиковых стакана с пивом. Потных, пенных, свежих. Гио щурился от солнца, семенил чтобы не расплескать, и даже сквозь расстояние буквально фонил счастьем.

— Хорошо посидели вчера, — улыбнулся Мишаня, швырнул палку куда подальше и пошёл расталкивать Аничкина. — Саша-Сашенька, вставай.

— М-м-м?

— Доктор Пацация принёс тебе лекарство.

— О-о-о!

Около получаса мы тупо ржали, пересказывая Агафонычу события прошлой ночи. Судя по всему, расходиться никто не хотел, — да и я был не против, — но тут вспомнилось одно очень-очень важное дело, которое я отложил вчера на сегодня.

Бабки! Деньги, денюжки, бабосы. Вчера я решил, что не буду сразу же изучать содержимое конверта. Просто отщипнул чуть купюр нам с ребятами на веселье, а остальное запрятал в рюкзак куда подальше. Иначе… знаю я себя! Вместо того, чтобы отдыхать на полную, сидел бы и судорожно калькулировал что куда пойдёт.

А вот сейчас, зато, самое время.

— Ребят, я отойду ненадолго, — сказал я и направился на катер.

По законам остросюжетной прозы, конверт должен был пропасть, но нет. Вот он, на месте. Почти такой же пухлый, как вчера. Итак…

Девятьсот сорок кусков! Уф-уф-уф!