Тень пустоты - Эдуард Катлас

Я выдернул простыню, лежащую на кровати, и принялся связывать шагающего, судорожно оглядываясь вокруг в поисках всего, что можно бы сейчас применить.

Проблема была проста, я совершенно не чувствовал готовность к следующему перемещению. Я его убью, но позже. Сначала мне надо восстановиться. Сколько это может занять? Теперь не знаю, но несколько дней, неделю минимум. А значит — мой поводырь должен быть жив все это время.

Я хотел не просто отодвинуть призраков и их хозяев от Ковчега. Я хотел отодвинуть их как можно дальше, хотя уже сейчас начинал подозревать, что все значимо масштабней и запутанней, чем мне бы того хотелось. И думалось, раньше.

Убедившись, что связан он крепко, я пожертвовал его рубашкой, запихнув ее кусок ему в рот. В принципе, мне еще осталось, что надеть. Лишь после этого я оделся, и начал осматриваться более внимательно.

Плюс мир, если я сумею в нем выжить.

И мир Ковчега исключен для этого шагающего, если он живет по стандартным алгоритмам. Но кто знает, может, у них налажена передача информации между собой. Может, он сможет отправить к нам кого-нибудь другого.

Рисковать Ковчегом я не хотел. Я буду отодвигать шагающего от корабля так далеко, насколько мне хватит сил.

За исключением кровати, помещение пустовало. Спальня? Или специальная усыпальница на время отсутствия? Огромная круглая комната, освещаемая лишь такими же круглыми потолочными светильниками. Не совсем светильниками, это скорее были дыры в потолке, забранные толстым стеклом и еще и с решеткой по низу.

Значит, над нами что-то есть. Небольшая винтовая лестница в углу это только подтверждала. Убедившись, что шагающий скоро в себя не придет, я отправился на исследование.

Лестница вывела меня в такое же по габаритам помещение, с той лишь разницей, что на этот раз по всему периметру у него было огромное панорамное окно. Около окна, на почтительном отдалении от лестницы, стояли три девушки. Руки, сложенные на животе, головы потуплены.

Я увидел, что одна не выдержала, чуть подняла глаза, не двигая при этом головой. В ее взгляде мелькнуло удивление, которое тут же поменялось на ужас, а затем — вернулась покорность.

Судя по всему, несмотря на то, что снизу вышел не тот, кого они ожидали, эта покорность у них на первом месте.

А значит, с девушками можно повременить. Я подошел к окну. Убежище, или что это тут у него — замок? — размещалось на высокой, но некрутой горе. Вокруг одни голые скалы, полого спускающиеся вниз, все ниже и ниже.

Интересный выбор места. Который говорит либо о тонком вкусе владельца. Либо об его любви к уединению. Либо — о паранойе. Я ставил на третье, а значит, не так уж он и хорошо контролирует этот мир.

Далеко-далеко, внизу, наверное, у самого подножия этой массивной горы, разворачивалось действо, подтверждающее мою ставку. На границе видимости стояли, видимо, автоматические турели. И некоторые из них стреляли. Так, достаточно лениво, и неохотно — скорее постреливали, чем стреляли.

Видно плохо, слишком далеко, я не видел, от кого они отбивались.

Я повернулся к девушкам:

— Бинокль есть? — за неимением лучшего я выговорил это на последнем языке, на языке того народа, который только что, совсем ведь недавно если подумать, освободил от судьбы этого мира.

Девушки, конечно, ничего не поняли, но я продублировал вопрос, приложив руки колечками к глазам и покрутив, словно настраиваю окуляры.

Понимание появилось в глазах той, самой шустрой. Она, мелко семеня, не опуская руки и не поднимая голову, убежала куда-то вглубь помещения. Наверняка тут есть ящики. Просто их не видно. Минимализм. Это мне нравится, хотя у меня сразу возникал вопрос, как им удалось его достигнуть.

Я знаю три способа — полный перфекционизм и куча времени на то, чтобы все всегда лежало на своих местах. Второй способ — из анекдота. «- Как вам удается поддерживать такой идеальный порядок в вашей двухкомнатной квартире? — Очень просто: она трехкомнатная.» Ну и третий, наиболее очевидный — множество прислуги.

Бинокль был странноватый, явно рассчитанный на два разных фокуса на разные глаза, но действовал. Явно встроенная цифровая фокусировка и настройка на дальность сделала все за меня.

Автоматические пулеметные турели стояли по всему периметру, сколько мне удалось рассмотреть. И они стреляли, а значит, было в кого стрелять. Хуже другое — около турелей крутились призраки.

Я же не думал, что все будет легко, верно? В этом призраке против призраков у меня не было ничего. Просто повезло, что сейчас они все отвлечены на то, чтобы противостоять нашествию. Видно было крохотные фигурки, умело перебегающие короткие расстояния между укрытиями, так, чтобы турели не успевали сработать. Бежал один, обычно на самом краю разворота турели, и быстро прятался вновь, в тот момент, когда турель еще только развернулась и начала стрелять. Потом в дело вступал другой, на другом краю угла обстрела, но при этом еще там, где он не цеплял на себя соседнее орудие.

Пока пулемет крутился туда-сюда, они приближались. И почти без потерь. Я видел всего лишь несколько тел. Которые только подтверждали, что решимости им не занимать.

Думаю, они воспользовались отсутствием хозяина и пошли в наступление. Думаю, что я сильно подпортил им планы, вернув их хозяина обратно так рано. Хотя, — он там внизу, закрученный в простыни. Так что пусть развлекаются.

— Поговорите. О чем-нибудь. — Повернувшись к девушкам, я убедился, что они ничего не поняли, поднес руку к губам и пошевелил пальцами, то собирая, то размыкая их.

Девушки неуверенно переглянулись, и, надо признать, даже это сумели сделать, не поднимая голов.

— Давайте! — подбодрил их я. — Начинайте разговаривать!

Я повторил жест.

Одна из них что-то спросила. Хорошо. Хотя бы вопросительная интонация присутствует и, скорее всего, совпадает с привычной мне по значению.

Я поощрил их еще жестом, покрутив пальцами, и в дополнение еще и кивнул. Кивать опасно, кто его знает, что здесь значит кивок, он даже на Земле не везде воспринимается одинаково. Но нужно было найти хоть какие-то точки соприкосновения.

Девушки защебетали. И как только они начали, их уже было не остановить.

Я невозмутимо кивал, подбадривая их, поддерживая их тирады.

Вскоре они разогрелись достаточно, что даже начали перебивать друг друга, а самая бойкая из них даже пару раз подняла на меня взгляд. Лишь на мгновение, стараясь сделать это незаметно.