Ветер перемен. Книга третья - Александр Заречный

- И почему это с тобой случилось? - Громов немного пришёл в себя и смог задать вопрос.

- Тоже не совсем понимаю. Есть только уверенность, что это не случайность. И эта уверенность тоже как бы проявлялась в сознании постепенно. Я должен попытаться изменить ход истории в этой реальности, которая до моего появления здесь шла тем же самым путём, что и моя. А может тогда вообще была только одна, а потом она разделилась..

- А зачем её менять? Чем она тебя не устраивала?

- Да дело не во мне, я там был маленьким человеком. Да и прожил достаточно интересную жизнь. Дело в самой реальности. Думаю её уже нет. А если и есть, то лучше бы исчезла совсем.

- То есть? - мы так и продолжали стоять напротив друг друга.

- Глобальный ядерный конфликт. По всей вероятности я попал под один из первых ударов. Во всяком случае услышать новость о начале атомной войны я не успел.

- Ты погиб от американского удара?

- Российского.

Глава 7

- Что у тебя, Эрих? - Первый секретарь Социалистической единой партии Германии жестом предложил садиться своему другу и соратнику.

- Группа готова. Как я и думал, уговаривать их не пришлось, скорее наоборот. Рвутся в бой после успешной акции у нас.

- Большая удача, что их удалось обезвредить так быстро. - повертел авторучку Хонеккер. - Там ведь нам помог сотрудник КГБ, если не ошибаюсь?

- Начальник Особого отдела одной из советских дивий, - кивнул Эрих Мильке, бессменный руководить Министерства государственной безопасности ГДР или сокращённо - "штази", крёстным отцом которой был сам Лаврентий Берия. - У нас тесные отношения со всеми их отделами.

- Он, конечно не раскрыл источник информации? - уточнил Хонеккер.

- Естественно, - подтвердил Мильке. - Мы не в праве требовать от госбезопасности СССР раскрытия ни их методов, ни, тем более их источников, даже, когда они действуют на нашей территории. Вы не хуже меня знаете, товарищ Первый секретарь, об ограниченном суверенитете нашей страны.

- Да, с этим приходится мириться! - скривился Хонеккер. - Но и в этих условиях нам удается проводить собственную политику, не спрашивая разрешения Советов по каждому поводу. Ваша операция с Гийомом - просто великолепна! Говорят, Леонид Брежнев устроил выволочку своему главному шпиону Андропову.

Оба Эриха засмеялись довольные.

- Поэтому и эту нашу операцию с арабами необходимо провести в условиях абсолютной секретности, чтобы ни единого слуха не просочилось наружу.

- Естественно, шеф! - Мильке иногда позволял себе некоторые вольности в общении со старым другом. - Если вдруг поступит запрос от советской госбезопасности о судьбе этих террористов, мы предоставим материалы секретного расследования и закрытого суда над ними.

- Чем мотивируете эту секретность?

- Нежеланием сеять панику среди населения. - пожал плечами Мильке. - Это обычная практика в Советском союзе. О любых происшествиях, даже естественного происхождения стараются не сообщать вообще и только в случае утечки, дают минимальную информацию препарированную так, что разобраться в ней весьма затруднительно. Так что с этой стороны я не жду никаких проблем.

- А как вы намерены скрыть нашу связь с этими сирийцами, если они попадут в руки западногерманской полиции?

- Наши люди в "Красной армии" тщательно проинструктированы и сразу же после акции уничтожат их и полиция получит только трупы.

- А если всё -таки что-то пойдет не так? - засомневался Секретарь.

- Даже при самом плохом развитии событий сирийцы ничего конкретного сообщить не смогут. Все мероприятия с ними проводили всего трое наших людей, о которых террористы будут знать только клички. А кто они и откуда - для них тайна. Они думают, что эти люди из "Красной армии". Но я уверен, что всё пройдёт как следует. На той стороне опытные боевики участвовавшие в десятках акций и в нужный момент у них не дрогнет рука.

- Да, пора дать хороший толчок движению сопротивления в Западной Германии. - задумчиво сказал Хонеккер. - После ареста всей верхушки "Красной армии" оно почти сошло на нет. Мы не можем позволить себе, чтобы оно совсем умерло. Борьба с империализмом наша приоритетная задача и мы должны вести её во всех сферах, где только сможем. А теракты в городах дают очень хороший эффект и будоражат общественное мнение, показывают слабость буржуазного правительства.

Первый секретарь СЕПГ помолчал, думая о чём -то и спросил:

- Группа новых членов "Красной армии" готова?

- Так точно, товарищ секретарь!

- Тогда не тяните, забрасывайте их всех на ту сторону.

- Желательно отправить с ними и финансовую помощь, шеф. - напомнил Мильке. - Борьба борьбой, но деньги очень обостряют классовую ненависть.

- Я помню. - кивнул Хонеккер. - Возьмёте из секретного фонда. Необходимые распоряжения я отдам.

* * *

- Габи, а у вас в церкви есть какая-нибудь музыкальная аппаратура? - я вспомнил, что в прошлой жизни видел шикарный электроорган в комнате, где проходили собрания молодёжи и какой-то парень аккомпанировал на нём, когда ребята и девчата пели псалмы или церковные гимны, я уж не знаю.

- Да, наша церковь получила в подарок аппаратуру для ансамбля от церквей Западной Германии, - кивнула Габи, отставив чашку с чаем. - Пастор Франц тогда даже организовал молодежную группу, чтобы привлечь новых прихожан. Но уже первое их выступление очень не понравилось и руководству церкви и прихожанам, поэтому больше никаких попыток не было.

- А что они играли? - я прямо заинтересовался.

- Ну они просто играли ту же церковную музыку, которую обычно играет на большом органе наш маэстро.

- То есть, просто копировали? - уточнил я. - Ничего не меняя?

- Да. - кивнула Габи. - Будешь ещё бутерброд?

- А ничего другого вкусненького у тебя нет? - напустив на себя вид пай-мальчика уточнил я.

- Есть, но это не в кухне. - в тон мне ответила Габи.

- Хорошо, я согласен подождать. - согласился я.- Давай я помою посуду, может за это мне перепадёт дополнительная порция.

- Какой ты корыстный человек! - вздохнула Габриэль, подперев голову кулачком.

- А что делать? - состроил я страдальческую гримасу. - Жизнь заставляет.

Быстро вымыв чашки с блюдцами, я повернулся к сидящей Габриэль.

- А если я