На золотом крыльце – 2 - Евгений Адгурович Капба

— Нет, почему? Наоборот! Родственников к родственникам не определяют! А я пока не знаю, куда нас повезут… Может быть — разные аномалии будут? Куратор обещала нам целый аттракцион! — она сложила руки в замок за спиной и встала на носочки, вся вытянувшись в струнку. — Нет, я все-таки спрошу! А ты…

— Команда Ртищевой! — раздался звонкий женский голос. — На борт!

Она выдохнула и прикусила губу.

— Ну, и ладно. Удачи на практике, Миха! — она помахала рукой.

— И тебе удачи, Эля, — поднял ладонь я.

Девушка побежала на голос и пару раз оглянулась, чтобы убедиться, что я смотрю ей вслед. Конечно, я смотрел. А кто бы не смотрел?

А потом я нашел Тинголова и Бёземюллера, и мы пошли к нашему конвертоплану. Машина, конечно, впечатляла. Туда, наверное, танк можно было загнать при желании! Тот самый телекинетик-металлист Нейдгардт сидел на аппарели и ел изюм из бумажного пакетика.

— О! — сказал он. — Ты -барбашинский парень, который выдернул гранату у гнома. Норма-а-ально сработал! Тебя как зовут?

— Миха, — не стал выеживаться я. — Титов моя фамилия

— Лаврентий, — он протянул ладонь, и мы поручкались. — С ребятами познакомишь? Некоторое время будем работать вместе.

— Это — Руари Тинголов и Авигдор Бёземюллер, — представил я ребят. — А это — Лаврентий Нейдгардт, он опричник, маг и швыряется автомобилями!

— О-о-о-о! — сказал Тинголов. — Мое уважение

— Хуетак! — протянул лапу Авигдор.

Нейдгардт — даром, что мужику лет тридцать — спокойно пожал все руки и кивнул куда-то нам за спину:

— Вон, Барбашин уже собрал группу. Сейчас будет ругаться на неправильно составленные документы, смотрите… Три, два, один…

— Какой дебил сопроводиловку составлял⁈ — закатил глаза куратор, подходя к нам. — Реальный кретин, что за «согласно графика?» «В соответствии с графиком!» Мы по-русски говорим или по-канцелярски?

Следом за ним шагали Вяземский со свитой и Денис Розен с Вадимом, который кулачник, и Макс Серебряный. Лица у всех у них были хмурые — понятия не имею, почему. Были там и еще какие-то полузнакомые ребята, но я особенно их не разглядывал, я пялился в планшет Барбашину.

— Это не дебил, — сказал я. — Это Борис Борисович составлял.

А потом обернулся. Конечно, Борис Борисович стоял у меня за спиной!

* * *

Конвертоплан пошел на взлет плавно, но у меня все равно кишки к горлу подступили. Мы сидели вдоль стен, и на плечах у нас лежали такие специальные штуки, чтобы мы никуда не подпрыгивали и не разматывались по отсеку. Жесткие держалки вместо ремней безопасности, понятия не имею, как они называются. Пока меня тошнило, я думал о том, что гвозди с молотком у меня точно в Библиотеке должны быть. Это ведь МОЯ библиотека, там есть все, что мне нужно!

Закрыв глаза, я оказался среди уютной зелени ковров, мягких кресел, книжных полок и всего — такого любимого и знакомого. Бросив взгляд на антресоли, я с досадой мотнул головой: пара портретов Эльвиры, книга «Сколько раз она оглянулась» и брошюра с фотографиями «Кое-что о лосинах» все-таки выпали наружу.

— Где могут водиться молотки? В рундучке. Где может водиться рундучок? В навесном ящичке над дверью! Если я его не видел — это не значит, что его нет! — провозгласил я и резко обернулся.

Феноменально: я никогда до этого не смотрел на дверь в своей библиотеке. Оказывается, она была очень пафосной. Золоченая, вся в завитушках, с какими-то единорогами, львами, коронами, двуглавыми орлами и всем таким прочим. Ни фига себе! Это что — я подсознательно вот такой вот пижон? Ну, надо же!

Да и плевать. Главное — над дверью, на притолоке, и вправду имелся ящик. Нормальный, в стиле всей остальной библиотеки, из красивого лакированного дерева. Мне ничего не стоило подтащить кресло, залезть на него и вытащить на свет Божий рундучок с инструментами. Тут все имелось: и молоток, и топорик, и рубанок, и дрель с ручным приводом, и куча разных гвоздей.

— Ну, всё, — я выбрал настоящих шиферных монстров, вооружился молотком и стал подступать к антресолям. — Заколочу вас нафиг!

Но на всякий случай перед тем, как начать работу, заглянул в рундучок еще раз: есть ли там гвоздодер. Ну — мало ли? Всякое ведь в жизни бывает!

* * *

— Титов, подъем, прилетели! Ну, и здоров же ты спать! — меня тормошил Барбашин. — Всё, конечная остановка — Козельск, база «Сказочный дом». Выгружаемся!

В голове у меня всерьез шумело, но виду я не подавал. Бодренько встал со своего кресла и двинул по аппарели вниз, за основной группой товарищей, одновременно оценивая нашу численность: человек тридцать, точно. Мы шли по бетонному полю, кроме нашего конвертоплана — транспортного — тут стояли еще несколько летательных аппаратов гораздо более хищного вида. Стволы пушек и направляющие для ракет вполне ясно свидетельствовали об их предназначении. Наша разномастная компания привлекала внимание местных: мужчины разных возрастов отрывались от дел, смотрели на нас, переговаривались.

На краю поля виднелось несколько зданий: металлические ангары, бетонные приземистые строения, вышка управления полетами и еще какие-то странные металлоконструкции вроде конусов, похожие на елочки.

— Быстро, быстро! — Барбашин и Нейдгардт вели нас к одному из ангаров.

— Может, он не обиделся? — пыхтел мне в спину Авигдор. — Ты ведь сказал «не дебил, а Борис Борисович!», а не «Борис Борисович — дебил».

— Ави, не трави душу, — стараясь не сбиться с шага, буркнул я. — И думать не хочу, что он мне устроит на занятиях по пиромантии! Ты видел его лицо?

— У него всегда такое лицо, как будто только что жевал гнилое яблоко, — парировал гном. — Не переживай, он забудет.

Но мы оба знали, что Борис Борисович ничего не забывает.

Барбашин вел нас в один из ангаров, в широко открытую толстую стальную дверь с кучей вентилей и засовов. Как будто кто-то специально старался навешать как можно больше всякой дичи на несчастную дверь! При том, что за ней ничего такого удивительного не находилось: обычный склад. Стеллажи, коробки, столы и лохматый синий тролль в оливковой пехотной форме. Наверное — из лесных. Он был гораздо более худощавый, чем знакомый мне Хурджин, у него нижние клыки выпирали намного сильнее, ну, и лохматость, да.

— Так-то подходите