Регрессор №15 (Условный финал) - Максим Арх

О том, чтобы переписывать сценарии, находясь здесь, сейчас речи не шло. Во-первых, у работающего устройства на это банально не хватит заряда, ведь работы мне предстояло много. А во-вторых, я не мог позволить себе пропасть на долгое время из поля зрения сотрудников КГБ, которые были приставлены ко мне. Одно дело, если я исчез на пару-тройку часов. И совершенно другое — пропасть на пару суток, а то и больше. Моё отсутствие на столь длительный промежуток времени объяснить будет практически невозможно, более того, нет сомнения, что любое моё объяснение сразу же попадёт под тщательную проверку и, в конце концов, её вряд ли выдержит. Меня тут же заподозрят в неладном. Да, они не будут знать, что конкретно происходит, но станут понимать, что какие-то процессы, связанные со мной, идут, а значит, усилят бдительность, и надзор за мной станет не только круглосуточен, но и предельно навязчив. Мне это было совершенно не нужно. Приставленная охрана и так меня раздражала, и ещё большего контроля я уж точно не хотел. Следовательно, переписывать сценарий я должен был дома. А значит, и смартфон мне нужно было взять с собой.

До деревни, в которой жил Федя Федин, добрался через час. Тот был дома и обрадовался моему визиту. Встреча с ним была необходима в первую очередь для алиби. Но, с другой стороны, и проверенный человек на киностудии мне был бы очень кстати.

— Ты шутишь? Правда, хочешь, чтобы я был твоим заместителем? — обалдев от предложения, произнёс он.

— Ну не то чтобы заместителем, а скорее помощником по всем вопросам, — чуть уменьшил я аппетиты деревенского парнишки. — Понимаешь ли, мне нужен такой помощник, который будет в точности делать то, что я скажу. И думаю, ты вполне можешь такую работу потянуть. Ты согласен? Или у тебя есть другие планы на жизнь?

Разумеется, он был полностью и всецело согласен. Обговорив с ним несколько деталей и сообщив, что в Москве он будет жить пока в съемной квартире («А там, глядишь, и кооперативную тебе купим»), а на работе я его жду через три дня, попрощался и с лёгким сердцем направился в свою деревню.

Счастье бабушки словами было не передать. Вытирая слёзы и обнимая меня, она говорила, что очень рада моему приезду и что я стал большим и возмужал. Она говорила, что очень меня любит и что очень скучала. Так мы и стояли у калитки, обнявшись и плача. Воспитавшая меня в прошлой жизни, делающая для меня всё, поставившая меня на ноги, когда умерла мама, она и сейчас была готова помочь мне во всём. Моя любимая бабушка…

Конечно же, она сразу накрыла на стол. Конечно же, сидя рядом со мной и слушая мой рассказ о пройденной службе, она вздыхала, постоянно спрашивая, не положить ли мне добавки. И, конечно же, нет-нет да поглаживая меня по голове и вытирая слёзы из глаз, она говорила, что очень гордится мной.

Ну а где-то через час после моего появления в бабушкином доме входная дверь распахнулась, и на пороге возник красный как рак Кравцов. После чего мне в течение следующего часа пришлось выслушать небольшую лекцию о пользе телефона, о больном сердце полковника и о моём мерзком, циничном и наглом эгоизме, граничащем с государственной изменой.

Я, особо не споря, сидел и слушал, понимая, что куратору просто необходимо выговориться. Однако во избежание возможного сердечного приступа докладчика я время от времени протягивал краснолицему ковшик с колодезной водой. Тот, пуча глаза, быстро выпивал его, резко благодарил и, набрав в лёгкие воздуха, продолжал обвинять меня во всех смертных и не смертных грехах. Ну а я согласно кивал головой, подходил к лавке, на которой стояло ведро с холодной колодезной водичкой, и вновь наполнял целый эмалированный ковш, дабы вскоре протянуть его не на шутку разошедшемуся оратору.

В конце концов, накричавшись и получив от меня вполне резонное объяснение, полковник уехал, а я остался работать. Дела по хозяйству, которые нужно будет выполнить для помощи бабушке, я решил оставить на потом. Сейчас мне необходимо было уединиться и хорошенько потрудиться.

«После глобальной катастрофы на Земле, вызванной безответственными действиями воинствующих держав, втянувших человечество в ядерное противостояние, остатки выживших спаслись на орбитальных станциях. Ресурсы на исходе, и Совет принимает решение проверить Землю: туда отправляют сотню подростков — нарушителей дисциплины и „трудных“ ребят».

Высадка открывает правду: планета частично восстановилась, но опасности не исчезли — радиация, разрушенные города и люди, сумевшие выжить без помощи космоса.

Подростки должны научиться жить на Земле, строить поселения, распределять обязанности, преодолевать внутренние конфликты и встречать внешние угрозы. Их испытания становятся проверкой на прочность: сумеют ли они проявить мужество, товарищество и верность общему делу?

Главная линия сезона: борьба юных героев за право вернуться на Землю и доказать, что человечество достойно второго шанса.

Таким образом, у нас получается не «постапокалиптический триллер», а, скорее, советская юношеская научно-фантастическая драма с элементами пионерского юмора и даже неким воспитательным уклоном.

— Так-с, с общей концепцией — понятно, теперь, давай-ка, Саша, подумаем насчёт сложностей в кинопроизводстве, — прошептал я и, взяв новый лист, стал накидывать эти самые сложности.

'Во-первых, массовые сцены. Сотня подростков — это не пять актёров, которых можно собрать на киностудии. Это десятки молодых исполнителей, которых ещё нужно найти, обучить, дисциплинировать, а потом держать в кадре, чтобы они выглядели настоящим коллективом, а не школьным хором, сбежавшим с репетиции.

Во-вторых, техника. В сериале должно быть ощущение будущего — космические станции, спускаемые аппараты, связь, приборы. А у нас 1978 год: кинооператор может всё снять красиво, но реквизит и декорации придётся мастерить с нуля. Одно дело — картонные панели и лампочки, другое — убедительно показать, что это орбитальный комплекс. Всё должно выглядеть не как поделка, а как место, где люди реально живут поколениями'.

Я мысленно прикидывал — понадобится не один павильон, а целый комплекс: лаборатория, центр управления, шлюзовой отсек, даже макет спускаемого аппарата, из которого «сотня» выйдет на Землю. Отдельно надо будет соорудить декорации лагеря на планете — грубые деревянные строения, кострище, самодельные укрытия. Без этого атмосферы не будет.

Конечно, к производству в обязательном порядке будет подключен новый компьютерный цех, но всё равно работы художникам, столярам, малярам и техникам будет уйма.

Но кроме технических проблем были и другие, и тоже существенные. И одна из них — сейчас осень,