Идеальный мир для Химеролога 3 - Олег Сапфир

— НЕТ! НЕТ! НЕТ! — заорал Кеша так, что с ближайших деревьев посыпались листья. — Хозяин, вытащи! Я больше не буду! Я буду хорошим! Буду сидеть тихо! Только вытащи!

Я усмехнулся. Кажется, урок усвоен. Такой ценный сотрудник мне всё-таки нужен живым и с неповреждённой психикой.

— Рядовая, сними его. Только аккуратно.

Моя обезьяна-солдат одним прыжком оказалась рядом. Она брезгливо, двумя пальцами, отцепила липкую паутину, вытащила оттуда Кешу и швырнула его мне.

— Фу, какой ты склизкий, — сказал я, ловя попугая.

Слизень, лишившись добычи, разочарованно чавкнул и уполз обратно в свою расщелину.

Мы двинулись дальше. Кеша, притихший и напуганный, летел строго над моей головой, не рискуя отдалиться ни на метр.

Внезапно он замер в воздухе и спикировал мне на плечо.

— Хозяин, я чувствую… — прошептал он, указывая крылом вперёд. — Что-то большое. И не спит.

Я прислушался. Тишина. Но Кеша со своим новым обонянием и чутьём мог уловить то, что было недоступно мне.

Мы осторожно двинулись в указанном направлении. И вскоре вышли к небольшому озеру, заросшему камышом.

На берегу, у самой кромки воды, лежало существо, похожее на гигантского крокодила. Его тело было покрыто не просто чешуёй, а массивными костяными пластинами, которые срослись в единый монолитный панцирь. Он лежал абсолютно неподвижно, и только едва заметное подрагивание ноздрей выдавало, что он жив.

— Ого, какой бронепоезд! — прошептал Кеша.

Я замер, всматриваясь в тварь. Мой внутренний «сканер» заработал на полную.

Панцирь — невероятно прочный. Мышечная масса — огромная. Но самое интересное было не это. Я чувствовал его ауру. Она была… ровной. Стабильной. Никаких всплесков, никаких провалов. Как у идеально работающего механизма.

И тут до меня дошло. Он не спит. Вообще. Никогда.

В его организме был встроен какой-то уникальный механизм непрерывной выработки энергии. Он мог находиться в состоянии покоя месяцами, почти не тратя сил, но при этом всегда был готов к атаке. Такого я ещё не встречал. Атрибут, который позволял обходиться без сна, постоянно поддерживая организм в тонусе.

Какой интересная находка…

Мне. Нужен. Этот. Атрибут.

Тварь, почувствовав наше присутствие, медленно повернула голову. Её немигающие глаза уставились на нас. А затем она открыла пасть и издала низкий вибрирующий рёв, от которого по воде пошла рябь.

Рядовая тут же встала в боевую стойку. Кеша испуганно пискнул и спрятался у меня за спиной.

А я… я улыбнулся.

— Ну что, поиграем?

Я снова разогнал своё тело до предела. Мир замедлился, превратившись в вязкий кисель. Я рванул вперёд, заходя твари сбоку, и нанёс удар клинком в сочленение между пластинами на её шее.

Дзынь!

Сноп искр. Клинок соскользнул, не оставив на броне даже царапины.

Тварь резко развернулась и ударила хвостом. Я едва успел отскочить — удар был такой силы, что снёс здоровенный валун, стоявший у кромки воды.

Началась игра в кошки-мышки. Я уворачивался от его выпадов, нанося ответные удары клинком. Но лезвие только со скрежетом скользило по его броне, не оставляя даже царапины. Я пытался нащупать уязвимые места — сочленения пластин, глаза, пасть… Но он был защищён со всех сторон.

Пробить эту броню моим клинком было невозможно. Психически на него тоже не надавить — его мозг был защищён какой-то природной блокировкой. Убить его, конечно, можно было. Влить всю свою энергию в один мощный разрушающий импульс. Но тогда и ценный атрибут будет потерян. А этого я допустить не мог.

Крокодил снова бросился в атаку, и на этот раз я не успел увернуться. Он ударил меня хвостом с такой силой, что меня отбросило на несколько метров. Я прокатился по земле, больно ударившись. В глазах на секунду потемнело.

— Ладно, я наигрался, — сказал я, переводя дух.

И посмотрел на Рядовую.

— Действуй.

Она кивнула, и её тело окутало знакомое свечение. Сквозь шерсть проступили костяные пластины, формируя доспех. Через секунду передо мной стоял уже не просто боец, а настоящий танк, закованный в прочную броню.

Сжав кулаки, превратившиеся в шипастые кастеты, она бросилась на крокодила.

Это была битва двух титанов.

Рядовая не пыталась его резать или колоть. Она просто била. Сверху, сбоку, в голову, в панцирь… Каждый её удар был как удар молотом по наковальне. Броня крокодила трещала, но держалась.

И тогда Рядовая сменила тактику. Она поднырнула под его брюхо, ухватилась за край одной из пластин и с нечеловеческим усилием дёрнула на себя.

Раздался хруст. Пластина оторвалась, обнажая мягкую, уязвимую плоть. Рядовая тут же нанесла серию быстрых, точных ударов в незащищённое место.

Крокодил взревел от боли и ярости, пытаясь достать её, но она уже была с другой стороны, отрывая следующую пластину. Она буквально разбирала его на части, как ребёнок, ломающий игрушку.

Крокодил ревел, пытался укусить, бил хвостом, но Рядовая была слишком быстра и слишком сильна.

Когда с бронёй было покончено, она просто заработала кулаками. Раздался хруст ломаемых рёбер. Тварь взвыла и попыталась уползти в воду, но Рядовая уже была на его спине. Она молотила кулаками по его черепу, пока тот не треснул.

Когда всё было кончено, она, тяжело дыша, встала над поверженным врагом. Я подошёл, положил руку на ещё тёплое тело крокодила и начал извлекать то, за чем пришёл.

Сгусток тёплой неугомонной энергии влился в мою ладонь.

— Хозяин! Это что? — тут же подлетел Кеша.

— Атрибут «Вечный Двигатель».

— А мне? Дай мне! Я тоже хочу!

Я посмотрел на него.

— Тебе мало?

Кеша, кажется, тут же вспомнил про свой новый дар, про периодические смерти и про то, как неприятно возрождаться. А ещё он представил, как теперь будет вечно бодрым, без возможности уснуть, и сойдёт с ума от бессонницы.

— Не-не-не, я передумал, — он попятился. — Что-то мне и так хорошо.

Я усмехнулся и убрал атрибут в своё хранилище. Этот дар был предназначен не ему. И даже не мне.

— Это для Валерии, — сказал я, глядя на отражение звёзд в водной глади озера. — А то она спит в последнее время по два-три часа, всё о клинике думает. Надо будет как-то незаметно ей его вживить.

Я знал, что она не спит. Я чувствовал её усталость и тревогу. Она взвалила на себя слишком много. И я должен был ей помочь. По-своему, конечно. Но помочь.