Скромный метаморф - Жером Фандор

— Вот какую откровенность ты хотел рассказать мне? — спросил он, посмотрев на меня пристальным взглядом.

— Верно. За инцидентом в Азкабане стоял я, — сказал я, внутренне напрягаясь.

— Льюис, мальчик мой… — прошептал Альбус, а в направленном на меня взгляде чувствовалось… Сожаление? Сочувствие? Вина? Не понимаю… Но обвинения или чего-то другого отрицательного нет… Вроде бы…

— Я в порядке, — жёстким голосом сказал я, нахмурив лоб.

— Льюис, убийство — это тяжкое бремя для человеческой души. Я бы не хотел, чтобы твоя душа раскололась.

— Только мне известно, потерпит ли моя душа ущерб от того, что я избавил этот мир от тех, кто его отравляет. А Пожиратели Смерти даже были в некотором роде спасены от страданий и безумия от долгого нахождения рядом с дементорами, — возразил я. — Я делал то, что считаю правильным. Делал, делаю, и буду делать. А нравится мне это или нет — не столь важно.

— Хоть ты так и говоришь, но я вижу, что тебя что-то гнетёт, — проговорил он, заглянув мне в глаза проникновенным взглядом.

— Нет! — резко возразил я, громко поставив чашку на стол.

— … — Альбус добродушно и даже несколько понимающе улыбнулся, ничего не говоря.

— …Беллатриса Лестрейндж, — спустя пару минут молчания неуверенно начал я.

— Её тела так и не нашли, — немного даже беспечным голосом проговорил Дамблдор, пытаясь разрядить атмосферу.

— И не найдут, — тяжело вздохнув, сказал я и начал рассказывать о том как я с ней поступил. Впрочем, я не вдавался во все подробности и изменил некоторые незначительные детали. Надеюсь, я не совершаю ошибку.

…

— Спасибо, что доверил мне эту историю, Льюис, — сказал Дамблдор, когда я закончил историю на уничтожении чаши.

— Не считаете меня монстром? — криво улыбнувшись, спросил я.

— Не нужно ненавидеть себя, мой мальчик. Из твоего рассказа я ясно понял как тебе не нравятся собственные действия. Ты понимаешь их неправильность, значит ты всё ещё человек, — ободряющим тоном проговорил он.

— Думаете?

— Уверен.

Хаах… Честно говоря, раньше я не особо беспокоился обо всём этом. О том, что случилось в Азкабане. Сколько жизней я там оборвал. Просто старался не думать об этом. Забыть. Я подавлял это в себе. И даже не представлял как это меня гнетёт.

Пусть этого и недостаточно, чтобы сломать меня, но сколько подобных ситуаций выдержит моя психика? Было бы мне легче, если бы я прикончил их в бою не на жизнь, а на смерть? Наверное, да… А может и нет… Эх… Трудно это всё. Скажи мне кто раньше, что Альбус Дамблдор будет выступать в роли моего психолога, я бы покрутил пальцем у виска. Но поглядите как интересно жизнь повернулась.

— Я не жалею о том, что сделал, — внезапно сказал я. — И будь у меня выбор, я поступил бы также. Осуждаете? — спросил, пристально посмотрев в глаза Альбусу.

— …Не могу осуждать, — с разочарованием, которое, кажется, было направлено на самого себя, покачал головой директор. — У меня есть знакомые, которые могли бы поступить так же на твоём месте.

— Но и не одобряете?

— Не могу одобрять, — снова покачал он головой.

— Так называемая серая мораль… — прокомментировал неоднозначность ситуации, криво улыбнувшись.

— Можно и так выразиться, — кивнул Альбус. — Льюис, если ты захочешь поговорить об этом, можешь в любое время обратиться ко мне, — доброжелательно улыбнувшись, сказал он мне.

— Спасибо, директор, — улыбнувшись, кивнул я. — После того как выговорился, мне действительно стало легче.

— Чудно.

— Как думаете, остались ещё крестражи или нет? — спросил я, переводя тему.

— Хм… Полагаю, Том планировал разделить свою душу на семь частей: основа и шесть крестражей. Поскольку он не должен знать про то, что Гарри являлся крестражем, то всего частей восемь. Раз шесть крестражей уничтожено, то в худшем случае остался ещё один и сам Том.

— Вот как… — задумчиво проговорил я, припоминая о том, что в воспоминаниях Слагхорна упоминалось семь крестражей. Похоже, своё мнение он составил на основе тех воспоминаний. Ну и хорошо.

— Льюис, мальчик мой… — мягким тоном начал говорить Альбус. — Остальное можешь оставить мне. Не нужно нести на своих плечах это бремя. Ты сделал уже достаточно, не нужно дальше терзать свою душу.

— А что насчёт вас? Как же ваша душа?

— Волан-де-Морт — это моя ошибка. Именно я должен её исправить, — покачал головой директор. — И только мне известно, потерпит ли моя душа ущерб от этого.

— Используете мои же слова в качестве отговорки… — пробормотал я, закатив глаза, чем заставил старика улыбнуться. — Хаах… — тяжело вздохнув, я молчал примеру пару минут. — Ладно… Хорошо, я оставлю это дело… По крайней мере попытаюсь… — неуверенным тоном проговорил я.

— Для меня этого будет достаточно, — с едва заметным облегчением в голосе сказал директор.

Встав из-за стола, я попрощался, чувствуя внутреннее удовлетворение. Разговор прошёл вполне неплохо, негативной реакции я не заметил. К счастью, заключительная часть моих планов на Волди приходится на окончание Турнира Трёх Волшебников, а потому я действительно не буду лезть в это дело до тех пор. Остаётся только сварить котёл Феликса и верить, что закладки, оставленные в разуме Петтигрю сработают как надо.

Глава 49

В четверг ровно в восемь вечера я с ребятами вышел из башни Гриффиндора и направился в кабинет истории магии. Тут было пусто и довольно темно, так что мы с помощью палочек зажгли лампы. Вскоре в кабинет вошёл профессор Люпин и водрузил на стол профессора Бинса большой ящик.

— Что это? — спросил Гарри.

— Ещё один боггарт, — пояснил Люпин, снимая мантию. — Я обещал научить вас заклинанию против дементоров, и он мне в этом поможет. Всё же не каждый волшебник может просто съесть дементора, — с усмешкой посмотрел он в мою сторону. — Я два дня прочёсывал замок. И мне повезло: в шкафу у мистера Филча нашёл вот этого. Заменит нам дементора.

— Но ведь ни у кого из нас дементор не является главным страхом, — возражающим голосом сказал Рон, посмотрев на Ремуса с непониманием. — Даже с учётом нападения дементора это вряд ли изменилось.

— Без сомнений, — с улыбкой кивнул оборотень. — Но есть один малоизвестный трюк, который нам поможет. Когда я в первый раз показывал вам боггарта, я рассказывал, что он теряется в присутствии большого числа людей и не знает какую форму принять. Но если сознательно вспомнить какое-то конкретное пугающее событие всем вместе, боггарт зацепится за возможность напугать всех возможных жертв и примет соответствующий облик. Обычно так никто не делает, ведь это облегчает жизнь этому созданию, но для нас это пойдёт на