Обратный отсчет: Проект "Геката" - Токацин

Гедимин покосился на перчатки. Чёрный слой стёк с обшивки неравномерно, оставив размытые полосы поперёк предплечья; ипроновые щитки на пальцах оголились и теперь тускло блестели на солнце.

— Нормально всё прошло, — сказал он. — Ни одного взрыва. Немного оплавились, и всё.

— Нормально? — поёжился Хольгер, проведя пальцем по оплавленной броне сармата. — Странное какое-то у тебя «нормально».

Гедимин фыркнул.

— А я когда ещё говорил — не теребите реактор, он не для этого. Нет других способов задать координаты. Излучение само по себе не пульсирует. Нужно двигать стержни. А для них это вредно.

Хольгер рассеянно кивнул и, покосившись на передатчик, повернулся к ближайшим горам. В их тени садился, временно скидывая маскировочное поле, небольшой бронированный глайдер. Двое охранников у места посадки уже махали Гедимину и Хольгеру, напоминая, что пора возвращаться на базу. Ремонтник покосился на скважину, покачал головой и пошёл к кораблю.

… — Атомщик! Ты меня слышишь?

— Что? — Гедимин нехотя повернулся к Хольгеру. Тот сидел за телекомпом, развернув на экране записи показаний анализатора и дозиметра — данные, собранные Гедимином, пока он работал с твэлами в кратере Кей. Данных было много, и сам ремонтник их видел впервые — в ходе опытов некогда было разглядывать показания. Сейчас время вынужденно нашлось — на руках Гедимина остывало напыление из нейтронностойкого фрила, новый слой обшивки.

— Я говорю — первые записи очень хороши! — Хольгер пролистнул несколько экранов, одобрительно кивая. — Правильная пульсация, точные координаты. Как будто ты работал не с твэлом, а с обычным излучателем. Сложная, наверное, манипуляция?

— Не очень, — ответил Гедимин. — Немного рискованная. Но ничего сложного нет. Ты дальше смотри…

— Уже посмотрел, — вздохнул Хольгер. — Дальше ты пытался создать поток чистой сигмы. И расплавил последовательно два твэла. Хорошо, что на этом остановился. Была вероятность взрыва?

Гедимин кивнул, ожидая продолжения.

— Будешь дальше экспериментировать — или скажем Исгельту, что из реактора плохой прожигатель? — Хольгер испытующе взглянул на ремонтника, и тот удивлённо мигнул. — Я вот после твоих последних записей уже на это готов. Взорвёшься ведь рано или поздно…

— Будто я это придумал, — сузил глаза ремонтник.

— Да помню, что не ты, — досадливо поморщился Хольгер. — Но это уже придумано, и что-то с этим надо делать. Постой… Обязательно сбрасывать стержень по всей длине и с такой скоростью?

— А как мне отделять сигму? — отозвался Гедимин, сердито щурясь.

— Экран между твэлами, — ответил, не задумываясь, химик. — Пластина из флии. А дальше — те же манипуляции, что в первых опытах. Небольшие смещения стержня, малые колебания интенсивности, наружу идёт чистая сигма.

— Я уже прикидывал, — сармат, забыв о неостывшей броне, полез за ежедневником и едва не прилип к скафандру. — Hasu!.. Ладно, потом покажу. Резко падает мощность.

Хольгер мигнул.

— Всего-то? И из-за такой ерунды ты рискуешь всё взорвать? Ставь подъёмную пластину. На Прожиг нужны считанные секунды. Закончишь — уберёшь, снова мощность поднимется. За несколько секунд корабль не остановится. Даже и не притормозит.

— Пластины… пульсации… — Гедимин брезгливо поморщился, глядя на свежую золотистую полосу на перчатке. — Ладно, поставлю. Даже не пластину, а цилиндр.

Он включил напылитель и осторожно провёл по царапине. Ему было не по себе. «Пока твэл отдельно, эксперименты, в общем-то, безопасны. А вот когда он внутри сборки…»

— Тебе, по-моему, не нравится сама идея, — осторожно сказал Хольгер, тронув его за плечо. — А ведь она не так бессмысленна. Большой портал, существующий долгое время, не так-то легко прожечь. Крейсер проложит путь и себе, и флоту — и закроет его за собой, отсекая врага.

— Расскажи это Линкену, пусть посмеётся, — угрюмо отозвался Гедимин. Соображения Хольгера его не успокоили, скорее наоборот. Теперь он думал ещё и о непонятной, никем не изученной мембране — и о многих сотнях отверстий в ней. «Вот вывернет галактику наизнанку от таких полётов — и будет нам и крейсер, и флот…»

13 июня 37 года. Луна, кратер Кей, малый полигон — кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката»

Хольгер отдал Гедимину последний флиевый экран — и отошёл в сторону, с опаской следя за тем, как сармат закрепляет его на дуге электромагнита над реактором. Сейчас дуга была почти пуста, не считая двух серебристых цилиндров из флии — по одному над каждой из краевых сборок; все стержни были сброшены — реактор ещё не запускали.

— Готово, — Гедимин выключил «лучевое крыло» и мягко приземлился. На секунду он поднял взгляд на серебристый цилиндр, одобрительно кивнул и быстро прошёл вдоль реактора, ощупывая воздух растопыренными пальцами. Всё было в порядке — во всяком случае, как обычно, без тревожащих изменений.

— И линзы тоже готовы, — Хольгер указал на конструкции, закреплённые в паре метров от реактора — впереди и немного сбоку. Гедимин на секунду задумался, где у реактора перёд, и решил, что по ходу корабля, на который его поставят, — с той стороны, где нос, и где должны будут сходиться пропущенные через систему линз лучи.

— Проверишь? — спросил Хольгер, оглядываясь на конструкции из рилкара, проложенного ипроновой фольгой, и обсидиановых пластин. — Исгельт у себя уже их облучал. Хорошие линзы. Торий действительно для них полезен.

— Значит, всё в порядке, — Гедимин посмотрел на линзы и кивнул. — Перепроверять незачем.

Ему было не по себе — как обычно перед запуском, но сегодня — ещё сильнее. Охранники вышли, удалился и Хольгер, — он хотел остаться, но Гедимин выставил его в безопасную лабораторию, подальше от реактора. Там, где должны были сойтись лучи, не было ничего, кроме вакуума — и, если координаты будут заданы правильно, ничего не должно было быть на той стороне, за проделанным порталом. «А если нет…» — Гедимин вспомнил предполагаемые параметры портала и невольно вздрогнул.

…Дуга электромагнитов включилась, медленно поднялись стержни; Гедимин наблюдал за ними из-за непроницаемого