Весь Роберт Хайнлайн в одном томе - Роберт Хайнлайн

вы, возможно, не читали. Их корабль «Дора» прилетел с планеты, отстоящей на много парсеков от Земли-аналога той вселенной, и из времени на две тысячи лет позже нашего, если посмотреть с одной стороны, — или же из времени, совершенно несоизмеримого с нашим, поскольку у нас нет общей временной оси.

Тем не менее я мог попросить все, что хочу: поджаренный хлеб, любую яичницу, бекон, ветчину, колбасу, бифштекс, апельсиновый джем, желе из грейпфрутов, гречневые лепешки, — и ничего этого не существует на Терциусе, родной планете семейства Лонг. А «Пепсодент» в нашей туалетной комнате…

Я разглядывал прекрасную золотистую вафлю, кусочек которой таял у меня во рту, когда вошел Лазарус, и у меня в голове тут же прозвучали слова: «Командор всегда завтракает в адмиральских апартаментах».

Добавлю, что Лазарус был одет так же, как и мы с Зебом, только салфетку еще не взял.

Рабочая гипотеза: Лазарус слышал каждое слово разговора мужа с женой. Вторая гипотеза: «Дора, скажи мне, когда они встанут и когда придут в столовую завтракать, — если придут, — но предложи им завтрак в постель, как обычно. Если будут завтракать в столовой, дай мне знать, как каждый будет одет».

Первая гипотеза предполагает серьезное нарушение приличий, вторая — получение информации, на которую имеет право всякий хозяин или хозяйка. Как узнать, какая верна? Ответ: никак, потому что Лазарус даст мне такой ответ, который устраивает его, а этот компьютер служит ему, а не мне.

Как только Лазарус кончил целоваться с Либ Лонг, его перехватила Дити и расцеловала, потом он поймал взгляд Хильды, покосился на меня и медленно-медленно нагнулся поцеловать ее, предоставив ей и мне по отдельности достаточно времени, чтобы сделать едва сметное движение, означающее «нет», — а потом все-таки поцеловал ее, потому что я полагаюсь на инстинкт Хильды и никогда не скажу ей «нет» при таких обстоятельствах, да и ни при каких других тоже. Хильда обвила рукой его шею и потому управляла поцелуем, который получился довольно долгим. Я выбросил в корзину первую гипотезу, а под второй написал: «что и следовало доказать». Хильда инстинктивно распознает людей и никогда не ошибается; я думаю, она немного телепатка.

Может быть, теперь мы ему поможем, если это будет возможно.

Мне и Зебу он просто сказал «доброе утро»: по слухам, у него тоже безошибочный инстинкт.

Я подтвердил, что утро действительно доброе, заметив про себя, что это символ, не имеющий реального смысла, если не считать ритуального (какое там утро в несоизмеримом времени?), и уже с полной искренностью добавил:

— Лазарус, более вкусных вафель я еще не пробовал.

— Пожалуйста, скажи об этом Доре.

— Дора, ты слышала, что я сказал командору?

— Конечно, профессор Джейк! Еще штук шесть?

Я пощупал свой живот — упругий, ни одного лишнего сантиметра.

— Угадала, я бы съел именно шесть…

— Сию минуту!

— …Но съем только одну половинку, больше боюсь. Дити, когда в следующий раз будем в Стране Оз, спроси, пожалуйста, Глинду, нет ли какого-нибудь специального заклинания для обжор — то есть для меня, — чтобы можно было есть сколько угодно и чтобы три четверти тут же бесследно улетучивались?

— Не сомневаюсь, что она могла бы так сделать, и так же не сомневаюсь, что не сделает. У этой волшебницы строгие этические правила; ты не сможешь убедить ее, что у тебя достойные мотивы.

— Ты угнетающе логична, дорогая моя.

— Профессор, а вы действительно побывали в Стране Оз? — спросила Либ.

— В самом деле?

— В самом деле. Дора, Ая на проводе?

— Тут как тут, Джейк, — это был голос Аи.

— Кто-нибудь видел нашу пристройку по левому борту?

— Они не могли. Капитан Хильда запретила.

— Но… Хильда?

— Нет, дорогой. Извините, что говорю так прямо, командор и доктор Либ, но я туда входить не разрешаю: там слишком много такого, что нельзя трогать. Но я буду рада сама принять гостей на «Ае Плутишке» — в любое время, хоть сейчас. Я уже позавтракала.

— Я согласна!

— Тогда пойдем, Элизабет. Кто-нибудь еще?

Лазарус сказал:

— Дора, оставь мой завтрак на плите, я поем потом.

— Это омлет-то с джемом? Да я сама его съем.

— На здоровье. Капитан, я готов.

Тут же появились неразлучные Лаз-Лор, которые тоже не хотели отстать от других. Так что получилась большая компания — восемь человек и два компьютера.

Хильда остановила нас у правой дверцы «Аи».

— Друзья, я опять вынуждена говорить прямо. Как только вы переступите этот порог, вы будете уже не на космической яхте «Дора» — вы вступаете на другой корабль, на «Аю Плутишку», пусть она и окружена «Дорой» со всех сторон. По ту сторону этой дверцы командую я, никому не даю отчета в своих действиях и пользуюсь неограниченной властью. Капитан Лор, вы понимаете и согласны с такой постановкой вопроса?

Капитан Лорелея разочарованно взглянула на свою сестру.

— Капитан Хильда, я согласна. Поэтому я не могу подняться к вам на борт. Не имею права оставить свой корабль.

У моей жены был очень расстроенный вид.

— О, я очень сожалею.

— Капитан Хильда, я тоже очень сожалею, но по другой причине, — вмешался Лазарус Лонг. — Я не согласен с вашей постановкой вопроса. У меня юридический опыт на две тысячи лет больше, чем у моей сестры… и я знаком с самыми разнообразными законами всевозможных цивилизаций. Я не говорю о справедливости — оставим это философам. Но я знаю, какие юридические теории пригодны для людей и какие пробовали к ним применить, но отказались от этого, потому что они оказались негодными. Ситуация не новая, она возникала тысячи, миллионы раз: корабль побольше и заключенный в нем корабль поменьше. Решение всегда одно и то же, независимо от того, идет ли речь о космических кораблях, рыбачьих лодках или авианосцах. Корабль, который меньше, представляет собой самостоятельную единицу до тех пор, пока находится вне корабля, который больше; но когда он внутри, он юридически становится его частью.

Моя дорогая ничего не ответила. Пока Лазарус говорил, она обменялась взглядами со мной, Зебом и Дити. Как только он умолк, она быстро произнесла:

— Ая Плутишка, открой правую дверцу. Свистать всех наверх, приготовиться к старту.

Я горжусь нашей семьей. Зеб молнией промелькнул мимо меня, нацелившись на дальнее сиденье, и я смог без помехи плюхнуться на свое место. В то же мгновение Дити схватила Хильду в охапку, засунула ее внутрь, сама пролезла вслед за ней и быстро убрала ноги с порога, крикнув: — Ая, закрыть дверцы!

Пристегиваясь, я смотрел направо, где разыгрывались все события. Лазарус Лонг вцепился в дверцу с криком:

— Эй,