Александра. Большая игра. (книга вторая) - Олег Ростов

— Обыкновенные. Языческих богов жрецы.

— Но…

— Давай без НО. Я знаю, что они есть. Прячутся по лесным чащам. Да и в городах тоже есть или они, или их соглядатаи. Есть, Марфа. Мне нужно выйти на них. На самого главного из них. Лучше всего на верховного волхва Велеса. Но и верховные жрецы других богов тоже хорошо. Выйти для разговора. Просто поговорить. Обещаю, что никаких репрессий, гонений не будет. Сделай это, Марфа. Это очень надо, Гаврилу своего снаряди, пусть его люди среди лесных татей пошарят.

— А если Церковь узнает?

— Не беспокойся. Владыко знает. Понимаешь меня? Но всё держат в секрете. Все дела по этому поиску и контактам относятся к режиму совершенно секретно. И разглашению не подлежит.

— Я поняла, Матушка. Я всё сделаю.

— Хорошо. Найди того, кто исполняет обязанности боярина Фёдора, ближника Государя. Пусть он выделит тебе апартаменты. И вообще обустраивайся здесь. Мы пришли сюда надолго…

…Спустя неделю, к боярину Вяземскому, Фёдору Мстиславовичу на доклад пришёл его ближайший помощник.

— Батюшка боярин. Фёдор Мстиславович, тут такое дело. Даже не знаю, что и делать?

— Что за дело?

— Мои люди доносят мне, что в Москве и не только в ней, некие людишки пытаются выйти на язычников. На волхвов.

— На волхвов? Интересно. И что за людишки?

— Одного опознали. Это человек Гаврилы Чёрного. А у него жёнка, Марфа то, майор Корпуса. Начальница Особого отдела. Приближена к Матушке-Государыни. Как бы худа не было.

— Так. Понял я. Опросные листы есть твоих людей?

— Да. Как доложили, по всей форме. Записали.

— Все опросные листы мне сюда. И ещё, Проша, запомни, об этом никому ни слова. Ты меня хорошо понимаешь?

— Да, боярин-батюшка.

Вечером боярин прибыл в Кремль. Тут уже стояла новая стража. Впускали только по спискам. Шеф Государевой Службы Безопасности был в списках, кто имеет постоянный доступ в Кремль. Поэтому его пропустили беспрепятственно. Удивившись нововведениям, боярин проследовал в Кремль…

— Матушка, к тебе боярин Фёдор Мстиславович. — Доложил Богдан.

— Пусти. И на будущее, Богдан, мой свёкор имеет право заходить ко мне в любое время дня и ночи. Понял меня?

— Понял, Матушка.

Зашёл свёкор. Я смотрела на него. Улыбнулась. Встала из-за стола и подошла к нему. Обнялись и поцеловались в щёки.

— Присаживайся, батюшка. Что-то случилось?

— Случилось, Саша. Скажи, твои люди зачем пытаются найти волхвов?

— Так, батюшка. Откуда тебе это стало известно?

— Людишки это донесли. Дочка, ты понимаешь, что это такое? Марфа с твоего согласия действовала или нет?

— С моего. Батюшка. Особый отдел действует только с моего повеления.

— Саша, дочка, зачем? Ты хоть понимаешь, как на это посмотрят Отцы Церкви нашей?

— Понимаю, батюшка. Только не беспокойся. Митрополит в курсе. Это дело Государевой важности. Прости меня, что не поставила тебя в известность. Это моя ошибка. Я не хотела ввязывать в это дело бояр Вяземских. Но раз уж так получилось… Батюшка, ты должен озаботиться, чтобы об этом никто не узнал. Кому надо, вырви глаза, сделав слепым. Кому надо отрежь уши, чтобы стал глухим. Повторяю, это дело особой государевой важности. Мне надо встретиться с верховным волхвом.

— Я всё понял, дочка.

— Не понял, батюшка. Повторюсь, это дело особой государевой важности. Помоги Марфе. Она ещё молода и не всё делает, как надо. Но у неё всё впереди. Поэтому, помоги ей. Все опросные листы, что касаются этого дела, отдашь мне. Копий не снимать

— Я всё понял. Александра! Листы опросные я тебе привёз. — Он передал мне тубус. Открыла его, проверила. Ага, здесь. Очень хорошо.

— Что тати говорят?

— Да заговорили оба. И Ян, и Никитка.

— Так, давай сначала с Яном разберёмся. За Яном Сигизмунд стоит?

— Нет. — Покачал отрицательно головой свёкор.

— А кто?

— Николай Пац.

Я недоумённо смотрела на папана.

— А это ещё кто такой?

— Единственный сын и наследник маршалка Великого Княжества Литовского Юрия Паца, умершего десять лет назад. Шляхтич из рода Пацов герба «Гоздава». Великий ловчий литовский.

— О как! Великий ловчий?

— То так, Сашенька.

— То есть, он занимается устройством охоты для Великого Князя Литовского, а засим и короля польского? То есть, всё-таки Сигизмунд?

— Я бы не спешил с такими выводами. Всё дело в том, что все Пацы, а Николай особенно, отличаются от остальных литовских и польских магнатов своим интриганством. Очень ловкие интриганы. Просто изощрённые. Если им выгодно и поможет ещё больше возвысится, не брезгуют вступать в союзы с немецкими императорами, князьями, герцогами и курфюрстами. Вступали с союзы с датчанами, свеями и прочими, даже в ущерб самому Великому Княжеству Литовскому. Кстати, дочка, Николай в этом году получил титул от императора Максимилиана, стал графом Священной Римской империи.

— Даже так! Как ловко. Молодец. Имперцы штурмуют древнюю столицу Польши Краков, а Коля Пац получает от Императора графский титул. Просто замечательно.

— Да, Саша. Но это ещё не всё. После твоего убийства и разграбления казны, у Яна было поручение, сделать так, чтобы все следы указывали на то, что это организовали князья Корибут-Вишневецкие. А именно князь Михаил Васильевич Вишневецкий, наместник Брацлавский.

— Как интересно. А как Ян это должен был сделать?

— Очень просто. У одного убитого польского или литовского наёмника, те, кто прибудут к месту злодейства, должны были найти письмо, написанное самим князем Михаилом Васильевичем. И даже личная печать князя имеется. Это указание главарю наёмников, что делать и как. В том числе говорится об убийстве Великой Княгини Московской и Царицы Ливонской.

— Всё интереснее и интереснее. И где же это письмо?

— Вот оно, дочка. — Ответил Фёдор Мстиславович и вытащил из-за пазухи смятый свиток. Я взяла его в руки, расправила. Написано было на латыни. Я прочитала. И правда, речь шла о моём убийстве. Это было указание князя. Даже печать княжеская стояла.

— Батюшка, Фёдор Мстиславович, печать настоящая?

— Очень похоже, что настоящая. Я видел печать князя Вишневецкого.

— Так может это на самом деле Вишневецкий?

— Нет, Саша. Я знаю князя хорошо. Он на такое не пойдёт никогда. Убийство коронованной особы, да ещё связаться с лесными татями, это понимаешь какой урон чести? После этого, он станет изгоем.

— Можно подумать благородные в Европе не занимаются разбоем на дорогах или