Весь Дэн Браун в одном томе - Дэн Браун

время прийти в себя. Как правило, концепция, рассматривающая секс как часть пути к Богу, всегда вызывала у людей возмущение. Еврейские студенты смотрели на Лэнгдона с ужасом, когда он впервые сообщал им о том, что древние иудейские традиции включали ритуальный секс. Только в храме, никак иначе. Древние евреи считали, что в святая святых, храме Соломона, жил не только Бог, но и равная Ему по силе «половинка» женского рода, Шехина. И мужчины, ищущие духовной целостности, приходили в этот храм для свидания со жрицами. С ними они занимались любовью и постигали Бога через физическую близость. Знаменитое древнеиудейское сокращение YHWH, священное имя Бога, происходило от имени Иегова (Jehovah) и обозначения физического единения между мужским началом Jah и женским Havah — так звучало имя «Ева» на языке, предшествующем древнееврейскому.

— Для ранней Церкви, — тихо продолжил Лэнгдон, — использование секса как инструмента для прямого общения с Богом казалось кощунством, подрывало сами основы католицизма. Ведь это подрывало веру в Церковь как единственное связующее звено между человеком и Богом. Ну и по этой причине христианские священники просто из кожи вон лезли, стараясь демонизировать секс, заклеймить его как акт греховный и омерзительный. Кстати, и все остальные религии занимались тем же.

Софи молчала, но Лэнгдон чувствовал, что она начала лучше понимать деда. По иронии судьбы в том же семестре, о котором Лэнгдон вспомнил, ему пришлось затронуть на лекции ту же проблему.

— Удивительно, что у нас по поводу секса столь часто возникают разногласия, не правда ли? — заметил он. — Ведь само наше древнее наследие, сама наша физиология, казалось бы, свидетельствуют о том, что секс — занятие естественное. Весьма приятный путь к духовной полноте и совершенству. И все же современные религиозные источники описывают его как акт позорный, учат нас бояться собственных сексуальных желаний и вожделений, видят в сексе руку дьявола.

Лэнгдон решил не шокировать студентов. Не стал говорить им о том, что в мире существует свыше дюжины тайных обществ — и среди них несколько весьма влиятельных, — которые до сих пор практикуют сексуальные ритуалы и придерживаются древних традиций. Герой фильма «С широко закрытыми глазами» в исполнении Тома Круза с трудом попадает на тайное собрание представителей высшей элиты с Манхэттена и становится свидетелем церемонии Хиерос гамос. К несчастью, создатели фильма превратно истолковали особенности и смысл этого ритуала, но суть была отражена: члены тайного общества собираются и восславляют таинство сексуального единения.

— Профессор Лэнгдон! — Какой-то паренек поднял руку и с надеждой смотрел на преподавателя. — Так вы хотите сказать, что вместо того, чтобы ходить в церковь, мы должны больше заниматься сексом?

Лэнгдон усмехнулся. На крючок его поймать было не так-то просто. Он был наслышан о студенческих вечеринках в Гарварде и знал, что в сексе там недостатка не было.

— Джентльмены, — осторожно начал он, зная, что ступает на скользкую почву, — лично я могу предложить всем вам лишь одно. Я не настолько туп, чтоб отговаривать вас от добрачных связей без презервативов, и не настолько наивен, чтоб полагать, будто все вы тут ангелы с крылышками. А потому готов дать один важный совет касательно половой жизни.

Студенты затихли.

— В следующий раз, когда найдете себе девушку, загляните прежде всего в свое сердце. И решите, можете ли вы подойти к сексу как к мистическому священному акту. Попробуйте отыскать в нем хотя бы искорку божественности, которая позволяет мужчине приблизиться к священному женскому началу.

Девушки, сидевшие в аудитории, заулыбались и закивали.

В рядах молодых людей послышались смешки и не слишком удачные шутки.

Лэнгдон вздохнул. Эти студенты — до сих пор еще мальчишки.

Софи прижалась лбом к прохладному стеклу иллюминатора и невидящим взором смотрела в пространство, пытаясь осмыслить то, что говорил ей Лэнгдон. Теперь она испытывала сожаление. Целых десять лет. Перед ее мысленным взором предстали пачки нераспечатанных писем, полученных от деда. Я должна рассказать Роберту все. И вот, не отворачиваясь от иллюминатора, Софи наконец заговорила. Тихо. С опаской.

Начав рассказывать о том, что случилось с ней той ночью, она заново, шаг за шагом, переживала те события. Вот она видит свет в окнах дедовского дома в Нормандии… вот входит в дом и не видит там ни души… вот слышит чьи-то голоса внизу… затем обнаруживает потайную дверцу. Бесшумно и медленно спускается в подвал по каменной лестнице. Чувствует в воздухе влажный запах земли. Прохладно… А потом вдруг свет! Да, тогда был март. И вот, стоя на лестнице, в тени, она смотрит, как какие-то незнакомые люди раскачиваются и бормочут заклинания в мерцающем свете свечей. Это сон, беззвучно твердила Софи. Я сплю, и мне снится сон. Иначе просто быть не может!..

Женщины и мужчины, чередование цветов, черное, белое, черное, белое. Платья из тонкой белой ткани колышутся, когда женщины поднимают золотые шары и выкрикивают в унисон: «Я была с тобой в начале, на рассвете всего, что есть свято! Я выносила тебя в чреве своем, прежде чем день настал!»

Вот женщины опускают шары и начинают раскачиваться взад и вперед, точно в трансе. И окружают нечто, лежащее на полу, в центре.

На что они смотрят?

Голоса звучат все громче. Темп ускоряется.

«Женщина, которой ты владеешь, есть любовь!» — хором выкрикивают женщины. И снова поднимают золотые шары.

А мужчины отвечают: «И жить она будет вечно!»

Ритм этих заклинаний то убыстряется, то стихает. Потом опять ускоряется и звучит с громовой силой. Участники делают шаг вперед и опускаются на колени.

И тут наконец Софи видит то, что было скрыто от ее глаз.

На низком расписном алтаре в центре круга лежит мужчина. Он обнажен, лежит на спине, на лице черная маска. Но Софи тут же узнает его по родимому пятну на плече. Она едва сдерживает возглас: Grand-père! Одного этого зрелища было достаточно, чтобы шокировать Софи сверх всякой меры. Но то был еще не конец.

Деда оседлала голая женщина в белой маске, роскошные серебристые волосы разметались по спине. Тело плотное, далеко от совершенства, и она ритмично, в такт заклинаниям, вращала задом. Занималась любовью с ее дедом!..

Софи хотелось отвернуться и бежать куда глаза глядят, но она не могла. Казалось, каменные своды подвала давят на нее, прижимают к земле, не позволяют шевельнуться. Ритм заклинаний все ускорялся, казалось, участников сотрясает лихорадка. Голоса звучали визгливо, истерически. И вдруг послышался уже совсем невыносимый пронзительный вой, все помещение взорвалось этим криком. Софи было трудно дышать. Только сейчас она заметила, что плачет. Она отвернулась и стала медленно подниматься по