Ветер перемен. Книга четвертая - Александр Заречный

людей, одетых по последней моде, но для меня это была глубокая старина. Почти все встречные мужчины и женщины обращали на нашу компанию повышенное внимание - уж больно пёстрая она была по составу: шесть молодых парней в невиданной униформе, непрерывно вертящие головами, солидный мужчина сурового вида в костюме, молодой спортивного вида парень, сканирующий пространство вокруг серыми внимательными глазами и девушка ангельской красоты, идущая под руку с самым молоденьким солдатом.

- Солнце моё, посмотри какой собор! - мы вышли на площадь перед кафедральным собором Бонна. - Как он тебе? Не хочешь ли посетить его?

- Сейчас? - Габи посмотрела на собор, потом на меня.

- Нет, чуть попозже, - ответил я и добавил, наблюдая за реакцией: - В свадебном платье!

Габи даже остановилась уставившись на меня широко распахнутыми глазами. Потом, неожиданно для меня она покраснела и сморщив носик застенчиво улыбнулась. Картина была настолько трогательная, что я крепче прижал её к себе и прошептал на ушко:

- Радость ты моя, как же я тебя люблю!

Габи взглянула на меня повлажневшими глазами ответила одними губами:

- Я тебя тоже! Сильно-сильно!

Парни сделали вид, что с интересом рассматривают шпили собора и им не до нас.

Особого впечатления Бонн на меня не произвел, хотя и был я здесь впервые. В прошлой жизни я видел города и более красивые и размером гораздо больше, но моим однополчанам всё очень нравилось и они неустанно крутили головами.

- О, а это что?! - привлёк моё внимание возглас Жени Мордасова, стоящего возле ярко освещенной афиши.

Мы подтянулись поближе и все парни одновременно повернулись к нам с Габриэль.

- Это когда вы успели? - удивлённо спросил Виталий.

Я заглянул ему за спину и понял причину недоумения.

Под освещённым изнутри стеклом были размещены афиши фестиваля с фотографиями участников. Центральное место занимали сразу четыре наших фото. На одном были запечатлены все мы вместе, ещё фотографом из Ризы , во время выступления в Югендпалас. А вот на трёх других красовались мы с Габи на фоне танка в полку, со всеми этими знаками "виктория", сердечек и даже с плакатиком " Нет войне".

- А что, хорошо получилось! - наклонив голову разглядывая фотографии, ответил я.

- Так это в полку! Смотрите, вон сбоку, наша студия! - разглядел Серёга Сараев. - Ну, молодой, ты и шустрый!

- Так а чего тормозить? - пожал я плечами.- Зато реклама какая классная получилась!

Громов только хмыкнул.

- Извините, а можно взять у вас автограф? - услышал я робкий голос за спиной и обернувшись увидел совсем молоденьких парня и девушку. Парень держался чуть позади своей подруги, а девушка оглядев всю нашу компанию остановила взгляд на Габриэль. А она посмотрела на меня.

- Да у нас с собой ничего нет! - развёл я руками и обернулся к парням.

- А вот на этом фото! - торопливо ответила девушка протягивая фотографию, на которой мы с Габи изображаем два скреплённых сердечка. Интересно, уже успели напечатать!

- У меня есть авторучка! - Жека достал из внутреннего кармана шариковую ручку, только что приобретенную в магазинчике сувениров. - Как раз попробуем в деле.

- Ну что, Габи, твой первый автограф! - я взял фотографию, Женькину авторучку и протянул Габриэль.

- Первый я дала тебе! - лукаво улыбнулась она, принимая из моих рук фото.

- Там было больше, чем автограф, солнце моё, я хорошо помню!

- А на что положить фотографию? - Габи огляделась вокруг, но ничего подходящего рядом не было.

- Давай на мне! - я согнул спину подставляя её Габи. - Только не проткни меня насквозь. Я твой темперамент знаю!

- Болтун! - Габи прихлопнула меня по спине и быстро подписала фотографию и протянула её вместе с авторучкой мне.

- Давай на моей! - Жека подставил спину мне.

Я напряг свои познания в немецком и вывел: " Liebe und Glück. Alexander. Wind of Change".

- Что такое "либе" я знаю, - сказал Сергей Сараев, заглядывая мне через плечо. - А "глюк", что такое?

- Счастье. - ответил я, передавая ему фото и авторучку.

- Найн! - девушка остановила меня. - Только ваши автографы с Габриэль, пожалуйста! У меня есть другое фото всей группы!

Она достала из сумочки общее фото нашей группы и протянула его:

- Здесь, пожалуйста подпишите все. - и улыбнувшись застенчиво, добавила. - Битте!

Фото было достаточно большим и нам удалось каждому расписаться под собственным изображением.

- Данке шён! - расцвела улыбкой девушка. - У вас такие замечательные песни, а Габриэль поёт так, что я не могла сдержаться и тоже расплакалась!

- А вы будете ещё выступать? - спросил парень. - Хочу позвать своих друзей.

- Да, мы выступаем каждый день, но почти всегда с разными песнями. - мне пришлось отвечать одному, так как парни, расписавшись на фотографии, устранились от дальнейшего действа, не понимая, чего ещё хотят эти молодые немцы.

- Здорово! - обрадовался парень. - Я слышал по радио, что вы запишите пластинку в ФРГ, обязательно куплю её!

Я искоса глянул на парней, но никто из них даже не старался понять разговор, что меня вполне устраивало. Только Громов слегка удивлённо приподнял брови. Ну что ж, товарищ полковник, это не единственный сюрприз для вас.

Мы попрощались с парочкой и пошли дальше. Настроение у парней поднялось.

Гуляя, мы чуть было не прошли мимо, как нам показалось обычного дома, но Марк, впервые за всё время нарушив молчание вдруг сказал:

- Дом- музей Бетховена.

И замолчав, продолжил так же посматривать по сторонам.

- Дом-музей? - переспросил я, посмотрев на Габриэль. - Он здесь родился или только жил, какое-то время?

- Родился. - кивнула Габи.- И жил, конечно.

- Тот самый Бетховен? - спросил Юра Богданович.

- Другого у немцев нет, извини. - ответил я.

- Да и одного такого хватит! - хмыкнул Юра.

- Может зайдём? - неуверенно спросил Виталий. - Всё -таки, Бетховен. А мы здесь больше никогда не будем.

- А есть там чего смотреть? - спросил Сергей. - Габриэль, ты не знаешь?

- Я