Фабрика душ - Аоко Мацуда

Смешно, конечно, но тогда Мана и правда была этим одержима.

Плохие комментарии и спам всегда удаляли администраторы, да и сама Мана была начеку. Она уже прекрасно понимала, что в такой профессии не избежать бесчисленных нападок со стороны общественности.

И все-таки она оказалась слишком наивна.

Мана до сих пор не понимала, почему тогда перешла по этой ссылке. То ли устала и ослабила контроль, то ли обрадовалась, решив, что там что-то хорошее, а может, и просто без особой причины. Мана была всего лишь простодушной девчонкой. И так она воспринимала окружающий мир.

Перед ней появились символы. Много белых символов на черном экране. Это зловещее сочетание цветов уже тогда должно было насторожить ее, заставить закрыть страницу.

Но Мана уже начала читать. Она никогда не забывала того, что видела или читала – ее до сих пор это удивляло.

Это была история. История о любви юной девушки и некоего мужчины, рассказанная от первого лица. Отношения их начинаются с того, что «Он» спасает девушку от напавшего на нее сталкера.

Девушку зовут Кумано Мана. Гордая и независимая поп-звезда плачет навзрыд, когда «Он» приходит ей на помощь. «До этого меня никто не понимал, никто, кроме вас. Я все время была одна». Так Кумано Мана вверяет «Ему» свои тело и душу.

Автор, похоже, был преданным фанатом, который посещал их живые выступления и встречи с поклонниками – он хорошо знал детали ее внешности, несмотря на то, что Мана редко появлялась в телевизионных программах и на фотографиях в журналах.

Необычно округлые в сравнении с худыми ногами плечи. Крупная родинка внизу на левом боку. Слегка выгнутые наружу безымянные пальцы.

Эти подробности, эффектно символизировавшие близость между ними двумя, чаще всего фигурировали в откровенных эпизодах. Например, в сцене их первого секса был даже правильно указан размер чашки белого кружевного бюстгальтера, который «Он» аккуратно снимает с нее – Мана в реальности носила такой. «Он» нежно обхватывает груди Кумано Маны и прижимается губами к нежно-розовому, точно раковина, соску. Соски тут же становятся твердыми.

«Он» ласкает ее. Кумано Мана, тяжело дыша, изнывает и наслаждается.

Рассказчик дотошно описывает ее небольшую вульву, которой никогда в жизни не видел, не забыв упомянуть, с какой готовностью ее лоно принимает его затвердевший член, настолько большой, что он не поместился бы у нее во рту. «Он» снова и снова изливает свое белое семя, и ее впалый живот наконец начинает расти. Они с Маной кладут ладони на ее мягкий живот и смеются. Банальность за банальностью.

Сейчас-то Мана уже могла бы обратить все в шутку – мол, писатель из тебя никудышный, да и кто в наше время верит всему, что показывают в фильмах для взрослых? Придраться ведь было к чему, все эти странные детали, вроде «розовых, точно раковина» сосков – где вы видели такие у обычных женщин? – или избитые описания оргазма – придумайте что-нибудь получше, чем это ваше «мгновенное наслаждение»!

Но все-таки эта история продемонстрировала юной девушке, неукоснительно соблюдавшей строгий – вплоть до штрафов – запрет на отношения с парнями, не знавшей ничего другого, кроме сияющего мира грез, в котором жили айдолы, темную сторону нашей реальности.

Хуже всего то, что «Ему» было за сорок.

Автор, предположительно сам мужчина того же возраста, что и его герой, не задумываясь, без всякого стеснения сочинил эту историю любви с еще совсем молодой Маной. Впрочем, на этом он не остановился – в отчаянной надежде, что Мана прочитает этот текст, он отправил ей ссылку. А может, кто-то другой нашел эту страницу и в шутку прикрепил ссылку в комментариях.

В самом деле, ее ведь не засняли где-нибудь тайком, ее не преследует злобный сталкер, как это бывало с другими девушками. Всего-то стала героиней чьей-то эротической фантазии, это даже клеветой не назовешь – на что жаловаться? Мана не сказала об этом ни менеджеру, ни другим участницам группы. Стараниями администраторов ссылка бесследно исчезла из комментариев.

Вот только что-то внутри нее определенно сломалось. Какая-то липкая чернота, по-другому и не скажешь, обволокла ее органы один за другим и все никак не смывалась. Эта картинка, где ее насилует сорокалетний мужчина, называющий все это «любовью», запечатлелась в голове, намертво приклеилась ко всем уголкам ее тела, что фигурировали в истории.

Наверное, стоило воспринимать это как безобидную выдумку – обычное дело среди фанатов. А если она к этому не готова, нужно ли и дальше оставаться в шоу-бизнесе?

Мане была известна лишь одна сторона жизни айдола. Красивые костюмы, песни и танцы, зависть сверстников. А с другой стороны ее ждали похотливые взгляды взрослых мужчин. Но она делала вид, что не замечает, и продолжала махать им руками. Такова участь айдолов.

Сначала Мана пыталась с этим справиться. Не может быть, чтобы самые опытные их солистки с таким не сталкивались. Они, конечно, воспринимали это как своего рода обряд посвящения и затем лишь сильнее расправляли крылья. Вот и Мана продолжала улыбаться, решив, что и она так может, что она превратит эту неприятность в пусковой механизм. Все хвалили ее, и фанаты, и работники сцены – ты так стараешься в последнее время, Мана, так хорошо выглядишь.

Вот только каждый раз, натягивая улыбку и сосредотачиваясь на своем рте, Мана вспоминала, для чего его использовали в той истории. Задирая ноги в танце, она волей-неволей представляла, какое значение имеет для мужчин то, что находится у нее между ними. Да, на самом деле ничего не произошло, да, это были всего лишь слова, но они оставили после себя неприятное чувство, словно это все-таки было с ней.

Почему преступление, совершенное в чьем-то воображении, не признается таковым в реальности?

Ману стало это пугать – дикие танцы, одежда, выставляющая напоказ ее руки и ноги. Рукопожатия со взрослыми мужчинами, которых называют «фанатами», жизнь у них на виду. Они – это «Он». «Он» видел Ману насквозь, видел больше, чем ей хотелось бы показать.

Айдолы лишены собственной личности. И у Кумано Маны ее не должно было быть. В группе эксплуатируют их неопытность, делают вид, будто поощряют индивидуальные характеры каждой из девушек, но самом деле все это – сплошная видимость и выдумка. Это не индивидуальность в строгом смысле. Что тут говорить, если сама Мана верила, будто у айдолов нет личности, и всеми силами старалась соответствовать этому стереотипу. Вела себя точно живая кукла, одна из великого множества других подобных ей. Мана всего лишь воспроизводила существующий