Фабрика душ - Аоко Мацуда

Кэйко была уверена, что не сможет отвести глаз от своей подруги, празднично одетой и играющей на флейте, но вопреки ожиданиям нет-нет да и поглядывала на непринужденно дудевшую в горн девушку в красной рубашке, ярким пятном выделявшуюся на фоне остального оркестра – в белых рубашках и брюках.

После выступления Кэйко поинтересовалась у спустившейся в фойе подруги по поводу той девушки, и та со смехом объяснила, что у нее, кажется, просто нет белой рубашки. На лице подруги, остановившейся в кольце света, что излучала люстра на потолке, читалось удовлетворение собой.

Белую рубашку даже по тем временам можно было купить примерно за две тысячи иен, ну, или хотя бы выбрать в своем гардеробе белую футболку или топ, чтобы не так сильно выделяться, но девушка с горном сделала акцент именно на том, что она в рубашке, неважно, какого цвета, а значит, все хорошо, да и покупать новую одежду только ради концерта она вовсе не собиралась. За размышлениями Кэйко не заметила, как оставила позади улицу, на которой была впервые и куда уже никогда больше не вернется. Еще она вспомнила, что у станции метро, с которой она уезжала, росла пальма.

Люди уже собрались.

Кэйко впервые участвовала в демонстрации. Раньше она представляла, будто под этим словом скрывается нечто помпезное, но на деле оказалось совсем не так. Наверное, это потому, что большинство присутствовавших – ее ровесники или еще более молодые люди.

Гремевшая повсюду музыка, воздетые к небу плакаты и баннеры. Атмосфера как будто даже праздничная. Но праздник серьезный.

Полицейские выстроились в ряд возле ближайшей станции и резиденции премьер-министра, но Кэйко удалось, благополучно избежав толп, добраться до места – все благодаря предупреждениям в соцсетях о том, что дорога перекрыта и всех заставляют идти обходным путем. Все получилось, и тем не менее она крепко сжала в руке ремешок сумки, висевшей у нее на плече.

Где-то впереди люди принялись скандировать в такт музыке, бесчисленная толпа подхватила их возгласы, так что звук донесся до дальних рядов, где стояла Кэйко, не потеряв первоначальной силы. Словно артист на концерте, когда в знак доверия аудитории он прыгает в толпу со сцены, те подхватывают его, удерживая над собой руками, и волной несут к концу зала – такое Кэйко видела только по телевизору.

Чтобы дошедшие до нее лозунги не растворились в пространстве, она тоже закричала.

Гневный возглас прозвучал неожиданно жизнерадостно. Или это ей только показалось?

Толпа покачивалась, иероглифы на плакатах над головами людей как будто пританцовывали.

Кэйко удивилась тому, сколько людей пришли одетыми по погоде, к слову, постоянно менявшейся, в удобных ботинках на плоской подошве, будто сливавшихся с самой землей, с заранее приготовленными напитками.

Впрочем, много было и тех, кто просто возвращался домой с работы.

Кэйко была в этом плане неопытной, они же, кажется, уже давно вот так, по-простому, посещали демонстрации по пути из офиса. Привычным движением они доставали из деловых сумок картонные плакаты и широко разворачивали над головами – было в этом что-то успокаивающее и надежное.

«Вот чего бы мне сейчас хотелось – увидеть кого-то, кто активно сопротивляется», – подумала Кэйко. И не просто увидеть – она хотела быть среди них.

Да, можно и правда пытаться незаметно подогнать стандарты под реальность. Это тоже стратегия, но скорее оборонительная.

Подстраиваться, пытаться достичь компромисса – нет, это совсем не то, что они теперь намеревались сделать. К сожалению, ничего не остается, кроме как признать это. Да нет же, поймите. Так думала Кэйко. Этого будет достаточно. Почему же вы не можете осознать? Что делать с теми, кто искренне не понимает или делает вид, упорно продолжая настаивать на своем? Кэйко искала ответы на эти вопросы. Как и все, кто находился сейчас с ней рядом.

Темнота сгущалась.

Толпа светилась.

Всем посоветовали принести люминесцентные палочки или фонарики – их можно купить в любом стоиеннике[21].

Кэйко тоже подняла над головой смартфон с ярко горевшим экраном, но тот вскоре ушел в «спящий режим», и ей пришлось вновь спешно нажать на кнопку включения.

Вновь и вновь неуклюже повторяя ту же манипуляцию, Кэйко привлекла внимание стоявшего рядом молодого человека – он пришел на демонстрацию с девушкой. «Так будет лучше», – заметил он, будто не выдержав этого зрелища, и показал Кэйко, как включить на смартфоне фонарик. Источник света в туже секунду стал сильнее и ярче, и Кэйко подняла смартфон высоко вверх. Огоньков становилось все больше и больше.

– Ого, а сзади-то как красиво!

– И правда здорово!

– Конца и края не видно!

Услышав взволнованные голоса парня и девушки сбоку от себя, Кэйко обернулась. Сзади незаметно продолжали прибывать люди, и Кэйко, которая с самого начала вроде бы стояла с краю, теперь оказалась в самой гуще толпы.

Когда послышись особенно громкие возгласы, Кэйко инстинктивно обернулась и в ту же секунду заметила ее.

Позади нее, чуть сбоку, девушка с короткой стрижкой, в мешковатой черной толстовке с низко надвинутым на лицо капюшоном, точно так же, как и Кэйко, светила своим смартфоном. Вместо того, чтобы поднять руку к небу, как остальные, она плотно прижала смартфон к груди, так, что он мягко освещал хорошо знакомое Кэйко бледное лицо.

ХХ.

Глаза Кэйко раскрывались все шире, пока к ней приходило осознание того, что это действительно она. В этот момент откуда-то с противоположного конца на них нахлынула волна звука, в которой со всей силы сталкивались друг с другом неистовые вопли и радостные крики, а люди вдруг побежали вперед.

Кэккай! Кэккай! Незнакомое слово обрушилось на Кэйко со всех сторон, и некоторое время она даже не могла понять, какими именно иероглифами оно записывается[22].

Кэккай? «Барьер»?

Вроде это что-то оккультное, граница с миром духов?

Или «море крови»?

Что-то мне это не нравится.

– Вперед!

– Вперед!

Все вокруг кричали.

Кэйко обгоняли бежавшие вперед люди, и, чтобы не мешать, быстрым шагом она тоже двинулась вслед за ними, отчаянно высматривая в толпе глазами девушку в черной толстовке, но та как сквозь землю провалилась.

Она не могла выбросить ее из головы. Нет, она определенно не ошиблась. Разве возможно не узнать кого-то, за кем так пристально наблюдал вплоть до сегодняшнего дня?

Кэйко перешла на бег.

– Она не прочитала мои сообщения, – мрачно произнесла Кагава.

– И как долго уже молчит? – не отрываясь от работы, спросила Унами Мана. Какой-то разговор в духе школьниц, у которых проблемы с парнями. Сегодня