Рекрут - Алекс Хай

В одном из таких залов — длинном, узком, без окон, — меня, наконец, оставили.

— Жди, — шепнула Салине. — Тебя пригласят в кабинет Герцога. Держись с достоинством.

Я остался один. Зал был пуст, лишь стены украшали гобелены с масштабными батальными сценами. Весьма искусно выполненные. И тогда — он вошёл.

Герцог Варейн.

Впервые я увидел его близко.

Он был не стар и не молод — точнее, возраст его вообще не имел значения. Высокий, с прямой спиной и ледяными глазами, в которых будто навсегда застыла ночь. Волосы — тёмные, длинные, зачесаны назад. Плащ с вышивкой серебром не шевельнулся, хотя сквозняк прошёл по залу. Он остановился в нескольких шагах от меня, изучая.

— Ром, — сказал он наконец. — Без фамилии. Без происхождения. Без ранга. И всё же — с подчиненной Тенью и древним клинком. Интересно.

Я выдержал его взгляд. В его голосе не было угрозы. Он звучал, как хорошо наточенный клинок — сухо, точно, спокойно. Но опасность чувствовалась на уровне кожи.

— Герцог, — я лишь слегка склонил голову в приветствии.

— Идем в кабинет.

Кабинет герцога оказался не менее величественным, чем другие залы дворца, но сдержанным в оформлении. Потолок сводчатый, с росписями ночного неба, стены обшиты тёмным деревом, старинные светильники отбрасывали мягкий янтарный свет. Герцог уселся за огромный письменный стол.

— Присаживайся, — произнёс он спокойно, указывая на кресло напротив. — Нам стоит поговорить, рекрут.

Я сел, держась прямо, стараясь не смотреть на украшения на стенах — ни на чёрно-серебряный меч в витрине, ни на старую карту Диких земель, отмеченную пятнами бурого. Знал: чем больше взгляда в сторону — тем слабее ты в его глазах. Хотя экспонаты там были весьма любопытные.

— Ты оказался в центре весьма любопытной истории, Ром, — начал Герцог. — И, боюсь, чем дальше, тем она загадочнее. Расскажешь мне, как попал к нам?

Я ответил, как всегда. Ровно то, что помнил.

— Очнулся в пустыне, днем. Меня подобрали патрульные. Оружия при мне не было, документов — тоже. Когда рамка не определила мой уровень Ноктиума, Лазурный капитан из Дневного клана велел доставить меня в Башню Белой Ткани для обследования. Там маги выяснили, что моя аура была заблокирована, и предприняли попытку ее перезапустить — так они выразились. Вроде получилось. Затем я познакомился с магистром Салине и вскоре оказался здесь.

— Это ты говорил уже троим наставникам, двум магистрам и моему представителю, — заметил Варейн. — Но лишь это.

Он поднялся и подошёл к широкому стрельчатому окну. Отсюда были видны отдалённые кварталы Альбигора, цепь оборонительных башен и за ними — чёрно-серый горизонт Диких земель.

Герцог говорил, не оборачиваясь:

— Ты знаешь, что произошло в Диких землях десять дней назад?

Я покачал головой.

— Насколько мне известно, там каждую ночь происходит что-то нехорошее.

Герцог хмыкнул.

— Отряд Дневного клана исчез по дороге из города в Форт Юниц. Что интересно, отправились они без предупреждения и без заявки на сопровождение, хотя подобный путь требует обязательного участия бойцов нашего клана. Солнцерожденные покинули границы Альбигора, направились в западные секторы. И не вернулись.

Он сделал паузу, подходя ближе.

— Среди исчезнувших — двое принцев, родных сыновей главы клана Солнцерожденных. Думаешь, Дневной клан поднял тревогу? Заявил о пропаже? Объявил поиски? — Варейн усмехнулся, безрадостно. — Они молчат. Доминус, глава Дневного клана не сделал ни одного заявления. И примерно в это же время тебя находят. В секторе, который находится как раз на предполагаемом пути отряда Солнцерожденных. Одного. С Тенью и оружием, которое не должен был поднять ни один рекрут.

Я приподнял брови.

— Думаете, я с этим связан?

— Думаю? — Герцог приблизился. В его взгляде не было злобы. Только интерес. — Я уверен, что связан. И Солнцерожденные, судя по их действиям, считают так же. Они же не идиоты. Ко угодно, но не идиоты. И не удивительно, что они хотят тебя вернуть любой ценой. Даже ценой конфликта с нами. А они явно хотят.

Я вспомнил Альтена. Его тон, его ультиматум. Его страх.

— Они нервничают, — продолжил герцог. — А когда нервничают те, кто считают себя рожденными властвовать, — это всегда опасно.

Он пошёл вдоль стены, проводя пальцами по вырезанным знакам. Один — в форме глаза — засветился на мгновение.

— У тебя есть настоящее имя, Ром. И прошлое. Ты стал интересен слишком многим. И если ты не вспомнишь, кто ты, за тебя это сделают другие. Напридумывают удобную историю, чтобы повесить на тебя все грехи. И начнут делить между собой. Кусками. Я знаю Доминуса и его приближенных. Если они решили заполучить тебя, то не остановятся. Даже если для этого придется поставить на уши Совет Альбигора.

Я сжал кулаки и криво улыбнулся.

— Желаю им удачи.

— В клане Лунорожденных тебе еще не доверяют, но дали шанс проявить себя. Мы готовы принять всякого, от кого будет польза. А ты, судя по тому, как лихо расправился с тварью во время вылазки, вполне можешь принести ее клану.

Я шагнул ближе.

— Так почему вы не прогоняете меня? Или не отдаёте тем, кто требует? Можно было легко избежать конфликта с Солнцерожденными, отдай вы меня тому же молодому лорду Альтену. Ему так не терпится заполучить меня, что его люди притащились аж к воротам Лунного квартала.

Герцог усмехнулся. Без злобы. С усталостью.

— Потому что в тебе есть нечто. Что-то, чего мы давно не видели. Мне любопытно, кем ты станешь, Ром Безродный. Пока ты для меня интереснее, чем опаснее. Кроме того, мне самому хочется выяснить, как ты связан с пропажей двух любимых сыновей Доминуса. И если ты настолько важен для Дневного клана, значит, для меня ещё важнее. И пока ты под моей защитой, никто тебя не тронет. Но защита — обоюдный контракт.

Вот мы и подошли к сути дела.

— Что вы хотите, Герцог? — спросил я прямо.

— Правду. Когда она к тебе вернётся — я хочу знать её первым. Расскажи мне все, что вспомнишь. Не Салине. Не Сойру. Мне. А пока… — он выпрямился, подошёл к письменному столу и положил на него лист бумаги. — Вот рапорт главы Лунных стражей Сойра. Он рекомендует тебя к продолжению стажировки. Результаты впечатляют. Так что оставайся в Лунных стражах. Делай, что скажет наставник. А сейчас —