Барон Дубов 9 - Михаил Капелькин

Меня тоже бил озноб, но я всё равно пошёл. Там Лиза. И этого достаточно.

Из одного тёмного здания, старого цеха, раздавались приглушённые голоса. Я приник к ржавым ангарным дверям, что холодили щёку.

— Нет, ты видел? Ты видел? — вопил писклявый голос. — Он из своей ручной пушки машину Лысого взорвал к чертям!

— Плевать! Радуйся, Штырь: ты ему денег должен был, теперь отдавать не надо, — отвечал второй, хриплый и неприятный.

— Ага, порадуюсь, если до утра доживу…

— Не ссы, хвоста за нами не было, я проверил.

— Херово ты проверил.

Хриплый продолжал:

— Всё, в темпе переодеваемся и меняем тачки. Отвезём девку Розену, и дело сделано!

Значит, они торопятся покинуть город. Нет уж, ребятки, вы уже приехали.

Меня шатало, но ярость придавала сил. Кулаком выбил дверь и вошёл внутрь. Связанная Лиза лежала у металлической опоры немного сбоку большого помещения, заставленного громоздким оборудованием. Внутри почему-то было очень тепло.

Полдюжины бандитов сгрудились вокруг ящиков с барахлом около неприметных тёмно-синих седанов.

— Это он! — завопил какой-то мелкий и проворный тип. — Он тачку Лысого взорвал!

— Ну, значит, и мы его шлёпнем.

Вперёд вышел обладатель хриплого голоса — толстяк на кривых ногах с золотой фиксой на зубе.

Я хмыкнул. Не на того напали ребята…

Толстяк выкинул вперёд руку, сжатую в кулак. На указательном пальце вспыхнул ярким светом перстень.

Я призвал Инсект и… чуть не рухнул от боли, волной прокатившейся по всему телу. Меня будто окунули в чан с кипящей кислотой и хорошенько там поболтали. Горела кожа и всё, что под ней. Такой адской боли даже рыжая мне не причиняла своими духовным иглами.

А потом в грудь будто врезалось огромной бревно. Кости неприятно затрещали, ноги оторвало от земли, и я вылетел обратно на улицу — в снег, перемешанный с грязью.

Не знаю, возможно ли перегрузить мана-каналы духовной энергией, но, похоже, я это сделал.

С трудом перевернулся на бок. Из провала двери на землю падал жёлтый след. Я видел, как мельтешат фигуры. Одна направилась ко мне и уже вышла наружу, как её одёрнули.

— Брось ты, Череп, он уже не жилец!

Фигура развернулась и вошла обратно. А я по-прежнему не мог совладать с болью. Теперь она концентрировалась в груди.

В поле моего сужающегося зрения оказались ноги в дорогих кожаных ботинках. Человек присел передо мной, и я услышал будто бы знакомый голос. Только хриплый, словно человек ошпарил связки.

— А совсем недавно я так же лежал у твоих ног, Дубов. Судьбе не чужда ирония, не правда ли?

Затем человек исчез. Буквально стёк в землю. Ускользающим зрением я видел, как перед моим лицом воткнулся ребром в землю предмет. Белая маска.

Глава 9

Человек в маске (уже без оной) — тот, который только что исчез передо мной, тот, чей взгляд я ощутил на себе в аукционном доме, — появился вновь. Но уже не возле меня, а внутри цеха. Рядом с одним из переодевающихся ублюдков. Лица его я так и не смог разглядеть: всё вокруг плыло и покрывалось цветными пятнами.

Сперва я подумал, что он один из них и похищение Лизы — его рук дело. Ярость вновь подстегнула почти угасшее сознание, и я пополз в сторону входа в ангар. Пальцами впивался в жидкую, холодную грязь и подтягивал тяжёлое тело сантиметр за сантиметром. В голове стучала лишь одна мысль: эти гады живыми у меня не уйдут!

Когда щуплый похититель упал, заливая пол кровью из распоротого собственным ножом горла, я понял, что ошибся. Человек в маске вступил в схватку с этими ублюдками. Они падали один за другим. Их предводитель, использовавший артефактное кольцо против меня, проделал то же самое. В этот раз целью был парень в маске. Удар невидимой энергией буквально смёл его, превратив в россыпь крупных брызг. А через несколько секунд он стоял уже за спиной главаря.

В этот же момент мой организм не выдержал боли и мучений, которым я его старательно подвергал, и предпочёл уйти в забытье. Глаза закрылись сами собой, и я упал лицом в грязь.

* * *

— Барон… — глухо звали меня из темноты. — Барон, выпейте это…

Горло обожгла горячая жидкость. Других ощущений не было. Даже своего собственного тела не чувствовал. Чтобы проглотить варево, которым пытался напоить меня обладатель незнакомого голоса, пришлось конкретно поднапрячься и вспомнить как глотать. В конце концов мне это удалось, и горячие комки покатились по пищеводу в желудок.

С каждым глотком тело оживало. От желудка тепло распространялось в руки, ноги и задницу, онемение сменялось жутким покалыванием. Меня словно в мелко битое стекло окунули.

Больно, зараза. Но лучше так, чем не чувствовать вообще ничего.

Через несколько минут я смог открыть глаза. Надо мной склонилось кукольное личико с пухлыми губками и рыжими кудряшками.

— Наконец-то, — недовольно буркнуло лицо прекрасной девушки. — В следующей раз хорошенько подумайте, господин Дубов, стоит ли сжигать свои мана-каналы.

Не сразу, но я её вспомнил. Графиня Вдовина. Помнится, она выглядела не лучше меня в нашу последнюю встречу, которая была… чёрт знает когда. Может, полчаса назад, а может — несколько дней. Всё зависит от того, сколько я провалялся в беспамятстве. А сейчас на её щеках играл румянец.

Вскоре покалывание уменьшилось и прошло совсем, и я смог сесть и оглядеться.

— Где я? — с губ сам собой сорвался вопрос, и мозг тут же на него ответил.

Цех или ангар заброшенного завода. Рядом валялось несколько мертвецов из числа тех, кто похитил Лизу. Собственно, сама Лиза держала мою голову на коленях. Я её не сразу увидел, потому что обзор поначалу закрывали пышные рыжие волосы. Ещё трое мерзавцев остались живы. Стояли на коленях со связанными руками и кляпами. За их спинами — человек в белой маске.

С другой стороны от меня сидела графиня Вдовина. Рядом горела небольшая горелка, а над ней кипел закоптившийся котелок на пару литров. Вдовина как раз помешала варево половником, зачерпнула и налила в кружку.

— Выпейте ещё, барон, — сказала рыжая. Бой остался позади, и она снова перешла на «вы», как подобает аристократке. — Умнее вы не станете, но зелье прояснит ваш разум и поможет мана-каналам быстрее восстановиться.

Я с трудом разлепил пересохшие губы и дал напоить себя. Чёрная жижа воняла просто отвратительно. Но каждый глоток будто