Злейшие пороки - Хлоя Гонг

Антон резко оборачивается:

– Об этом мне не доложили.

Почти то же самое заявила и Венера, но на этот раз эффект совсем иной. Члены Совета вздрагивают. Некоторые отводят взгляд, не желая оказываться в роли крайнего. Другие упорно смотрят перед собой, будто и не их дело – докладывать королю хоть о чем-то.

«Они недовольны тобой», – хочется сказать Калле. Они всегда были недовольны Августом, и теперь Антон отнюдь не спасает положение, выясняя детали их планов, подгоняя их и не проявляя никакого уважения к политическим играм Совета.

– Виновник вполне очевиден, – заключает Жэханьу, говоря за всех.

– Это была не я, – настаивает на своем Лэйда.

– Лэйда, – зовет Антон, привлекая к себе ее внимание, и Калла улавливает перемену в этом единственном слове. Из присутствующих в зале ее заметила не только она: Отта наконец отвлекается от Каллы и прищуривает черные глаза. – Ты знала о том, что семья Макуса причастна к деятельности «Голубиного хвоста»?

Что?

Похоже, члены Совета не слишком огорошены. Зато Калла не может поверить своим ушам. Антон расспрашивает про семью Макуса, притворяясь Августом. Актерствовать он бросил, и, если у кого-нибудь здесь имелись хоть малейшие подозрения насчет него, сейчас они получат мощное подкрепление. И потом, с какой стати его семье связываться с провинциальной организацией? Ее же убили мятежники в Кэлиту… или нет?

– О чем ты говоришь? – в свою очередь спрашивает Лэйда. – При чем тут Макуса?

Член Совета Савин прокашливается, пытаясь направить допрос по прежнему руслу.

– Если ты назовешь нам имена тех участников «Голубиного хвоста», с которыми ты общалась, мы можем избавить тебя от казни.

Внезапный и гулкий металлический лязг раздается со стороны трибуны, все в зале от неожиданности вздрагивают. Лэйда мечется, пытаясь освободиться, агрессивно, но безуспешно.

– А вы не задумывались, что сходство между Сообществами Полумесяца и «Голубиным хвостом» начинается и заканчивается их ненавистью к дворцу? – выпаливает она. – Вам не приходит в голову, что кто-нибудь в провинции мог просто ради забавы принести жертву стародавним богам и обнаружить, что способ действует? И что эти люди теперь попытаются воспользоваться обретенной силой, чтобы дать отпор?

Муго фыркает:

– Стародавние боги ненастоящие.

Лэйда застывает неподвижно.

– Ты прав, – говорит она. – Они ненастоящие. – Ее наручники снова лязгают, но на этот раз она тут ни при чем. – В отличие от нас.

Все лампы в зале разом взрываются.

Чертыхнувшись сквозь зубы, Калла пригибается, спасаясь от сыплющихся повсюду осколков. Вэйсаньна реагируют мгновенно – вскидывают оружие и направляют его на Лэйду в ожидании первых признаков нападения. Но Лэйда Милю даже не пытается освободиться, ее руки все еще в металлических браслетах, приковывающих ее к трибуне. В тусклом сером свете из окон видно, как медленно выпрямляются пригнувшиеся было члены Совета. Должно быть, тревога ложная.

Одна из стражниц рядом с Каллой переступает с ноги на ногу. Потом вздыхает, тихонько толкает дальнюю дверь и выходит. Калла видит ее лишь мельком, пока стражница отворачивается, но и этого достаточно.

В тот же миг Калла выходит следом за стражницей, толкая дверь. Выдерживает паузу, дверь поворачивается на петлях и закрывается. И едва стражница замечает движение за спиной, Калла выбрасывает руки вперед, охватывает шею стражницы и с силой сдавливает ее.

Из зала доносится шум поднявшейся тревоги. Кто-то наконец заметил, что Лэйда Милю совершила перескок без вспышки.

– Как ты уз?..

– Не сопротивляйся, – ровным тоном перебивает Калла и толкает ее вперед по коридору. Он пуст. – Только дернешься – убью. Идем со мной.

Глава 8

Дворец переходит в режим изоляции.

В какой-то момент после того, как его доставили в собственные покои, Антон улизнул, воспользовавшись тем, что его стража отвлеклась, споря, кому им нужно отчитываться. Согласно новой системе квадратов, за безопасность дворца отвечает не стража, а многочисленные Вэйсаньна, у которых имеется свое мнение о том, как следует вести поиски внутри дворца, вдобавок почти нет различий в званиях. Они мечутся по атриумам и коридорам, не зная, как разделить сферы ответственности и в то же время тщательно прочесать Дворец Единства в поисках Лэйды Милю. Все выходы уже перекрыты, за окнами следят, так что вряд ли она могла сбежать. Калла тоже исчезла. Вероятно, выслеживает Лэйду. Может, уже нашла, но не желает сообщать об этом Вэйсаньна или Антону. Прекрасно: чем дальше от него Калла, тем лучше.

Антон полощет горло, потом сплевывает воду. Она сразу уходит в сток раковины, и он закрывает кран, дивясь тому, как быстро реагируют дворцовые трубы. У него в квартире на улице Большого Фонтана открыть кран порой означало, что придется целую минуту слушать водопроводные хрипы, прежде чем польется тоненькая струйка. Иногда и закрыть воду сразу не получалось, и кран приходилось подолгу крутить, пока клапан наконец не закрывался и из трубы не переставало течь.

Он выходит из ванной, вытирая волосы полотенцем. Им никто не пользовался уже много лет. Когда-то пушистая ткань со временем стала жесткой, нитки царапаются. Антон проходит в комнату и останавливается перед зеркалом.

Не жалея черной краски и старательно нанеся ее маленькой щеткой на каждую прядь, Антон вернул волосам на голове их естественный цвет.

Август был бы в бешенстве. Столько часов ему пришлось карабкаться по ступеням дворцовой иерархии и прилагать всяческие старания, чтобы выделиться из толпы прихлебателей. Столько времени понадобилось, чтобы его лицо запомнилось, начало первым вставать перед мысленным взором людей при упоминании о наследнике короля, внушало симпатию богатым и надежду бедным, идеально подходило для дворца и с точки зрения Совета, и по мнению городов – лицо ничем себя не запятнавшего «человека со стороны», который добился положения своим трудом. Август Шэньчжи хотел выглядеть избранником богов.

А теперь он ничем не отличается от всех остальных.

– Ваше величество! – Дверь распахивается прежде, чем Антон успевает ответить. Затхлость мгновенно улетучивается из комнат, смешавшись с кондиционированным коридорным воздухом. – Нельзя просто исчезать, когда вам заблагорассудится! Речь идет о безопасности…

Стражница замирает, не договорив. Стремительно переводит взгляд серебристых глаз то на Антона перед зеркалом, то на… Антона Макуса, лежащего на постели. Вернее, на его родное тело. Пустой сосуд.

– Сэйци, кажется? – Антон невозмутим. – Как ты меня нашла?

Сэйци Вэйсаньна, у которой приоткрылся рот, по-прежнему глазеет на них обоих. Скорее всего, она не узнала бы лицо, если бы не снимки семейства Макуса на стенах вокруг кровати под балдахином. В этих комнатах Антон жил после убийства его родителей: угловая секция восточного крыла, почти не сообщающаяся с остальными покоями дворца и расположенная на