Быть неизменным - Тимофей Иванов

— Замок моих соседей виден уже из-за того поворота — быстро отозвалась аристократка, перестав троллить барда, которую то ли записывала в служанку, то ли нет. Ложь о своём поле она ей по всем признакам так и не простила, продолжая за неё мстить — Давайте лучше выглянем вместе из леса и там уж решим что делать.

— Демоны с вами, но всё же поотстаньте — бросил я и рванул вперёд. Творилось явно что-то неладное, человеческие вопли были полны ужаса и боли. Сейчас по всем признакам был не тот момент, когда нужно пререкаться с человеком, знающим местность. И уж точно не стоило тормозить.

Естественно память не подвела Айву и за поворотом, когда я до него добежал, действительно открылся вид на родовое гнездо Манто. Небольшой замок, сложенный из грубого камня болотно-зелёного цвета находился на своеобразном пятачке, который образовывала река, делая крутую петлю и оставляя один проход посуху к дубовым воротам, оббитым металлическими полосами. Метрах в ста перед фортификационным сооружением, с трёх сторон защищённом водой, находилась деревня, окружённая недавно засеянными по весеннему времени полями, огородами и похоже даже плодовыми деревьями. Видимо народ при местном сеньоре жил довольно благополучно, но ключевое слово тут к сожалению именно жил.

Сейчас огромный вепрь разносил деревню в щепки, разбивая бревенчатые дома жалких людишек. Интересовался местными чудовищами? Получи, млять, чудовище и распишись в журнале приёма-передачи злобных тварей. От открывшейся картины я невольно замер и аж присвистнул со словами:

— Охренеть не встать…

— Надо отходить, пока он нас не видит — через пару секунд проговорила Айва, догнав меня и резко осадив лошадь — Тут разве что вся дружина шевалье Клайва сладит, если не побоится из-за стен высунуться.

— Охренеть, говорю, какая здоровая свинья, за один присест сожрать не получится — проворчал я, сбрасывая с плеч мешок с трофеями, беря в руки цвайхандер. За собственное, пусть и недолгое, оцепенение было стыдно. Пока я тут сопли жую, там люди умирают — Бери Каллисто и схоронитесь в лесу, пока я не закончу.

— В одиночку это самоубийство. А я могу помочь — скороговоркой проговорила девушка, которая будто разрывалась между противоречивыми чувствами, и хлопнула по луку у седла, доставшемуся ей от одного из бандитов. Это было очень смело, но при этом не менее глупо.

Но оно наверно и не удивительно. Да, сделать один человек такой твари мало что может, стрелы её вряд ли возьмут и бегает она побыстрее лошади. Однако Айва была девкой не испорченной и не гнилой, а потому испытывала здоровое желание чем-то помочь человеку, который её спас. Это весьма приятно контрастировало с земными реалиями, где если вступишься за какую-нибудь даму, до которой непонятный обрыган докопался в тёмной подворотне, она просто убежит и даже не озадачится тем, чтобы позвать на помощь ещё кого-нибудь или позвонить в полицию, оставив тебе все проблемы. Ну или вообще окажется, что по мордам ей даёт её парень, у них это обычные брачные игры животных, а на тебя напишут два заявления за то, что ты на этого несчастного ни с того, ни с сего набросился с кулаками, сволочь такая, а потом наверняка хотел с бедной девочкой что-то нехорошее сделать.

Так что желание девушки рискнуть своей жизнью в моих глазах очень дорогого стоило, а потому я вдвойне хотел избежать опасности для неё. Тут есть только один демон, который в случае чего способен регенерировать даже тяжёлые травмы. А потому у меня нет причин безучастно смотреть, как на моих глазах умирают поселившиеся не в том месте пейзане, а вот Айве лучше бы спрятаться за деревьями и не отсвечивать. О чём я ей и сказал:

— Не лезь. У меня есть план, ты только помешаешь.

На том наш разговор оказался окончен и я опять втопил вперёд, двигаясь если не на пределе своих возможностей, то весьма близко к ним. Ещё один кирпичик в башню подозрений о том, что у меня очень непростые родители, но плевать. В Империи, насколько я понимаю, несколько вагонов аристократов, которые владеют не только титулами, но и наследием крови или жутко секретными родовыми техниками. Ну подарил какой-то из них ночь крестьянке на сеновале, а у неё вырос ландскнехт и что с того? Тут что пнём по сове, что совой об пень, при любом раскладе отмажусь от любых ненужных мне подозрений. И уж точно я не собирался тормозить скорость своего бега, давая вепрю убить ещё кого-то. Хватит того, что пока бежал, разъярённый чем-то зверь «разобрал» очередную избу и на моих глазах наступил копытом на спину пытающейся выбраться из под обломков молодухи. Иногда чуткий слух это не подспорье, а проблема. Отсюда мне было вполне отчётливо слышно, как хрустнули человеческие кости. От избытка чувств я аж заорал:

— Сюда! Сюда, су|{@, башку поверни!

Удивительно, но мой вопль привлёк внимание вепря и он попёр не на очередной дом, чтобы разнести его могучими клыками, а на наглую букашку, что посмела что-то тут кричать. Его мысли читались с трудом, но в них был отчётливый отпечаток злости на двуногих, что его когда-то ранили и видимо для свинячьих глаз я походил на одного из них как-то больше здешних крестьян. Так что побежал этот кабанчик весьма бодро, вскоре попытавшись надеть меня на свой клык. Я резко ушёл в бок, разминувшись с этим живым тараном и рубанул его по ногам, но без особого успеха. Цвайхандер был всё таки не рельсой, которой я мог бы бить со всей своей демонической дури. Его клинок имел отнюдь не нулевой шанс сломаться, как подсказывала память солдат удачи. А шкура и плоть противника были почти так же тверды, как дерево. Однако даже неглубокая рана разъярила кабана ещё сильнее и он издал громкий, утробный звук. Наверное это даже было злобное хрюканье.

Однако как бы там ни было, а скотина окончательно переключилась на меня, оставив людей в покое и это было хорошо. Для того к нему и торопился. Он же пронёсся мимо двуногого с острой железкой, заложил петлю, так как не мог остановиться, мгновенно совладав со своей огромной массой. Не знаю сколько он весил, но при добрых шести метрах в холке наверняка немало. И это играло мне на руку, позволив отбежать ещё чуть в сторону и