Сын Тишайшего 7 - Александр Яманов

часть коллег. Одновременно Исаия остался главой церковной оппозиции, имеющей твёрдые тылы в Поволжье. А это самый быстрорастущий в плане населения и экономики регион страны. Заодно нижегородца поддержали церковники Западного Края, недовольные излишне активной деятельностью РПЦ на освобождённых землях.

Получается, что я всё равно в плюсе. На Архиерейском соборе нам удалось прокатить фигуру ретрограда Иоасафа. Этот деятель мало того, что гнул линию тотального уничтожения старообрядчества, так ещё и ненавидел меня лично. Ведь именно он возглавлял Чудов монастырь до его ликвидации.

Поэтому встреча с вновь избранным патриархом носила деловой характер без намёков на какие-то глобальные потрясения. Иов посетил мои покои в Теремном дворце после обеда, когда на улице было ещё светло и помещение освещалось солнцем. На дворе хороший такой февральский мороз, аж сердце радуется. А то последние дни слились в сплошную мрачную картину. Ещё и пасмурная погода с обильным снегопадом изрядно надоела. Ну и я пропьянствовал три дня подряд, чего себе никогда не позволял. Что тоже сказалось на общем настрое.

Вернее, это было добровольное затворничество. Пил я в меру, больше размышлял и читал книги. Я не ожидал, что смерть Ивана станет таким потрясением. И ведь не знаешь, что делать. Потому и накатила меланхолия.

Хорошо, что Наталья додумалась отправить ко мне делегацию детей во главе с Таней и её ровесниками. Дочь и племянники залетели в Теремной дворец аки татары, устроив переполох, перепугав даже охрану. Парни потом ещё долго посмеивались над этим набегом. Зато меня вытащили на прогулку, буквально заставили принять участие в поминальном обеде и вообще вернули к нормальной жизни.

И вот теперь встреча с Иовом. Он, кстати, отпевал брата.

Патриарх явно устал. Бледное лицо и мешки под глазами этого ещё нестарого шестидесятилетнего мужчины намекали на бессонные ночи. Я выглядел лучше, потому что начал снова активно тренироваться, отложив вино до будущих времён. Просиди я с бутылкой ещё пару дней, не выходя на улицу, и сам бы стал напоминать привидение.

Расположившись в гостевом кресле, церковник опёрся на посох и стал ожидать начала разговора. По идее, мы оба знаем, о чём речь. Однако есть определённый этикет. Всё-таки патриарх не должен отчитываться, как подчинённый, даже перед царём. Вернее, если надо, то никуда не денется. Просто хватит уже конфликтов, пора найти с церковью какой-то баланс.

— С избранием я тебя поздравил. Касательно денежных дел и помощи в Западном крае — твои люди могут обращаться в канцелярию. Впрочем, как и всегда, — произношу, глядя в глаза Иова. — Сейчас меня волнует только один вопрос. Что вы решили со старообрядцами?

Патриарх тихо вздохнул и крепче сжал посох:

— Собор сегодня отменил клятвенные запреты от 1656 и 1667 годов, наложенные на старые обряды. Также принято решение не порицать более двуперстие. А ещё все обряды раскольников признаны спасительными, — произнёс Иов.

Хорошая новость! Я бьюсь с иерархами уже пятнадцать лет, и наконец-то начались подвижки.

— Дозволь говорить откровенно, государь? — после моего кивка патриарх продолжил: — Постановления мало чего меняют. По большому счёту, раскол не преодолён, ибо обе стороны противятся идти на уступки. Разногласия слишком велики. Отмена клятв — просто дань уважения твоей позиции. Можно по-разному относиться к настойчивым попыткам лезть в церковные дела, но епископы прекрасно понимают заботу царя о мире в русском обществе. Все горячие головы, призывавшие к жестоким действиям, давно померли, либо отправлены в дальние монастыри. Мы готовы договариваться, но пока всё сложно. Нужно время.

— Мы уже полтора десятка лет бьёмся о стену, выстроенную безумным Никоном! А воз и ныне там. Два раза церковь посылала лучших теологов в Грецию, дабы сверить священные книги. Затем прошло пять или семь диспутов. На последнем Архиерейском соборе половину времени уделили этой теме. Куда уж больше? — возмущаюсь совершенно искренне, ибо надоели.

Я могу решить проблему силовыми методами. Только практика показала недееспособность подобных мер. Надо учитывать время и уровень влияния религии на людские умы.

В ответ на физическое насилие среди попов появляются всякие страстотерпцы. Это вам не разгон всякой погани, вроде юродивых и прочих блаженных, а по сути — психов или мошенников. Священник, решивший стать мучеником, очень опасный человек. Он готов к смерти, а ещё ведёт за собой паству, промывая ей мозги. Поэтому мои люди предпочитали рассаживать подобных персонажей по дальним монастырям, как только появлялись признаки разрушительной деятельности. Что вызывало дополнительное противодействие остальных попов. Может, они более трусливые, но держатся друг за друга. Попытка подкупа и проталкивания наверх своих людей тоже дала неоднозначный результат. Я ведь не могу заменить всех епископов, а рост в чинах требует времени. Да и особо меркантильных товарищей оказалось крайне мало. Поэтому приходится договариваться.

— Собор не даст разрешения на создание отдельной старообрядческой церкви, государь. Понимаю твоё желание успокоить людей и обеспечить надёжный тыл. Мы знаем, что ты замыслил благое дело, решив освободить Константинополь от басурманского ига, и всячески поддерживаем это намерение. Однако второй церкви на Руси не бывать, — последние слова патриарх произнёс резковато, но тут же сдал назад: — Подобное решение расколет общество похлеще времён Никона.

В принципе, поп прав. Жалко только потерянного времени, отнятого у меня этим бесполезным делом.

— Твоё предложение?

— Оставляем всё как есть. Митрополиты епархий, где много раскольников, продолжают закрывать глаза на отличную от канона паству. Своих церквей у раскольников быть не может. Хотя они заняли десяток храмов в волжских городах, на этом хватит. Пока люди смотрят на происходящее спокойно. Вот мы и постараемся впредь поддерживать такое же отношение к староверам. Просто их станут считать заблудшими душами, которые сами себя лишают благодати господней. А вот беспоповцев и прочих сектантов надо давить нещадно, — глаза Иова снова полыхнули отнюдь не христианским смирением. — Здесь нам хорошо помогает Тайная канцелярия, отлавливая баламутов и лживых проповедников. Собор принял решение создать очередную комиссию, призванную найти точки соприкосновения со священниками, придерживающимися старых правил. Но это вопрос долгий. Хотя время лечит. Твоя изначальная тактика вполне разумна. Противостояние между людьми почти сошло на нет. Так давай и дальше придерживаться такого же пути. Возможно, через поколение вопрос раскола уже не будет столь болезненным. Тем более что ты присоединяешь к России всё новые земли. Например, мы не сможем заставить перейти в истинную веру всех католиков и униатов. Для этого тоже потребуется время. С ними тоже придётся договариваться и как-то жить.

Здравая позиция. Только очень хрупкая. Приди к власти излишне религиозный монарх — и все договорённости полетят в утиль. Староверы в этой реальности не достигли влияния