Завещание генетика - Эдуард Сероусов

Рамир, который до сих пор молчал, наконец высказался:

– Я военный. Я видел худшее, на что способны люди. И часть меня хочет верить, что генетические улучшения могут сделать нас лучше, уменьшить насилие, увеличить эмпатию. Но другая часть боится, что это лишь даст нам более эффективные инструменты для взаимного уничтожения.

Он посмотрел на каждого из них по очереди.

– Но в одном я уверен: если мы решим продолжать, это должно быть единогласное решение. Все мы должны быть полностью согласны и готовы нести ответственность за последствия.

– Согласен, – кивнул Алексей. – Кронов спроектировал контейнер так, что он может быть открыт только при одновременной биометрической аутентификации всех пяти "наследников". Это его способ убедиться, что решение будет принято сообща.

– Дайте мне время, – попросила София. – Я хочу еще раз всё обдумать, изучить дневник, понять весь контекст, прежде чем принять окончательное решение.

– Конечно, – согласилась Ева. – Решение такого масштаба нельзя принимать в спешке. У нас есть время.

Они решили отложить окончательное решение на несколько дней, давая каждому возможность тщательно всё взвесить. А пока сосредоточиться на более насущной проблеме – выяснить, что произошло с клоном и как противостоять Диане.

Следующее утро принесло новости. Михаил, следивший за медиа через защищенные каналы, сообщил, что ситуация вокруг "БиоНекст" продолжает накаляться. Диана Кронова временно отстранена от должности советом директоров до завершения внутреннего расследования. Акции компании продолжают падать, а регулирующие органы нескольких стран заморозили активы, связанные с разработкой Протокола Прометея.

– Это хорошие новости, – сказала Ева. – Публичная позиция Дианы ослаблена.

– Но не стоит недооценивать ее, – предупредил Рамир. – Она наверняка имеет запасные планы и ресурсы, не связанные с официальной структурой компании.

– Согласен, – кивнул Алексей. – И пока мы не знаем, что произошло с клоном, мы должны действовать осторожно.

Они продолжили попытки связаться с клоном через защищенный канал, и на второй день их терпение было вознаграждено. Экран коммуникатора ожил, показывая лицо клона – усталое, с небольшой раной на виске, но живое.

– Я в безопасности, – сразу сказал он. – Успел эвакуироваться до основного взрыва. Сейчас нахожусь в движении, меняю локации каждые несколько часов. Диана активно ищет меня, и вас тоже.

– Что произошло на острове? – спросил Рамир.

– Диана прибыла с частной военизированной группой, – ответил клон. – Они пытались захватить лабораторию и данные, но я активировал протокол самоуничтожения. Большая часть исследований уничтожена, но я уверен, что Диана успела скопировать некоторые файлы до взрыва.

– Это проблема, – нахмурился Алексей. – Если у нее есть даже часть данных…

– Именно, – подтвердил клон. – Она будет пытаться восстановить проект. Возможно, в измененной форме, но суть останется той же – использовать генетические модификации как инструмент контроля и власти.

– Что нам делать? – спросила София. – Мы всё еще планируем проникновение в "Геном"?

– Да, но с корректировками, – ответил клон. – После публичного скандала безопасность комплекса усилена, но одновременно там больше хаоса, что может сыграть нам на руку. Я разрабатываю новый план и буду готов представить его через день.

– А что с… другим вопросом? – осторожно спросил Алексей, не желая напрямую упоминать контейнер с данными по незащищенному каналу.

Клон понял намек.

– Это решение остается за вами, – сказал он. – Но оно становится еще более важным в свете последних событий. Если Диана имеет доступ к части технологии, противовес в виде этической альтернативы становится критически важным.

Связь прервалась – клон не хотел рисковать обнаружением, поддерживая разговор слишком долго.

Они продолжили обсуждение, теперь с новой информацией, влияющей на их решение. Ситуация становилась все более напряженной, выбор – всё более сложным.

В течение следующих дней каждый из них погрузился в собственные размышления, иногда собираясь вместе для обсуждения отдельных аспектов проблемы.

София проводила много времени с дневником Кронова, пытаясь понять эволюцию его мышления и этические рамки проекта. Рамир разрабатывал планы безопасности и стратегии на случай различных сценариев. Михаил продолжал мониторинг медиа и поиск информации о действиях Дианы. Ева анализировала психологические и социальные аспекты потенциального внедрения генетических модификаций. Алексей пытался синтезировать всю доступную информацию в целостную картину, просчитывая вероятности и последствия различных решений.

Клон периодически выходил на связь, предоставляя новую информацию и участвуя в обсуждениях. План проникновения в "Геном" постепенно обретал конкретные формы, но всё еще требовал доработки.

На четвертый день их пребывания в бункере София неожиданно собрала всех для важного разговора.

– Я приняла решение, – сказала она, ее лицо было серьезным, но спокойным. – Я готова поддержать продолжение Проекта Наследие, но с определенными условиями.

Все внимательно слушали, понимая важность момента.

– Во-первых, полная прозрачность, – начала она перечислять. – Никаких секретных экспериментов, никакой скрытой повестки. Всё должно быть открыто для независимого научного и этического контроля.

– Согласен, – кивнул Алексей.

– Во-вторых, добровольность, – продолжила София. – Никакого принуждения, никакого давления. Каждый человек должен иметь полное право отказаться от модификаций для себя или своих детей без каких-либо негативных последствий.

– Безусловно, – согласилась Ева.

– В-третьих, равный доступ, – сказала София. – Если технология будет внедряться, она должна быть доступна всем, независимо от социального статуса, национальности, финансовых возможностей. Никакой генетической элитарности.

– Это будет сложно обеспечить практически, но принцип верный, – заметил Михаил.

– В-четвертых, постепенность и осторожность, – продолжила София. – Никаких резких изменений, никаких радикальных модификаций без долгосрочного изучения последствий. Мы должны двигаться маленькими шагами, постоянно оценивая результаты.

– Разумно, – согласился Рамир.

– И наконец, баланс, – закончила София. – Любые генетические модификации должны учитывать не только физические и интеллектуальные аспекты, но и эмоциональные, социальные, духовные. Мы не должны создавать умных социопатов или эмпатичных идиотов. Человеческая природа должна развиваться гармонично.

Наступила тишина, пока все обдумывали ее слова.

– Это мудрые условия, – наконец сказал Алексей. – Я полностью согласен с ними и готов принять их как основу нашего подхода.

– Я тоже, – поддержала Ева.

– И я, – кивнул Михаил.

Все посмотрели на Рамира, который всё еще выглядел задумчивым.

– Эти условия хороши в теории, – медленно сказал он. – Но сможем ли мы обеспечить их выполнение на практике? Особенно если против нас Диана и потенциально другие силы, которые могут иметь совсем другое видение?

– Мы должны попытаться, – твердо сказала София. – Если мы не попытаемся сделать это правильно, кто-то другой сделает это неправильно. Как сказал клон, теперь, когда технология существует, наша ответственность – обеспечить ее этическое использование.

Рамир помолчал, затем решительно кивнул.

– Я согласен. При этих условиях я готов поддержать продолжение проекта.

Алексей достал металлический контейнер.

– Тогда, я думаю, пришло время открыть это, – сказал он. – Посмотреть, что именно Кронов оставил нам в наследство.

Они расположили контейнер на столе. На его поверхности были пять сканеров для биометрической идентификации – по одному для каждого "наследника".