Ясное сердце - Кейт Ченли

– Извини, я не особо разбираюсь в сянци.

Она раздраженно вздыхает и поворачивается к Бо, но и тот качает головой. Тогда Айлин находит в толпе дядю Йи и спешит к нему.

Теперь я могу внимательно рассмотреть листок.

Я ни разу не видела такого расклада, хотя мне довелось изучить немало матчей настоящих мастеров этой игры. Ситуация на доске слишком запутанная, чтобы ее разрешить. Я прикидываю несколько возможных сценариев, но вновь захожу в тупик через десять ходов.

Несколько мужчин сыграли против Хансиня, и все вокруг выкрикивали свое мнение. Я прислушивалась ко всем. Они еще не решили загадку, но их предположения могли меня вдохновить. К сожалению, пока никто не сказал ничего полезного.

Рен подходит к доске, и я паникую. Нет, ему не может достаться честь второго ли-ву! Мне удается разглядеть его в проем в тесном кругу, и я наблюдаю за игрой под тревожный стук своего сердца. Зрители подбадривают Рена, и Хансинь скоро начинает отступать. Меня пробирает дрожь.

Наконец Рен заходит в тупик и больше не может сделать ни хода.

Зрители разочарованно вздыхают, а я вытираю потные ладони о платье, радуясь этому исходу.

– Рен хорошо сыграл, – раздается голос подле меня.

Я оборачиваюсь и встречаюсь с улыбкой Юнли. Мои губы расплываются в ответ.

– Это сложный матч, ваше высочество, – небрежно произношу я.

– Вы видели, как Рен загнал себя в угол? – спрашивает принцесса, показывая на доску.

Я киваю и обдумываю про себя его последний ход. Внезапно у меня зарождается одна идея, и я сверяюсь с листком. Мысли мелькают в голове, складываясь в каждый следующий маневр, каждую возможную контратаку.

Сердце у меня колотится в груди, и я обвожу пальцем нижний правый угол доски на рисунке.

– Двенадцать жертв – ключ к победе, – шепчу я дрожащим голосом.

Юнли сияет. Ее взгляд бегает по рисунку, и я чувствую, как крутятся шестеренки у нее в голове.

– Вы нашли решение, госпожа Лю, – произносит она на одном дыхании. – Идите же.

– Нет, меня вдохновили ваши слова. Второе ли-ву должно быть вашим.

– Вы уверены?

– Да, – настаиваю я. – Скорее. Время утекает.

– Спасибо, – говорит Юнли и уже громче произносит: – Я попробую.

Ее пропускают, и тесный круг слегка расходится, открывая моему взгляду доску.

Юнли берет из баночки черную фигуру и кладет в правый нижний угол.

– Что?! – восклицает один из зрителей, и все вторят ему. – Вы сразу лишитесь двенадцати фигур!

Более опытные игроки вскоре догадываются, что происходит, и шикают на других:

– Тише!

Наконец все улавливают хитрость этого хода.

Юнли пожертвовала двенадцатью черными фигурами, но игра сошла с мертвой точки. И как бы теперь ни пошли белые фигуры, она готова была дать им отпор и шаг за шагом разбить оборону противника.

– Что скажете, старейшина Хансинь? – спрашивает Юнли.

– Впечатляющий ход, принцесса. Вы заслужили второе ли-ву.

Аристократия живо аплодирует, намного энергичнее, чем после моего ли-ву. Придворная дама Лан обнимает Юнли.

Айлин легонько толкает меня в спину и шипит:

– О чем вы шептались с принцессой? Ты ей помогла?

Великие небеса, она за мной шпионила?

– Ее высочество сама нашла решение, – отвечаю я, разводя руками. – Я всего лишь выразила свое восхищение, когда она поделилась со мной своей идеей. Если не веришь, спроси у нее.

Айлин неуверенно на меня смотрит, топает ногой и убегает.

Несомненно, в ней зародилось зерно сомнений. Что подумает дядя Йи, если она расскажет ему о своих подозрениях?

Я делаю глубокий вдох. Я все выдержу, что бы меня ни ждало.

Хансинь вновь обращается ко всем собравшимся:

– Господа, мое третье ли-ву – чистокровный беорнский жеребец.

Все ахают. Любой слышал об этих легендарных конях: самых крупных, сильных и быстрых на свете. Говорят, беорнец способен пробежать двести миль за день, не зная усталости, и прорвать линию вражеских солдат, будто те всего лишь пугала.

Говорят, в мире всего тридцать таких скакунов. Их происхождение и разведение покрыты завесой тайны и тщательно охраняются воинами племени Зийа в Наньйю. Время от времени беорнских скакунов преподносят в дар правителю дружественной страны. Приручить их невероятно сложно, однако объезженный конь верен хозяину до самой смерти и никогда не подчинится другому.

– Позвольте показать его вам, ваше величество, – говорит Хансинь.

Король Рейфень выходит из Приемной, и рьяный поток гостей следует за ним.

Во дворе двадцать слуг собрались у громадной клетки на колесах, с вертикальными прутьями. В клетке стоит самое величественное создание, что я когда-либо видела. Густая золотисто-рыжая грива, изящная, но мощная шея, ровные ноги, а шерсть черная и блестящая, как шелк. Крепкое тело коня словно собрано из металла, кремня и пламени и возвышается на шесть футов над землей. Он трясет головой, ржет и бьет копытом, желая скорее вырваться из своей тюрьмы. Стражники наньйю поглядывают на него с беспокойством, нервно переступая с ноги на ногу.

– У него и впрямь красный пот! – кричат из толпы. – Я думал, это миф.

Другие тоже начинают вслух восхищаться конем, показывая на него пальцами.

– Как нам заслужить это ли-ву, старейшина? – спрашивает Рейфень.

Хансинь отвечает не сразу. Он с хищным видом обходит громадную телегу, медленно, но словно в любой момент готовый стремительно атаковать.

Высокий плечистый мужчина держится в нескольких шагах от Хансиня. Судя по его напряженной позе и тому, как он всматривается в окружающих, это телохранитель старейшины. У него грубые черты лица и нос, подобный острию топора. Он выглядит жестоким бойцом. Такого хочется видеть на своей стороне, а не у себя за спиной в темном переулке.

Наконец Хансинь останавливается и смотрит на Джие:

– Я вызываю чемпиона вашего ежегодного турнира, принца Джие, на соревнование в верховой езде. Если он победит, ли-ву ваше. Разумеется, для поединка мы оседлаем наших обычных коней. Его величество выберет символические предметы, которые положат в конце пути. Тот, кто первым вернется с предназначенной для него вещью, будет объявлен победителем. Если пожелаете, мы установим стражников вдоль дороги, чтобы обеспечить честную игру.

На секунду повисает тишина, которая тут же сменяется взрывной волной шепотков.

Честную игру? Речь о том, что Хансинь не будет использовать магию?

Глаза Джие сияют, но не успевает он ничего сказать, как Хансинь добавляет:

– Чтобы сделать игру еще интереснее, мы оба возьмем себе по спутнице. Победитель должен вернуться с ней, и держать нужный предмет будет она.

Многие девушки бледнеют, а Юнли поднимает изящную бровь.

– Я принимаю ваш вызов, – говорит Джие, властно подняв подбородок.

Вен хмыкает, а Кай мрачнеет. Возможно, завидует брату, которому выпала очередная возможность показать