Курс на СССР: На первую полосу! - Тим Волков

редкие седые волосы. — Вообще, и это неплохо бы. Помниться, у нас лет десять назад даже рубрика такая была. Ну, что ж, дерзай, Саша! Но… со мной во всем советуйся!

Я вышел окрыленный. Как мне казалось, именно через статьи о НЭПе можно было подвести того же товарища Серебренникова к мысли о необходимости изменений в экономике… точнее, хотя бы к осознанию самой возможности таких изменений. Что же касаемо изобретателей, то у меня таковые имелись: родной отец и инженер Николай Хромов, Коля. Пора уже было начинать продвигать телефоны!

— Николай Семенович! Можно у вас «Блокнот агитатора» попросить?

— Да, пожалуйста, Саша! Читай. Повышай политическую грамотность.

* * *

А еще нужно было не забывать о Викторе Сергеевиче, отце Метели. Кстати, как я узнал недавно, фамилия у него оказалась обычная, простая, Метелкин. Отсюда и прозвище «Метель». Внезапно промелькнула мысль, что не будь у Марины такой высокопоставленный папа, быть бы ей «Метлой».

Простая фамилия и о-очень непростая должность. Дипломат, куратор и сотрудник аппарата ЦК! Да еще и шпион в придачу.

Давить на него нужно постоянно, давить, не давая опомниться, ковать железо, пока горячо!

Еще раз послать фото. И, на этот раз, еще и письмо. Кратко и с конкретным заданием. Скоро пленум ЦК, на котором обычно решают важнейшие вопросы. И раз уж товарищ Метелкин туда вхож, так этим надо пользоваться! И я уже знал, как… Уже сам, как шпион, действовал! А как же, коли уж затеял такую игру, так, что можно было запросто спалиться напрочь!

В первом киоске, у остановки, я купил четыре газеты, «Правду», «Комсомольскую правду», «Советский спорт» и «Сельскую жизнь». Обычные газеты с миллионными тиражами, которые покупали все.

То же самое я купил и на проспекте Энгельса, потом, на Маяковского, у дома Метели, там тоже стоял киоск. Еще хотел заглянуть в «Мелодию», да не успел:

— Привет, Золотая рыбка!

Так меня могла называть только Метель!

Она и была. В новеньких, с многочисленными карманчиками, джинсах «Даллас» (не «чистая» фирмА, ФРГ или Западный Берлин), в распахнутой куртке «Аляска», из-под которой виднелась ослепительно белая водолазка. Крутой и модный прикид!

— А ты чего здесь? По мне соскучился? Ла-адно, шучу!

Маринка широко улыбалась, и вообще, выглядела на редкость радостно, что с ней в последнее время случалось нечасто.

— Да я вообще-то «Мелодию»…

— Х-ха!

В том, что эта взбалмошная девчонка немедленно выскажет причину этой своей радости, так сказать, поделится, я нисколько не сомневался.

И впрямь, даже и спрашивать ничего не пришлось.

— Ты знаешь, Весну из ментовки выпустили! — обрадовано сообщила Метель. — Ну, его же взяли недавно… Наверное, за тот квартирник. Я уже хотела папашку подключать, хоть мы с ним и в контрах… А тот, оп! Сам Весна позвонил, сказал, что выпустили. Видать, разобрались, кто есть кто.

Я закусил губу…

Ой, не за квартирник повязали Весну! И, скорее всего, не милиция. И отпустили не просто так.

Опять же, это пока просто догадки, сомнения…

— Да! Главное-то не сказала! У Весны через три дня концерт.

Я, честно говоря, не удивился.

— И не какой-нибудь квартирник, а самый настоящий — в клубе!

А вот тут можно было изобразить удивление:

— Да ладно!

— Чтоб я сдохла! Клянусь! В клубе. Ну-у, конечно, не в городском, в сельском, но, все-таки! Хоть и далековато, да наши все поедут подержать. В это, как его… Маркино… Мымрино…

— Может, в Маврино?

— Во! Точно. Туда… Ладно побегу, дела. Увидимся, Золотая рыбка!

Маврино… Именно там скрывался сторож, которого недавно взяли. Что это, совпадение? Да черт его… Точной уверенности нет. Надо ехать на концерт. Там, в деревне, все и разведать, а уж потом делать какие-то выводы, а не на кофейной гуще гадать.

* * *

Дома я сделал все, как делали шпионы, впрочем, и не только они. Технология была хорошо известна каждому советскому телезрителю по фильму «Собака Баскервилей».

Надев хозяйственные перчатки, разложил на столе газеты и достал ножницы. Листок бумаги из обычной школьной тетради, пузырек канцелярского клея, кисточка, все куплено там же, в киосках. Никаких зацепок!

Итак, можно было начинать вырезать буквы и даже целые слова…

Излагать кратко, по существу:

«На пленуме поддержите во всем Щербицкого, Черненко, Романова, Гришина…»

Листая красную брошюрку «Блокнот агитатора», я выбрал всех противников Горбачева, которых знал из будущего. Впрочем, одного просмотрел… Вон он, в списках… Лигачев Егор Кузьмич, бывший первый секретарь Томского обкома… С апреля переведен на партийную работу в Москву.

Добавить Лигачева? Но, без санкции Андропова его бы из Томска не перевели. А Андропов продвигает Горбачева. Хотя, Егор Кузьмич хитер, и себе на уме… А пусть будет!

«…Гришина, Лигачева…»

А, кстати, Ельцин где у нас? Пока что сидит в Свердловске. Вот пусть там и сидит!

Так, что еще важного?

«Поставить вопрос о реформах в области экономики, разрешить частные артели и т.п. под строгим контролем государства и КГБ»…

Ага, и вот еще…

«Рассмотреть вопрос о необходимости закрытия и реконструкции Чернобыльской АЭС»

Вот! Теперь пока все.

И приложить новую фотографию. Пусть знает, что их много. Заклеить конверт… Не, не языком, тем же клеем.

Так! Теперь предстояла «Операция 'Почтовый ящик»! Опасная авантюра? Да! Но как еще-то?

На конверт я тоже наклеил буквы, уж пришлось повозиться. «Тов. Метелкину. Служебное»

* * *

Недалеко от проспекта Маяковского, за дворами, располагалась школа. Обычная, ничуть не элитная, типовая. Я подошел к ней во всей экипировке: темные очки, вязаная шапка «петушок» на самые глаза, старый плащ, специально купленный за пять рублей в комиссионке, годный разве что «на выброс» или «по грибы».

Как я и рассчитывал, за углом школы курили. Там всегда курили, вот и на этот раз тоже. Трое пацанов класса из шестого, седьмого, в одинаковых синих школьных курточках с блестящими пуговицами и эмблемой на рукаве с солнышком с книжкой. Лохматые волосы, серые лица, мятые пионерские галстуки. Судя по времени, из продленки. С таким можно было говорить прямо.

— Пацаны, рубль хотите?

— Ну!

— Тут в соседнем доме, у меня девчонка живет. Мне б ей письмо в ящик бросить. Сам не могу, боюсь, соседи заметят. А она замужем!

— Ничесе у тебя девчонка! Отпад.

Я грустно развел руками:

— Так люблю ж…

Пацаны переглянулись…

— Это… Мы согласны, ага. Только рубль мало! Давай два?

— Хорошо, — я вытащил мятую купюру — Вот вам задаток… Предупреждаю: