Фантастика 2025-50 - Сергей Ампилогов

— Но все это время графу придется выдерживать напор родни заключенных, — покачал головой дядя. — Как вы поступите с Гагариным и его сподвижниками?

— Их повесят на Дворцовой площади месяца через два, а потом начнем выносить более мягкие приговоры остальным, — ответил Великому князю вместо меня Игнатьев.

— Хорошо, — подвел итог доклада я, вставая из кресла и опираясь руками о стол. — Граф, каждые три дня доклад о Царстве Польском мне на стол. Если произойдет что-то особенное, сообщайте немедленно. Дядя, на вас остается общественное мнение внутри страны. Жду доклада каждую неделю, но если произойдут резкие изменения, то прошу поставить меня в известность сразу же. — И, дождавшись согласия, прибавил: — Вы можете идти, дядя, более вас не задерживаю.

Выпроводив немало удивленного Великого князя, единственного не посвященного в тайну моего дневника-ноутбука, я распорядился позвать ожидающих своей аудиенции в приемной.

— Простите, что заставил подождать, — едва отзвучали приветствия, извинился я. — Совещание слегка затянулось.

— О, не стоит извиняться, Ваше Величество, — прижав руку к сердцу, ответил мне Обухов. — Все мы скорбим о постигшем вашу семью горю. Примите мои самые искренние соболезнования, — опустив голову, добавил он.

— Позвольте и мне присоединиться к словам уважаемого Павла Матвеевича, — снова поклонившись, сказал Путилов. — Все мы поражены до глубины души кощунством польских мятежников и искренне сопереживаем вашему горю. Рабочие каждый день стоят молебен за упокой души вашего сына, невинно убиенного раба божия Павла.

— Это чудовищная утрата для всех нас, Ваше Величество, мои искренние соболезнования, — поклонился мне и Дмитрий Иванович.

Остальные тоже не преминули заверить меня в своем искреннем горе. Такая неподдельная скорбь тронула мое сердце, начавшее все больше черстветь.

— Благодарю всех за сочувствие и проявленную заботу. Передайте рабочим заводов, что я тронут их поддержкой, — я слегка склонил голову. — Прошу вас, господа, присаживайтесь, — я указал на специально принесенные в кабинет стулья.

Выйдя из-за стола, я прошелся по кабинету, сопровождаемый неотрывным взглядом девяти пар глаз.

— Из-за последних событий у казны появились довольно существенные свободные средства. — Я обвел взглядом присутствующих. — По этой причине я просил вас подготовить отчет по наиболее необходимым, по вашему усмотрению, тратам. Давайте начнем с вас, Николай Иванович, — обратился я к Путилову.

Один из величайших русских инженеров встал со своего места, пригладил бороду и начал доклад.

— Перед тем как просить об увеличении финансирования своих проектов, я хотел бы отчитаться о своих успехах и неудачах за последнее время. — Он посмотрел на меня и, получив согласие, продолжил: — Под моим руководством Василий Степанович Пятов наладил разработку месторождений драгоценных металлов и камней, до которых была возможность добраться без запредельных усилий, — богатые, однако пока недоступные ввиду своей чрезвычайной удаленности, месторождения Лены, Колымы, Аляски и Якутии были оставлены нами на отдаленное будущее.

— Я считаю, что на Пятова можно взвалить более сложную задачу, а с управлением налаженных рудников справится и менее выдающийся инженер. Думаю, для организации разработки Курской магнитной аномалии лучшей кандидатуры просто не найти.

— Вот еще! — вклинился в доклад морской министр. — А кто займется механизмами для будущих броненосцев?

— Кто-нибудь из морского министерства, — мгновенно парировал Путилов.

— Кто, например? — поинтересовался Николай Карлович.

— Андрей Александрович Попов более чем достойная кандидатура, — не растерялся промышленник. — Если он и тогда сумел такой броненосец, как «Петр Великой» построить, то уж и теперь непременно справится.

— Но в какие сроки? — не согласился Краббе. — Корабль нужен на Балтике уже через пять лет! А затем за три-четыре года мы должны спустить на воду Черного моря еще четыре! — встал со своего места он, выражая свое крайнее несогласие с решением Путилова.

— Стоп, хватит! — прервал спорщиков я. — Пусть Попов займется ускоренным строительством своего корабля, но для успешного завершения строительства понадобится создавать многое практически с нуля. Пятов будет не лишним. Займется механикой и доведет до ума прокат брони с цементированием. Павел Матвеевич, — я кивнул на Обухова, — пусть продолжает заниматься орудиями и необходимыми марками стали, а Николай Иванович, — я кивнул на Путилова, — смотрит, чтобы Балтийский завод поставил нам нужные машины и котлы в срок. Не волнуйтесь, Попов тоже не останется без работы! Организация такого высокотехнологичного проекта, создание верфей на Балтике, а позже на Черном море, обучение необходимых людей — задача нетривиальная.

— Пусть будет так, — буркнул немного обиженный Путилов. — Я могу продолжать? — поинтересовался он у меня, немного помолчав.

— Со строительством современного порта в столице, к сожалению, меня постигает неудача за неудачей, — продолжил Николай Иванович. — Работы безмерно затягиваются — находятся все новые непредвиденные сложности, поставщики срывают сроки, не хватает обученного персонала. Мне уже пришлось организовать целую школу с классами обучения работе с портовыми кранами, землечерпальными машинами, паровозами и многим и многим другим. Тут даже найти говорящих по-русски учителей для школы было невероятно тяжело, большинству нужны переводчики! — выразил свое крайнее недовольство таким положением дел Путилов. — Однако работа продолжается и пусть не за три, а за шесть лет, но самый совершенный в Европе порт мы все же построим.

Строительство морского канала, однако, еще более отстает от графиков — практически все обучаемые мной инженеры и рабочие по вашему приказанию отправляются на другие, более важные работы. Если так будет продолжаться и дальше, мы с каналом и за десять лет не управимся, не то что за пять, — позволил себе снова выразить неудовольствие таким решением он. — Но есть у меня и весьма и весьма хорошие новости. Нам наконец все же сопутствовал успех в запуске печи Аносова для получения стали из чугуна. Она безо всяких проблем поработала уже месяц. И несмотря на то, что Мартена нам опередить не удалось и его сталь вышла раньше, наше лидерство в этом вопросе неоспоримо. Ведь Аносов получил сталь из чугуна по своему рецепту еще в 1837 году, и наша печь намного более совершенна, чем у французского металлурга. Поленов уже принялся налаживать производство стальных рельсов, но печь слишком мала даже для обеспечения сталью в необходимых масштабах этого небольшого рельсового заводика.

— Уже целый месяц работает! Что же ты молчал! — Я подошел и, не удержавшись, обнял Путилова. — Ну, наконец-то!

— Не хотел говорить раньше времени, — ответил польщенный Путилов. — Вдруг что-нибудь снова пойдет не так, как случалось во все прошлые разы.

— Ладно уж теперь, — махнул я рукой. — Продолжай, — попросил я его и вернулся в свое кресло.

— Как вы помните, доменная печь нового образца была запущена в Донецке еще осенью прошлого года, так что сейчас полным ходом идет достройка еще двух, большего размера. Также мы работаем над выпуском броневых плит, паровых