Фантастика 2025-51 - Антон Лагутин

— Это Казухиро Курода, — карасу невозмутимо цапнул за шкирку неудавшегося дезертира. — Камаитачи.

— Нет, ну ты видел, видел?! — возбужденно тыкал он пальцем в очень даже знакомых им обоим аякаси.

— А, прости, — шинигами не без труда вспомнил, что ласки-итачи были наемниками и благотворительность не любили. — Но ты меня очень обяжешь своей помощью. Мы семья Хаято. Я Синдзи, моя жена — Хината.

— Эх… — на остреньком лице хищника Куроды проступала внутренняя борьба трех итачи: жадного, очень жадного и перестраховщика, желающего выжить, не влезая в заварушки такого уровня.

Разумеется, победила жадность.

— Много от меня не ждите, — предупредил он, доставая тонфы.

— Могу взять мыша, — распахнул крылья тэнгу, бросая выразительный взгляд на онрё-онну.

— Не убивать, — предупредила Хината.

— А? — удивилась парочка йокаев. Впрочем, задавать лишних вопросов тоже не стали.

Акаги Ёсиро нахмурился, разглядывая противников. Двумя словами Хината усложнила бой до эпического уровня. Проблемы только начинались.

Сражение обещало быть групповым, но численный состав все еще был не в их пользу.

Генетически привычный к сражениям наемник, стреляя глазами, оценил расклад.

— Потяну или дзями, или онрё, — озвучил он свою возможную роль.

— Дзями? — переспросил Синдзи.

— Вот то странное животное, которое не тигр и не медведь. Это злой стихийный дух, что-то вроде земляного дракона.

— Впервые о таком слышу. Откуда ты о нем знаешь, Курода-кун?

Тэнгу-кун контролировал каждое движение своего лица, но в напарнике не был уверен. Оставалось надеяться, что у языкастого наемника хватит мозгов отбрехаться, откуда же он так хорошо знает их противника, ведь они однозначно видятся впервые.

— Я же в школе учусь, — прикинулся ветошью тот. — Преподают.

— Ясно. А онрё?

— Да на ней же написано, Хината-сама, — в свою очередь удивился камаитачи. — Вы не смотрели «Звонок»?

— Что это?

— Человеческий фильм, очень популярный. После него в городских легендах и появился новый йокай «маленькая мертвая девочка».

— Люди, — вздохнули шинигами, не переставая поражаться человеческому воображению.

Их дискуссию прервало брошенное дерево.

— Вы охренели там?! Эту сакуру еще мой дедушка сажал! — разъярилась Хината, когда ответным взмахом веера ей пришлось разнести снаряд в щепки.

— Этому месту не повредит еще немного ландшафтного дизайна, — желчно ответила онрё. — Ты вообще хоть что-нибудь слышала о фэн-шуй?

Взаимный поток оскорблений очень скоро опустился до «сучка крашеная» и «коровье вымя».

— Хана котенку, — дружно решили мужики и начали разбирать себе противников.

Акаги-кун, как и планировал, взял огромную летучую мышь. Однако не то она оказалась какой-то неправильной, не то драка с самого начала не задалась… Кажется, карасу ошибся в выборе противника. Крылатый воин был искусен в полетах, но его специализацией был ближний бой. Зубастый летун же атаковал на средней дистанции звуковыми волнами и порывами ветра. И даже когда при помощи воздушного маневрирования Ёсиро удалось приблизиться, тот просто взял и пропал, тут же оказавшись в десятке метров сверху.

— Сражайся честно! — задрал он голову.

К его удивлению, ему ответили.

— Вы, узкоглазые обезьяны, и понятия не имеете, что такое благородный поединок. А значит, недостойны оного, — высокопарно ответил мыш и звуковой волной впечатал Ёсиро в землю.

* * *

Казухиро Курода, не желая встревать в женские разборки, сосредоточился на дзями — как и обещал. Ни монгольский червяк неведомо какой длины, ни хака-но хи, блуждающий огонек, не были в его весовой категории. Особенно учитывая запрет на убийство.

Земляная тварь была сильна и обладала крайне прочной шкурой. Но его скорость вызывала зевоту.

— Камано-чи, активация.

Тонфы превратились в серповидные клинки. Оснащенный оружием Курода быстро затанцевал вокруг дзями, нанося удары.

Внезапный рывок полосатого монстра не успел завершиться сомкнутыми челюстями, как человеческая фигура обернулась дымом, рассыпавшись на трех маленьких итачи. Каждая ласка была невероятно быстра и стремительно мельтешила вокруг дзями, не давая ему сосредоточиться и покрывая его великолепную шкуру резаными ранами.

— Яре-яре! А что же, наш школьный принц ни на что не годен? — словно из ниоткуда раздался знакомый голос.

— Горо Кадзе? — удивился тэнгу. — Что ты здесь делаешь?

— Просто прогуливался неподалеку как распоследний дружелюбный сосед, — уклончиво ответил паукан.

— Врешь. Следил за мной?

— Яндере-тян из меня не делай, — фыркнул цутигумо. — Интересно тут у вас. Вампиры летают. Итачи кусаются. Как такое веселье пропустить?

Летучий мыш, решив, что его противник достаточно деморализован, спикировал, намереваясь нахлебаться крови так, чтобы компенсировать почти семьдесят лет воздержания. Конечно, он бы предпочел прекрасную деву вроде той шинигами. А тот факт, что она замужем, добавил бы остроты ситуации. Но сейчас было важнее восстановить хотя бы часть сил.

Однако пике не удалось. Вампир со всего маху врезался в натянутую поверх тэнгу паучью сеть. И когда только успел, подумал Ёсиро.

— Думаешь, поймал меня? — зарычал кровосос.

Он дернулся, мигнул, смещаясь в пространстве, и появился там же.

— Думаю, — согласился прячущийся в тенях хищник.

— Подумай еще! — вампир рассыпался на множество мелких летучих мышей.

Хороший охотник всегда тщательно изучает свою добычу. Так Кадзэ когда-то наставлял отец. И поэтому этот трюк не удивил.

— Спайдер-верс. Активация, — не без юмора заметил цутигумо.

Из пустоты выстрелили паучьи нити, при попадании заматывая цели в кокон.

— Опоздал, — пискнула последняя мышь, резко поднимаясь в небо.

Еще одна ошибка. Правильный хищник не забывает о других участниках пищевой цепи.

Горо Кадзэ озаботился проблемой заранее и связался с неким пушистым наемником. Тот щедро выделил ему одного итачи. Почему бы не воспользоваться помощью?

Вампир, судя по всему, не мог долго находиться в разобщенной форме и вернулся к своему прежнему облику. Паук потер множественные лапы друг о друга. Пора поклацать хелицерами.

* * *

Хаято Синдзи тем временем продолжал бегать от хака-но хи. Тот мигал пламенем и, кажется, телеграфировал что-то непотребное из разряда «хватит бегать прими смерть как мужик тчк».

Обычно подобный огонек представлял собой заблудший дух умершего человека — рутинная работа для шинигами. Бывало, конечно, что призрак застревал и постепенно терял всё человеческое, обращаясь в мононокэ. Чтобы хака-но хи сохранил свой изначальный облик, но превратился в аякаси — уже большая редкость. Такой душе оставалось ненавидеть буквально всё: и мир живых, и страну желтого источника. Он