Вмерзшие в S-T-I-K-S 3. Рожденные холодом - Дмитрий Крам

Доехал до места. Выпустил девчонок и улыбнулся, наблюдая, как база на глазах из помойки превращается во что-то, куда уже почти не стыдно привезти девушек.

Я оперся на капот и прикинул фронт работ. Осталось провести всем инструктаж. Установить порядок цен. Поставить туалет. Как вариант пункт обогрева. Построить площадки для стрельбы из разных положений. На каждой позиции положить бинокль, а в будущем заменить их на специальные зрительные трубы.

Если со всем разберусь быстро, то возможно удастся в ближайшие дни открыть еще один небольшой бизнес. В итоге будет три источника дохода. Это все прелюдия, наработка опыта и стартового капитала, перед по-настоящему масштабными проектами.

Это только, что касаемо бизнеса, но есть и другие не менее важные дела.

— Эй, чего задумался? — подсела ко мне Алиса.

— Да так… — отмахнулся я. Не буду же я ей говорить, что размышлял о переговорах с возможно самым опасным человеком в Цитадели. Она подумает, что я псих, раз решился добровольно прийти в логово человека, который скорее всего неоднократно пытался меня убить.

Глава 12

Подделки

День сороковой

Цитадель

Минус двадцать четыре градуса по Цельсию

Вчера работали до ночи, чтобы успеть всё сделать. Потом я развёз всех, кроме Воронцова по домам, с ним у нас на утро запланировано одно дельце, нужно все провернуть до открытия стрельбища, которое назначили на десять утра.

Пришлось вчера в спешке искать, куда я дел транквилизаторы, которые мне дали на всякий случай, когда забирал Злыдня с базы Курсора. Еще Салагу поднапряг, нужна незаметная камера, выводящая картинку на планшет. Наш техник сказал, что сейчас ничего подходящего нет, нашелся только жучок. Взял его.

Последней вишенкой на торте оказалось небольшое нажимное взрывное устройство. И здоровая мина с радиоуправляемым детонатором. Это всё собирал так, чтоб Воронцов не заметил, а то эти его лишние опасения и ворчание мне не к чему.

Будильник сработал в пять утра и первое что сделал Воронцов, когда высунул голову из спальника, это начал меня отговаривать.

— Может ну его нахрен? — сонно спросил он.

Я хотел ответить, но не мог горло пересохло. Пришлось сначала осушить полтарашку воды. Затем приложиться к фляжке с живцом и лишь после этого смог заговорить.

— Я устал от всего этого дерьма, — признался я. — Другого решения не вижу. Не дрейфь. Фортуна любит смелых.

— Угу, по тебе заметно. Каждый раз, когда в больницу залетаешь, это, видимо, последствия бурной ночи с Фортуной.

— Не занудствуй, — отмахнулся я, вылезая из спальника. — Тебя никто силой не тащит. Не хочешь — один скатаюсь. Проблемы никакой не вижу.

Воронцов лишь тяжело вздохнул. Я встал, высыпал Злыдню в чашку большую банку собачьих консервов, отметил, что и сам проголодался, как собака и начал заваривать кофе.

— Твою мать, — воскликнул Воронцов. — Что с тобой?

— В смысле?

— Посмотрись в зеркало.

Воронцов принял кофейную эстафету, а я пошел во двор к зеркалу заднего вида Бурлака. Нда уж. Лицо разбухло так, словно я после недельного запоя сунул голову в улей. Не тот, что с большой буквы, а обычный, в котором пчелы живут.

Может и правда покусал кто, какие-нибудь стылые клопы? Или аллергия на что-нибудь. Да, нет. Бред какой-то. В это очень слабо верилось. Даже если вспомнить слова профессора Сухова, о том, что во льдах может жить такая дрянь, с которой и наш иммунитет не в силах справиться.

Так, ладно. Делу это никак не помешает, а потом попрошу Алису меня просканировать, вчера как-то до этого руки не дошли. Я развернулся и, скрепя снегом, направился обратно в дом.

В глубоких железных тарелках уже был нехитрый перекус из тушенки и нескольких дошиков. Рядом поднимался пар от кофейной чашки, ее содержимое больше походило на нефть.

— Ты всю пачку что ли заварил? — подивился я.

— Да не, чуть больше обычного бахнул, — пожал плечами Воронцов.

Мы быстро перекусили. Я вообще не наелся, потому посадил друга за руль, а сам уплетал батончики, пытаясь заткнуть открывшуюся в желудке черную дыру.

Нужный мне человек жил на Рублёвке. Разумеется, прохиндеям вроде нас путь туда заказан, если, конечно, не обладаешь правильными знакомствами. Я обладал, и один звонок профессору Сухову, решил вопрос.

Причём в этот раз нам даже сопровождение не понадобилось. Всё-таки директор Института фигура почетная. Мордовороты на въезде пропустили пикап без проблем. У меня снова возникло странное чувство, словно очутился в другом мире.

Вот он тот район, в который нужно стремиться, единственное место, где ты можешь не бояться, что с тобой что-то случиться. Все эти маленькие аккуратные домики, только зеленого газончика не хватает, пары садовых гномов и мальца в футболке с логотипом бейсбольной команды, бросающего теннисный мяч золотистому ретриверу.

— Здесь налево, — сказал я, сверившись с картой элитного посёлка.

Воронцов крутанул руль, машина послушно вошла в поворот. Ну, если что пойдёт не так, записку на базе мы оставили. Маячки с собой, может нас и спасут. Или хотя бы отомстят, если на то пошло.

Пикап остановился у высокой не меньше четырех метров кирпичной ограды с узорчатыми кованными стрелами поверху. Я бы еще егозу пробросил, но хозяин сего жилища не счёл нужным использовать столь не эстетичные способы защиты территории.

Мы вышли из машины. Воронцов нервно оглянулся, бросил взгляд на одну камеру, на другую. Я подошел к калитке с черной железной дверью и нажал на домофон, прикрыв рукой замаскированную камеру. Нас и так видно с нескольких других, но мне почему-то захотелось так сделать.

— Кто? — недобро осведомился чуть искаженный аппаратурой голос.

— Почта.

— Какая нахер почта?

— Посылка.

— Что в посылке?

— То мне не ведомо.

Воронцов, услышав такой слог, покрутил пальцем у виска.

— От кого посылка?

— От братца Алёнушки, после того, как он из лужи попил?

— Какого нахер братца⁈ — вышел из себя говоривший. До ушей донесся звук хлопнувшей двери караулки и быстрая поступь гневно пыхтящего человека. Лязгнул затвор. Пиликнул домофон, и дверь открылась.

К нам выскочил лысый мордатый мужик с покрасневшей рожей и ростом чуть ниже среднего. Маленькие злобные глазки впились в меня. Я в ответ лишь обезоруживающе улыбнулся. Он открыл было рот, но я его перебил.

— Хозяин дома?

— Нет, — машинально ответил он. — Вы, мля…