Последний Герой. Том 1 - Рафаэль Дамиров

— Вера Игнатьевна, — сквозь зубы представилась в ответ та, не отрываясь от экрана телефона.

— Нет… — смутился парень. — Это пса Мухтар зовут. А я… Я Федя.

— Всё равно, — махнула рукой Вера Игнатьевна и погрузилась в пиксели.

То ли чат читала, то ли лифчик заказывала.

Доехали быстро. Новознаменск — город немаленький, но обеденные пробки ещё не начались, а утренний час пик уже спал.

«Газелька» проехала во двор пятиэтажки. Панельный муравейник, серый, неприметный, со старыми козырьками, как и большинство таких. Балконы только все до единого застеклены, не как раньше.

У подъезда — инспектор, старший из «гонорейки» с сигаретой в зубах. Поза расслабленная, но с виду бдительный.

— Что у нас тут? — спросила следачка, вылезая с трудом. Юбка стесняла движения, пришлось ей приподнимать её пальцами.

Инспектор тихо присвистнул, любуясь на следственный комитет, сдвинул фуражку на затылок и ответил:

— Там… ножевые. Наглухо, ага. Судмедэксперт уже в квартире.

— Личность установили? — деловито вступил в разговор Шульгин.

— А чего её устанавливать? — пожал плечами инспектор. — У себя в квартире убит. Гражданин Харитонов Роман Андреевич.

— Так. Роман Харт? — переспросил Шульгин, прищурившись.

— Чего? — напрягся инспектор, сдвигая фуражку с затылка обратно на лоб. Будто движение фуражки активизирует извилины.

— Да ты что. Под ником Роман Харт видосы пилит, — блеснул мажорной эрудицией Шульгин.

— Не знаю, как его там в интернете зовут, — пожал плечами инспектор. — По паспорту Харитонов.

Ага, ясно… я пожевал губу. Интернет-персона. Значит, дело будет непростым.

А Шульгин важно расправил плечи, довольный собой — мол, смотрите, вот он, настоящий сыскарь, не то что всякие…

При этом покосился на следачку, явно ждал от нее восхищения, но та уже шагала к подъезду по ступенькам, как по собственному подиуму, виляя на автомате бедрами. Абсолютно не вслушиваясь в его оперативные изыскания. А он старался. Ведь только он один знал погоняло покойника — Роман Харт.

Странное погоняло.

Вот раньше были — Рома Погремуха, Коля Форточка, Лёшка Баян. Всё по делу. Каждая кликуха — сразу история, сразу портрет. А «Харт» — что это? Сердце по-английски? Или игра такая?

— Блогер он. Не знаешь? Деревня… — щёлкнул Шульгин пальцем по козырьку фуражки инспектора.

— Да мне фиолетово… — поморщился тот и отмахнулся. — Я поехал… вызовов-то помойка. Вроде, утро ещё, а… все как с цепи сорвались.

Шульгин проводил его презрительным вздохом и направился в подъезд, цепко держась взглядом за следачку. Точнее, за её задницу.

Вошли в квартиру. В прихожей стояла девица в медицинском костюме. Очки, пучок на голове. Скромница-прилежница. Хотелось бы пожалеть да домой отпустить, но она как раз работать приехала, нам помогать. Глазки умные, личико ладное, но простенькое: без косметики и губ. Потому участковый, кинолог и сам Шульгин — на нее ноль внимания. А криминалист вообще на женщин не смотрел, даже на СК.

— Здравствуйте, — сказала она без улыбки.

Я понял, что передо мной стоит судебно-медицинский эксперт. Немного опешил.

Еще бы… В моё время судебно-медицинский эксперт выглядел совсем иначе. Небрит, помят, вечно немолодой и вечно пьяный. Иногда весёлый, иногда злой, но всегда любезный матерщинник. Чай-кофе предложит. Правда, прямо в секционной, между вскрытиями. И не кофе, конечно — цикорий с сухим молоком, но всё равно душевно. Внимание же. Судебно медицинский эксперт девяностых — это ходячая легенда. Неопределенного возраста, а часто и пола.

А это… совсем другая порода. Новая школа. Студентка, что ли? Практикантка? Нет, видно, что не совсем юная уже, но выглядела, как будто её сюда с третьего курса занесло по ошибке. Беззащитная на вид, тонкая, аккуратная. Перед лицом любого трупа — как девочка с дневником. Надеюсь, вид крови в обморок её не укладывает.

Ну ничего, ничего, я привыкну. Наверное.

Следачка, правда, быстро собралась. Айфон сменила на планшет с протоколом. Глянула мельком на труп — как на курицу на витрине — и давай строчить, опустив свои внушительные ресницы:

«Объектом осмотра является квартира по адресу… Обнаружен труп мужчины… возраст…». Ручка привычно скользит. Может, зря я о книжке судил по её обложке?

Кинолог пошарил по квартире, взял след без собаки, вернулся за псом и потянул с собой его в подъезд, а тот идти не слишком-то хотел — уже уплетал «Kitekat» или что-то подобное из кошачьей миски на кухне.

Я сразу вспомнил рекламу этого корма из своего времени:

— Борис, Kitekat!

Всегда под эту рекламу Ельцина вспоминал.

Мажорчик же терся в прихожей и что-то выспрашивал у участкового. Ну а я прошел в комнату, где пчелкой уже вовсю трудилась медик.

Квартирка затрапезная, но вот эта комната, что называется, отделана от и до — под студию. В подсветке синей, в непонятных декорациях, драпировочка, мебель в стиль. И посредине ковра, возле компьютерного кресла, лежит парень в луже собственной крови. Футболка вся в щелевидных дырах — колото-резаные раны от клинкового оружия. Нож, ясное дело.

Криминалист уже начал фоткать, вспышка то и дело сверкала в глазах присутствующих.

— Ну, что скажете? — присел, я на корточки рядом с трупом, обращаясь к медику.

— Смерть наступила около пяти-семи часов назад, — та ощупывала тело тонкими пальчиками в перчатках.

Осматривала характер трупных пятен и другие признаки для вынесения вердикта.

— Что еще интересненького? Вас, кстати, как зовут?

— Анфиса Вадимовна Скляр, — послушно доложилась медичка, как на комиссии.

А сама сосредоточенно и самозабвенно проводила предварительное исследование трупа. И ни фига она их не боится. Молодец, отличница.

— А я Максим, — улыбнулся в ответ.

Люблю умных женщин, разговаривать с ними — одно удовольствие. Жаль, что только разговаривать. Или не только?.. Так… не о том сейчас думать нужно…

Девушка чуть смутилась моей улыбке, может, подумала, что я к ней подкатываю. Но мне реально труп сейчас важнее. В голове крутилось только одно. Спор. Кобра. Раскрыть. Убийство.

Вот если бы перекупа убили или наркобарыгу, я бы вмиг след взял. Знал, с какой стороны такое крутить. А тут… блогер. Кому, на хрен, он нужен?

Но назвался груздем — уйдешь под закуску. Только я не груздь. Блогер — так блогер…

— Что еще странного есть? — спросил я. — Удары ножом нанесены хаотично, неумело. Да?

— Вы правы, — кивнула девушка, уже засовывая тонкий щуп в раневой канал, чтобы измерить глубину поражения.

— Бил правша или левша? — продолжал я расспросы.