Большие Песцовые радости - Инди Видум

— Двинем, — согласился я.

«Ну и правильно — заявил Песец. — Каждому знанию нужна отработка на практике».

«На практике я отрабатывал уже. На той же Грабиной».

«Да разве это практика? Это так, жалкое ее подобие. Легко пробудить интерес в девушке, которая в тебе уже заинтересована».

«А то в борделе никто во мне не заинтересован будет».

«Ты не путай себя и свой кошелек. Вот и поучишься различать разницу. Только не забудь личину попроще подобрать».

«С попроще меня туда не пустят».

«С Грековым-то? Он там явный постоянный посетитель. Поди, каждый раз как в Дальграде бывает, захаживает, чтобы не на виду по бабам шастать».

Разговаривая, я времени не терял, подготавливал императорскую реликвию к тому, чтобы привязать княжескую реликвию к определенному человеку. Вывел карту на голографический экран, на котором Греков ткнул в нужную область, после чего осталось только поработать с княжеской реликвией, запрограммировав ее на принятие новой крови.

— Все. Осталось только ткнуть пальцем в шип.

— И сообщение разослать, — напомнил Греков.

— Из кабинета и отправлю, — предложил я. — Сразу, как уйдет первое на непонятном нынче языке. Пройду под невидимостью вместе с основной реликвией.

— Как вариант, — прикинул Греков. — Сможешь пройти незаметно?

— Обижаете, Алексей Дмитриевич.

— Уточняю, — хмыкнул он и взял нужную княжескую реликвию. — Идем?

Я взял императорскую и ушел в невидимость, поэтому для посторонних в коридор вышел один Греков. Важно вышел, неся на вытянутых руках княжескую реликвию. Подозреваю, что руки он вытянул не просто так, а из опасения, что оцарапается и станет новым князем. Вряд ли кто-то это поймет из короткого разосланного сообщения, но реликвию придется перенастраивать, а это время. Становиться князем Греков точно не хотел. Честно говоря, я тоже, но для меня вариантов уже не было.

В гостиной, которую Шелагин использовал под кабинет, в этот раз, кроме него и секретаря, был незнакомый мужчина, который явно волновался и постоянно вытирал потеющие руки носовым платком.

— Павел Тимофеевич, вот нужная реликвия, — радостно сообщил Греков.

— А как я пойму, что она именно та, которая от моих земель, — подозрительно спросил визитер.

— Игорь Николаевич, — укоризненно посмотрел на него Шелагин, — мы с вами это уже обсуждали. Вы почувствуете свою реликвию сразу, как и те земли, за которые она отвечает. Вам нужно уколоться об этот шип — и все.

Игорь Николаевич протянул палец и тут же его отдернул.

— Подозрительно это все, — заявил он. — Зачем вам моя кровь, Павел Тимофеевич?

— Мне не нужна. Нужна реликвии, чтобы она на вас настроилась.

— Это вы так говорите. А реально она может собирать таким образом образцы крови.

— Господи, Игорь Николаевич, — закатил глаза секретарь в явном сильном раздражении, — как вы всем со своей перестраховкой надоели. Вы же прекрасно понимаете, что образец вашей крови можно взять, не прибегая к таким ухищрениям. Если бы Павлу Тимофеевичу он понадобился, он получил бы образец так, что вы об этом даже не узнали.

— Игнат Трофимович, еще мой дедушка постоянно твердил, что кровью разбрасываться нельзя.

— Разбрасываться нельзя, а доказывать свое право на владение реликвией — можно и нужно. Если вы отказываетесь, то найдутся и другие желающие, как вы понимаете. Вы уже перебрали отведенное вам время. Из-за вас другим приходится ожидать больше необходимого. И Павел Тимофеевич уже устал от вашей бестолковости и наверняка думает, не лучше ли передать управление реликвикй более понятливому человеку. Реликвий, знаете ли, мало свободных, претендентов на них хватает.

— Но этот предмет собирает мою кровь.

— Этот предмет, — раздраженно бросил Шелагин, — называется княжеской реликвией. Вы либо завершаете привязку и убираетесь вместе с реликвией, либо убираетесь без нее, если в течение пяти минут так и будете действовать мне на нервы. Сколько можно? Игнат Трофимович совершенно прав.

— Так я отнесу опять в хранилище, Павел Тимофеевич? — предложил Греков. — До следующего претендента?

— А это точно реликвия? — завел свою шарманку Игорь Николаевич. — Какая-то она невзрачная… У других князей она производит куда более солидное впечатление.

— Можете тоже сделать для нее футляр, но не советую, — бросил Шелагин, терпение которого уже было на исходе. — Потому что неправильно сделанное обрамление изменяет влияние реликвии на носителя и превращает ее из помощника в причину проблем с психическим здоровьем.

— Откуда вам это знать?

— Так. Вон отсюда! — рявкнул взбешенный Шелагин. — Вопрос о принадлежности княжества, где вы губернаторствуете, будет поставлен на ближайшем Совете.

— Зачем же сразу так волноваться? Я проявляю разумную осторожность, — возразил Игорь Николаевич

Он посмотрел на секретаря, приближающегося с явным намерением вышвырнуть надоеду из гостиной, и быстро ткнул пальцем в выступ, после чего застыл, наверняка получив непонятное сообщение. Шелагин удовлетворенно кивнул, и я отправил рассылку с картинкой о появлении нового князя.

— Получилось! Глазам своим не верю. — Игорь Николаевич смотрел на реликвию влюбленными глазами, и его совсем не смущала ее невзрачность. — Неужели все?

— С вас клятва, — сухо сказал Шелагин. — После чего вы уберетесь с глаз моих долой.

— Я бы предпочел сделать это без свидетелей.

— Павел Тимофеевич, я могу быть свободен? — спросил Греков. — Собираюсь вечером отдохнуть в Дальграде.

— Я бы тоже вечером отдохнул в Дальграде, — вздохнул Шелагин.

— У вас остались запланированные встречи, — напомнил секретарь, — которые сдвинулись из-за Игоря Николаевича. А он все также тянет время. Вот текст клятвы, и покончим наконец с этим.

Бывший губернатор, а ныне новоявленный князь клятву забормотал безо всякого вдохновения. Поди, рассчитывал, что про нее забудут и позволят ему вынести реликвию без клятвы.

Когда он покидал кабинет, вздоха облегчения не удержал никто, а Шелагин спросил:

— Игнат Трофимович, вы уверены, что мы не сделали ошибку с этим назначением?

— Совершенно уверен. Сам Игорь Николаевич не производит благоприятного впечатления, но у него, как и его сына, достаточно кругов Силы для управления реликвией, и сын намного разумней, в матушку пошел, которая, собственно, и управляет княжеством. Так что не переживайте, реликвия в правильных руках.

Греков откашлялся, привлекая к себе внимание:

— Павел Тимофеевич, так я могу быть свободен?

— Можете, Алексей Дмитриевич. Еще одной привязки реликвии я не перенесу точно.

Грекову повторять второй раз не пришлось, он испарился из