Варлорд. Политика войны - Николай Соболев

По возвращении Панчо выдал мне сакраментальное:

— Есть две новости, хорошая и плохая, с какой начинать?

— Давай для разнообразия с хорошей.

— Тогда пошли в кинозал.

Насупленный и сосредоточенный Мола зачитывал собственноручно написанное заявление. Панчо сумел так ловко разобидеть его на соратников, что генерал с чистой душой вломил всех. Под обещание сохранить жизнь, Мола покаялся на кинокамеру в организации заговора, даром что не кричал «Простите меня, дурака грешного» и не бил себя кулаком в грудь. Зато дал понять, что все остальные участники еще хуже, настоящее змеиное кубло — Санхурхо называл Франко земляным червяком, Франко считал Санхурхо поедателем лягушек и так далее. Если из этого сделать пропагандистский ролик — бомба выйдет колоссальная.

— Копии делаешь?

— Само собой.

— Ладно, давай плохую новость.

Группа из трех ребят Панчо так и осталась в Ла-Корунье слушать тамошний штаб. В качестве членов Народного фронта они не светились, на нелегальное не переходили, вели жизнь обеспеченных молодых людей и слушали, слушали, слушали…

Ну и передавали нам услышанное — рации работали исправно.

Мятеж на флоте провалился, но путчисты сумели обманом захватить стоявший в доке крейсер «Адмирал Сервера», а затем под угрозой его орудий принудить к сдаче законсервированный линкор «Эспанья». Часть экипажей расстреляли, около тридцати человек повесили на мачтах, всего в тех краях путчисты казнили несколько тысяч человек, некоторые говорили, что двадцать.

А еще в доках Эль-Ферроля находились почти достроенные новейшие крейсера «Канариас» и «Балеарес». И мятежники начали спешный ремонт всех четырех кораблей.

— Да уж, хреновей некуда. Если у них получится, нашим перевозкам кранты…

Не с двумя же миноносцами и тремя сторожевиками выходить против броненосной эскадры.

— Надо думать, как их нейтрализовать. Твои ребята могут диверсию устроить?

— Малореально, — нахмурился Панчо. — Ну, предположим, утонет один корабль, а что с остальными делать? Нет, кроме авиации у нас способа нет.

— А ПВО?

— Считай, что это еще одна хорошая новость. На «Эспанье» всего два зенитных пулемета, на «Сервере» одна четырехдюймовая пушка и две двухдюймовые, а на тяжелых крейсерах орудия вообще не установлены.

— Ну тогда тебе и карты в руки, займись организацией налета.

Глава 8

Мы бредем, ковыляя во мгле…

Стоянки заляпаны каплями и пятнами разных цветов, а перемазанные голубым и зеленым мальчишки и девчонки из числа младших скаутов-эксплорадорес больше игрались, чем красили самолеты. Старшие группы справились бы лучше, да только они насыпали песок и землю в мешки, которыми обкладывали бруствера вокруг зенитных «эрликонов».

Оставалось надеяться на донью Марию, мощную тетку гренадерского телосложения, назначенную старшей на покраске. При одном ее появлении баловники замолкали и начинали сосредоточенно возить кисточками по бортам и крыльям.

Но самолетов много, за всеми не уследишь, даже на другой стороне фюзеляжа раздавались крики и смех.

— Сеньор Вилья! — пробасила донья Мария, вытирая руки о комбинезон-моно. — Сил моих нет, дайте кого-нибудь в помощь, я одна не успеваю!

— Людей не хватает, — развел руками Панчо.

Не хватало везде — на заводах, в строю, на разгрузке, на допросах, на строительстве укреплений на перевалах, на обработке добытой информации, на радиоперехвате… Даже любимое детище Джонни, группа прослушки, задыхалась без кадров — двадцать человек должны накрыть Ла-Корунью, Эль-Ферроль, Бургос, Мадрид, Севилью и Бадахос! А ведь еще есть Кадис, Памплона, Саламанка! Ребята работали днями и ночами, рискуя провалом при каждой смене локации.

— Сделайте хоть что-нибудь, сеньор Вилья!

Панчо еле-еле подавил рвавшийся наружу зевок:

— Ладно, соберите их всех вместе.

Мальчишки и девчонки лет десяти-двенадцати не перестали веселиться, даже когда их согнали на лавочки у ангаров, они все так же толкались, поддевали друг друга и смеялись. Еще бы — лето, прикольное занятие и почти никакого надзора. Панчо набрал воздуха, чтобы наорать, но вдруг вспомнил, как давным-давно, в Мексике, еще до революции, мечтал стать учителем, и просто молча посмотрел на веселую ораву.

Орава, как ни странно, потихоньку затихла — все грандеровские знали, что сеньор Вилья при необходимости может легко открутить голову.

— А скажите-ка мне, — негромко начал Панчо.

В задних рядах вытянули шеи и навострили уши.

— Вы за республику или так, погулять вышли?

— Да… За! Вива Република! Конечно! — нестройно загомонили эксплорадорес.

— Ну и что вы скажете родителям, когда они увидят ваши штаны и рубашки?

Некоторые замерли, приоткрыв рот — за испачканную одежду могло нешуточно влететь! А уж если испорченную… Два или три «маляра» принялись незаметно оттирать краску.

— Что вам Республика поручила важное дело, а вы лишь изгваздались?

Панчо обвел тяжелым с недосыпа взглядом притихшую ораву:

— Короче, так. Кто не хочет помогать Республике — встает и уходит. Кто хочет — встает и работает. Вперед!

Ребятню как ветром сдуло — на день такой накачки должно хватить, а на большее нет ни сил, ни времени.

Панчо опять протер слипающиеся глаза — всю ночь мотался по объектам и проверял часовых. До настоящих диверсий еще не дошло, но чем раньше вся эта публика осознает, что шутки кончились и службу надо тащить всерьез, тем лучше. А что диверсии будут, Панчо даже не сомневался. Он-то их готовит, а враг не глупей.

На авиабазе Йанера пилили несколько красавцев-лайнеров, медленно, но верно превращая флот авиакомпании «Астурия-Каталония» в бомбардировочную эскадру. У распахнутых ворот ангара под брюхом Boeing-247 скрипел металл, и под сдавленные матюки возились три авиатехника.

— Что там?

— Створка не до конца закрывается, дон Вилья, — высунулся из-под самолета молодой парень с чумазым лицом. — Вот, ищем в чем причина.

— До срока успеете?

— Должны!

Авиатехников как раз хватало, в них перевели всех летчиков и штурманов компании, кто не рискнул вместо пассажиров возить бомбы, и это добавило Панчо еще одну головную боль. Так-то в штат набирали исключительно республиканцев без намеков на фалангистские или тому подобные идеи, но возможных обид от переодевания из формы с крылышками и золотыми галунами в промасленный комбинезон никто не отменял. А обиженные для вербовки противником — идеальный материал.

Из-за невысокой и покатой горы Сантуфирме вынырнул первый из покрашенных самолетов, встал на боевой курс и выронил болванку над дальним углом аэродрома. Над бочкой, изображавшей бомбу, вытянулся в струнку хвост вымпела. Панчо проследил его падение,