Новая жизнь тихой Аннушки - Лара Барох

мне сутану. Под утро камни вновь поменяли на теплые, а потом уже проснулись птицы, запыхтели лошади, рядом заворочались и вылезли наружу братья, в общем пора вставать.

У костра клевал носом один из соратников Бада. Показала ему на шалаш, дескать иди, поспи, и монахи принялись готовить завтрак.

После умывания я взялась за растяжку. Ноги, да вообще все тело, после дня проведенного в седле тянуло. Дальше появится боль, вот ее и следует опередить, выгнав из мышц мочевую кислоту. И растяжка для этого наиболее подходит. Но вначале разогрев, планка, и дальше по давно отработанной схеме. Знай, дыши правильно, да считай, сколько раз выполнила упражнение.

Ко времени окончания, из шалаша показался Бад. И едва протерев глаза уставился на меня не моргая.

Ах, да. Храмовники то привыкли, что я регулярно тренируюсь, а вот Бад видит мою разминку первый раз.

– Ты чего это? Покусали ночью, да? – он присел рядом и говорил шепотом.

– Нет, спала прекрасно. Проснулась бодрой и готовой на подвиг. А это – разминка. Я делаю ее каждый день, чтобы поддерживать тело в форме.

– А зачем? – не понял Бад.

– Что зачем?

– Ну формы у тебя и без того… – хихикнул он.

– Да не о тех формах я говорю. Просто привыкла с детства сама себя защищать. Вот когда у хозяина работала, хотел конюх снасильничать – а не вышло.

– Люди говорили, ты судью по земле размазала. А научи меня?

– А тебе для чего? Мне, например, для защиты. – это главная моя философия. Боевое искусство нельзя использовать во вред. Спорт, самозащита – принимается. Но нападать на людей… такого я не приемлю.

– Хочу как ты, уметь так же. – не смог выразить словами свое желание разбойник.

– Будь по твоему. Вставай в планку рядом.

– А? Зачем это?

– Затем. Либо делай как скажу, либо не буду учить.

План был простой. До изучения боевых приемов следует подготовить тело. А это не одного дня занятия. Следует правильно, и главное регулярно выполнять тренировки. Сколько мы пробудем с Бадом в одной компании? Три дня? Пять? За это время он научится только планку держать. А дальше разъедемся каждый по своим домам, и конец обучению.

Но перед тем как вставать в планку, я заставила его сделать разогрев тела. Быстрая ходьба на месте вполне подойдет. Махи руками, наклоны, приседания.

– Молодец. Выйдет из тебя толк. – подбадривала его. – А сейчас – планка.

Он вначале и не понял, зачем это, а когда понял…

– Как тяжело.

– Не разговаривай. Спину не прогибай. Таз выше, ноги почему согнул в коленях? Ты должен вытягиваться в струну.

За этим занятием нас и застали его товарищи. Лица у них были непередаваемые. Смешение любопытства, непонимания, и вместе с тем статус главаря не давал им возможности кинуться в расспросы.

Меня это вовсе не касается. Пусть между собой сами разбираются.

После зарядки братья прочитали молитву, мы поели из одного котелка, также как вчера, и принялись собираться в дорогу.

Ехали совсем недолго, уже вскоре встали в конец длинющей очереди возле городских ворот. Сами ворота чуть шире телеги, а движение в две стороны. Одни стараются попасть в город, а другие – его покинуть.

Простояли долго, но ничего не поделать. Мы одеты ка миряне. Возможно в рясах, можно было бы проскочить вне очереди, а так – только ждать.

В городе дорогу показывал брат Тосна. Он предупредил, что они в храм не пойдут – не хотят быть узнаными и тем самым мне помешать.

Калия ничем не отличалась от Вайса. Возле городской стены дома попроще, грязь на улицах, в мусоре копошаться бродяги и крысы, вырывая кусок получше.

Ближе к центру каменные дома, в два и три этажа. На первых – лавки, к этому часу открытые.

Основной поток людей двигался с нами в попутном направлении. Торговцы давно свернули в нужные закоулки, а те, кто остались, приехали прикоснуться к святыне. Которую я сегодня должна украсть.

И вот мы выходим на площадь с величественным храмом из красного кирпича. Возле него волнуется людское море. Все стараются попасть к плату. К храму, с обратной стороны, примыкает здание, подобно тому, в котором мне довелось переночевать в Вайсе.

– Аннушка. Мы будем тебя ожидать возле харчевни. – показал на открытые двери брат Тосно.

– Хорошо. Но это может занять долгое время. Мне нужно осмотреться, изучить здание.

– А чего там изучать? Все храмы строят едино. Этот такой же как наш. Плат в центре. Но помни, тебе можно к нему прикасаться только через тряпочку.

– Хм, хорошие новости. Про тряпку – помню. – показала на нее, заткнутую мне за пояс.

– Я пойду с тобой. – это Бад.

Наших лошадей он перепоручил своим людям.

– Договорились.

И мы направились занимать очередь. Пока ожидали своего часа, я вспоминала устройство храма у отца Киприано. Самое простое – спрятаться перед закрытием в укромном уголке, затаиться, и на утре осуществить план. Под покровом ночи тихонько выйти и ехать занимать очередь, чтобы покинуть город.

Вот только в храме, укромного места не предусмотрено. Открытое пространство и лавки. Но под ними не спрячешься – все прекрасно проглядывается.

Оставались только служебные помещения. Там вечный полумрак и множество поворотов, ниш, куда запросто можно спрятаться.

Глава 28

Народу тьма. Женщины с детьми, самых маленьких держат на руках, постарше ползают в толпе под ногами, а подростки пытаются за ними присматривать. Но всех утомляет ожидание, толчая, гул голосов и общая неразбериха.

Вот очередному ребенку наступили на ногу, тот тут же поднял вой до неба, и его подхватили такие же малютки. Просто из солидарности. Мать кинулась на обидчицу, а у самой на руках «полешко», завязалась ругань, которая только усилила общую нервозность. С той и другой стороны подключились соратницы, кричат, обзываются:

– Корова неповоротливая! Смотри под ноги, чай не одна стоишь. – кричала с пеной у рта мамаша.

– Нарожала детей, сама и следи за ними! – не сдавалась другая.

Мне и без того волнительно, а еще эти разорались на всю площадь.

– Когда плат вернут отцу Киприано, вся эта толпа окажется возле