Новая жизнь тихой Аннушки - Лара Барох

Практически бегом, расталкивая народ и ругаясь, добежали до помощников Бада, тот только им свистнул и помчались дальше, к воротам. Оказалось, что храмовники заняли места в очереди несколько раз. Какая быстрее подойдет к моему возвращению – той и воспользуемся.

Набат не умолкал.

– Праздник что-ли какой у храмовников? – переговаривались в очереди, но тем не менее, паники никакой не было.

Наконец мы добежали до своих. Сзади подтянулись дружки Бада, они вели наших лошадей.

Встретилась глазами с братом Тосной и улыбнувшись, еле заметно кивнула.

– Да я уже знаю. – перевел он взгляд в сторону городской площади, где располагался храм.

Вскоре мы миновали городские ворота, и запрыгнув в седла бросились наутек. Свобода! У нас получилось! Справедливость восторжествовала, и святыня возвращается на свое законное место. И новые хлопоты обрушатся на голову судьи.

Я поминутно прижимала руку к груди и вскоре попросила притормозить.

– Не могу больше. Брат Тосна, возьмите к себе плат. – соскочила с лошади, подошла к нему вплотную, ну и что, оттого что народ снует по дороге туда и обратно? Достала комок и предала ему.

– Пресвятая Дева! – со слезами на глазах принял он ценность и развернув, едва не расплакался.

После чего аккуратно сложил, и поместил в мешочек, а тот привязал к поясу.

– Поехали в убежище. Там переоденемся и домой. – торопил нас Бад.

Мы вернулись в то же место, где и ночевали по дороге в Калию. Там монахи первым делом совершили краткую молитву над платом, затем покормили меня запасами, припасенными в дорогу. Я в подробностях рассказала свое ночное приключение и удостоилась одобрительных взглядов разбойников.

– Хороша девка!

Затем мы переоделись в одежду храмовников и полностью успокоившись, во всяком случае – я, двинулись в обратную дорогу.

Спустя короткое время я начала «клевать носом». Веки налились свинцом, следить за дорогой стоило мне больших усилий, а один раз опасно покосилась в седле и вовсе задремав.

Сказалась бессонная ночь и масса пережитых тревог. Силы меня начинали покидать.

– Не доедет она. Предлагаю заночевать в Вайсе. Переоденемся в мирское, найдем трактир, поедим и дадим отдых Аннушке и лошадям.

Бад держался поближе ко мне всю дорогу и наконец внес предложение.

– Я постараюсь. – неуверенно пробовала сопротивляться.

– Тут и думать нечего. Дело сделано, едем в Вайс. Но ты прав, не стоит светиться среди своих. Остановимся как обычные люди. Только место выбери получше, чтобы Аннушка хорошо отдохнула, да сытно поела. – поддержал его брат Тосна.

На том и порешили. В этот раз ехали медленнее. Во-первых мне не хватало концентрации внимания. Да и постоянно то в кустики свернуть, то попить, то просто пройтись ногами.

Вскоре вновь переоделись. Прямо на дороге. Оглянулись, что с той и другой стороны никого нет, скинули сутаны, сложили и убрали. После чего продолжили путь уже в мирском.

Добрались засветло. Отстояли очередь в городских воротах, заплатили монеты за въезд за себя и лошадей, после чего Бад, а он как оказалось, отлично знал город, привез нас на одну из центральных площадей к уютному чистому постоялому двору.

– Здесь рядом городская ратуша. Мимо проезжают только богачи. А городское начальство здесь обедают. Храмовники тут не появляются.

Вот оно как! Бад продумал даже этот момент. А ведь он прав. Не хватало еще чтобы брата Тосну и брата Пашко здесь кто-нибудь запреметил. Уверена, что к вечеру весть о пропаже плата донесется и до Вайса. И сопоставить пропажу и появление храмовников несложно. Нам это не к чему.

Глава 32

– Здесь, наверно, дорого останавливаться? – поинтересовалась я у брата Тосны.

– Не бери в голову. Разве можно думать о деньгах, после того что ты для нас сделала? – отмахнулся он.

Дальше меня, как хрустальную вазу, оберегали. Потребовали предостаить покои на самых верхних этажах и подальше от лестницы. Туда приказали принести кадку для мытья и много воды. Монахи прекрасно знали, чем мне угодить.

Покои показались мне по-королевски роскошными, во всяком случае, в таких я еще не бывала.

Первая комната проходная, темная и пустая. Следующая – с двумя окнами, выходящими на городскую площадь. Слева от входа камин. По причине теплой погоды сейчас погашен. На полу мягкий домотканый коврик, прожженный, правда, в нескольких местах, и под ногами хрустят угольки, но в целом очень даже прилично. У одного из окон стул, стол и на нем писчие принадлежности. А напротив камина диван в странных разводах, но если не приглядываться… Рядом с ним низкий столик с подсвечником.

Из этой комнаты выход в право – в спальню. Одно окно и широкая кровать с балдахином, расположенная почему-то посередине. А у стен пара сундуков с откинутыми крышками. Я сразу припомнила, как ночью пряталась в подобном, и улыбнулась. Все же помогла мне молитва отче Киприано. И заступничество Пресвятой Девы тоже сказалось.

Сделав круг по своим роскошным покоям, я придвинула стул к окну и принялась разглядывать прохожих под окном. За этим занятием меня и застал стук в дверь. Принесли кадку, воду, мешочек мыльнянки, полотно, судя по всему, служившее полотенцем.

– Помочь вам, госпожа?

Крепкие мужчины, что принесли воду и емкость ушли, а служанка осталась. Присела передо мной в приветствии.

– Нет, я сама. Иди.

Не хватало еще мыться на глазах постороннего человека.

Я сходила за своим мешком, его заботливо перенесли к себе монахи. Приготовила чистую нижнюю рубашку. Пусть верхнее платье грязное, но то, что к телу, будет чистое.

После чего я разделась и погрузилась в горячую воду. Кадка, хоть и была огромной, но к сожалению, пришлось сгибать ноги в коленях. Я положила под голову грязную рубашку и, прикрыв глаза, расслабилась.

Мне для счастья нужно так мало. После блестящего выполнения сложного задания остаться одной и понежиться в воде. Все, что ожидает меня в будущем, я гнала из головы. Сейчас только отдых для души и тела.

Время от времени я ковшом добавляла горячей воды и продолжала наслаждаться покоем. Кажется, даже успела вздремнуть, потому как, в очередной раз открыв глаза, отметила, что комната наполнилась сумерками и вода заметно остыла.

Бодрая и довольная собой, я вымыла густые волосы. Жаль, что их нельзя остричь коротко. Не принято это здесь. А