Светлый пепел луны. Книга 3 - Тэнло Вэйчжи

Таньтай Цзинь все еще не понимал, как с ней обращаться. Он ожидал, что встреча с Е Сиу будет похожа на ярое противостояние, полное сильной любви и ненависти, но Сусу, попав в земли чудовищ гор в Зеркале прошлого, потеряла память, а он остался один на один с их трагическим прошлым и не знал, как с этим справиться.

Когда девочка и Чон Юй играли вместе, он молча наблюдал за ними издалека, и по его хмурому лицу невозможно было понять, о чем он думает. Наверное, он и сам не знал, что больше занимало его мысли: счастливые воспоминания пятисотлетней давности или воспоминания о шипах, пронзающих душу, что до сих пор терзали его сердце днем и ночью.

Однажды Сусу увидела, как Таньтай Цзинь призвал арбалет Убийцы богов, и из страха передумала заговаривать с ним. Иногда юноша исчезал, и Чон Юй рассказал ей, что он защищает их, убивая горную нечисть в округе.

Как-то ночью, когда луна поднялась высоко в небе, девочка все-таки прибежала к нему. Сусу была уже выше его пояса и выглядела лет на четырнадцать-пятнадцать. Она подняла глаза и полюбопытствовала:

– Почему ты всегда так смотришь на меня?

– Ничего такого, – опустил он мрачный и нетерпеливый взгляд, – ты слишком высокого мнения о себе.

– Ладно, – согласилась Сусу, заложила руки за спину и серьезно произнесла: – Чон Юй сказал, что мы сможем покинуть свиток через несколько дней. Но прежде я хотела бы с тобой поговорить.

– О чем? – спросил он.

Девочка прищурилась, но быстро снова стала серьезной.

– О моем обещании защищать тебя. Но и ты должен дать мне слово никогда не брать в руки арбалет Убийцы богов. Эта штука очень опасная, и я не смогу спасти тебя от всего того, что он таит.

Таньтай Цзинь поднял глаза, а Сусу продолжила:

– А у тебя есть дом? Когда мы вернемся, где я смогу найти тебя?

– Нет, – ответил молодой человек.

Сусу задумалась. Казалось, она не была уверена, есть ли у нее самой дом. Наконец она улыбнулась и сказала:

– Дай мне руку. Я нарисую тебе печать Памяти, а другую – на своей ладони. Меня Чон Юй научил. Если ты потеряешься, я смогу найти тебя и отвести домой.

Сказав это, она взяла его руку и нарисовала на ней сложную печать. Та вспыхнула золотистым цветом и исчезла под кожей Таньтай Цзиня. Ему вдруг стало немного грустно.

– Ты научилась этому недавно?

Сусу серьезно кивнула.

Под ярким лунным светом, заливавшим долину, все болезненное прошлое, казалось, развеялось по ветру. В ее глазах не было ни капли ненависти к нему, как и тогда, когда она впервые упала в его объятия. Повинуясь внезапному порыву, он прижал ее к груди и хрипло произнес то, что не осмеливался сказать пятьсот лет:

– Можем ли мы начать все сначала?

Это не ненависть, это любовь. Любовь, вечная, как небо, и неизменная, как земля. И это вкус нежелания сдаться, рожденного из невозможности получить ее. В этом мире она была единственным человеком, опутавшим его нежное сердце бесчисленными узами[43].

Он крепко обнимал ее, вдыхая тонкий аромат эпифиллума, исходящий от ее тела, и сердце его томилось от переполняющих чувств. Впервые он понял, насколько беспомощен был перед ней. Если бы она проявила к нему немного доброты, он бы снова пришел к ней, несмотря ни на что. Всего одна ее улыбка – и его многолетние шрамы начали затягиваться. Он совсем забыл о боли, которую причиняли ему божественные шипы, и перестал задаваться вопросом, зачем она вообще появилась в его жизни пятьсот лет назад.

Он просто хотел… начать все заново. Сейчас, когда нет больше Бинчан, Сяо Линя, между ними не стоят духи павших героев семьи Е, нет вражды между государствами и домашних распрей. Сможет ли она смотреть на него так же ласково, как сейчас?

От его рук пахло свежестью сосен и кипарисов, а в глазах Сусу отражалась яркая луна. Они были совсем близко. Тот, кто всегда наблюдал за ней издалека, неожиданно открыл свою хрупкую душу.

Она не понимала печали в его сердце, как и того, с каким трудом дались ему слова, которые он считал унизительными; чего стоило такому мстительному человеку с молитвой в сердце спросить, сможет ли она все забыть.

Девочка, подумав, что он просто решил сделать шаг навстречу, после того как испугал ее, и восстановить их дружбу, уверенно согласилась:

– Хорошо, давай начнем все сначала!

Он прижал ее к сердцу еще сильнее, и она почувствовала, как горячие капли падают ей на шею.

– Не смотри на меня, – прошептал он еле слышно. Его глаза покраснели.

Серебристый лунный свет нежно лился на долину, как вода. В горах медленно струился ручей.

Даже если неизвестно, что чувствует другой, сердце подскажет правду. Сусу знала: этот мужчина любит ее. Она протянула руки и нежно обняла его за талию.

Чон Юй сразу заметил, что между ними что-то изменилось. Божественный артефакт-защитник был рожден любовью, поэтому кое-что смыслил в этом чувстве. Заметнее всего говорил о нем потеплевший взгляд хмурого прежде юноши.

Еще не высохла на ветвях утренняя роса, он уже достал из мешочка цянькунь несколько волшебных трав и приготовил на кухне сахарную пилюлю[44]. Чон Юй потрясенно наблюдал за ним.

– Это… трава фусян, цветок, защищающий души-хунь, и вечный плод Будды?[45]

– Угу, – кивнул Таньтай Цзинь.

Конечно, Чон Юй сразу узнал редкие магические растения тайного царства. Жаль, хозяина уже не вернуть. Счастлив тот, кому удавалось заполучить их. Чтобы добыть хоть одну травинку, люди готовы были даже пожертвовать жизнью, а теперь это все превращается в разноцветные сахарные пилюли.

– Ты умеешь готовить?

Он небрежно ответил:

– Я умею все понемногу.

Сама жизнь заставила его научиться многим премудростям. Ребенком в холодном дворце Чжоу-го он приспособился собирать ласточкины гнезда и есть их сырыми, пока не научился готовить. Он ходил в лохмотьях, никто не чинил его одежду и не давал новую, потому мальчик научился шить и вышивать у дворцовых служанок. Позже его долгое время тайком высмеивали, а он далеко не сразу узнал, что мужчины, даже из бедных семей, никогда не держат в руках иголку, а уж тем более это не пристало принцу. Но ему было неведомо чувство стыда, и он не понял их насмешек. Слишком много людей желали ему смерти, а он просто старался выжить.

Когда взошло солнце, первым, что