Солдат трех императоров - Виктор Сергеевич Мишин

– Кто с вас будет Кочетковым? – четверо казаков, спрыгнувшие с коней, встали полукольцом.

«Хрена себе встали? Чего им всем надо, дали бы отдохнуть наконец!» – подумал я, отодвигая Олега в сторону и выходя вперед.

– Это мое фамилие! – чуть перефразировав известного полосатого мультяшного кота, ответил я.

– Ха, смотри, Микола, какой хлопец в солдатах! Ты не казак, паря?

Да, форма у меня, конечно, далеко не казачья, но вид воинствующий, весь в пистолях и с шашкой в дорогих ножнах. А, еще кинжал забыл, он в пару к шашке шел.

– Как-то не сложилось, уважаемые, – чуть поклонившись, ответил я. – Из крестьян, служил артиллеристом.

– Такого рубаку и в пушкари? – кажется, вполне без ехидства в голосе отозвался тот, кого назвали Миколой.

– Моей вины в том нет, уважаемые, предложить мне выбор как-то никто не догадался.

Все дружно засмеялись на мой ответ.

– Мы это, братец, по какому делу… – подойдя ближе, повел разговор тот, что и заговорил первым. – Вы трофеи знатные привезли, так?

– Да, – спокойно кивнул я, не вдаваясь в подробности, пусть сами обозначат тему разговора.

– Такое дело, братцы, там у горцев ружья приличные на вид, хоть и не ухоженные.

Так, отжать хотят, что ли?

– Там много чего есть, и ружья, и пистоли с саблями, – кивнул я.

– Сабли нам не треба, свои получше будут, а вот ружья у нас порядком изношены. Так уж повелось, мы всегда в головном дозоре идем, стреляем часто, а вот снаряжение нам никто не предоставляет, сами себя содержим…

– Это общеизвестно, казак спокон веку кормится с войны, – вновь кивнул я, стараясь чтобы это выглядело прилично.

– От то-то и оно, – даже махнул рукой казак, – сможем договориться на обмен?

Хм, интересное предложение.

– В чем суть?

– Так просто все, мы себе возьмем что получше из ваших трофеев, взамен свои оставим, ну и копеечку подкинем, чтоб все по совести было.

Вон чего, даже в обмен, а не просто так?

– Хлопцы, – начал я, – тут дело вот какое…

Дальше я поведал казакам, что трофеи у нас на троих с его благородием, господином прапорщиком, и без него мы как бы не вправе что-либо отдавать, нечестно это. Ждал чего угодно, но не одобрения. Казаки похвалили за честность и объявили, что заедут позже, после того как мы сами поговорим с нашим командиром. На этом и сошлись.

Вопрос тут был именно в прапорщике, мало ли какие виды он на то оружие имеет, а тут мы возьмем и отдадим не спросив. Ведь это мы считали, что все трофеи на продажу пойдут, но как там решит Лентовский, неизвестно.

Все оказалось почти так, как я и думал, прапорщик имел виды на оружие, но именно с целью продажи, причем крайне интересные виды. После его встречи с командованием крепости, а главным здесь был аж целый армейский полковник, проблема по самостоятельной продаже оружия отпала за ненадобностью. Полковник просто объявил Лентовскому, что крепость выкупит все трофеи по сходной цене и это не обсуждается. Конечно, цена оказалась гораздо ниже, чем мы могли бы выручить на базаре, но нам было откровенно плевать на это, не в той мы ситуации, чтобы выбирать.

– Господин прапорщик, тут вот какое дело… – озвучил я идею казаков, – не хотелось бы ссориться со станичниками, вдруг пригодится их хорошее расположение к нам.

– Не нужно ни с кем ссориться, – тут же выдал Лентовский, – пусть меняют. Василий, тут ведь вот какое дело… – прапорщик чуть подумал и решил все же объяснить.

Комендант крепости, полковник Баринов, не проводил инспекцию по нашим трофеям, он просто приказал оружейникам принять груз, а казначею выплатить компенсацию серебром. Вот это Лентовский и объяснял нам с Олегом, который, впрочем, вообще не принимал активных действий в таком деле, как торговля трофеями. Нужно срочно звать казаков, и пусть отбирают все, что им нужно, еще бы сделать это тихо…

Казаки не подвели. Забрали у нас все имеющиеся ружья, притащив взамен свои, было даже смешно. Горцы не ухаживали за стволами, а те были почти новыми, а у казаков наоборот, стволы вылизанные, но расстрелянные в ноль.

Подмена прошла быстро и просто. Станичники еще жаловались на то, что и лошадок бы неплохо было поменять, да вот средств не хватает, дорого, да и трофейные лошади были сразу отправлены в крепостные конюшни, взять их оттуда уже невозможно.

За все про все мы на троих получили аж по двадцать рублей, понятно, что нас нагло «налюбили», но ведь не пойдешь разбираться с комендантом. Примерно представляю бюджет местного уровня в этой захудалой крепости, не отрицательная величина и то хлеб, а оружие, лошади лишними не бывают по определению. Ладно, получили и забыли, хоть что-то есть и то хлеб, у нас ведь у всех, из нашей троицы бывших узников, есть и свои деньги, те, что мы с трупов сняли и просто нашли при обысках, их-то никто у нас не отжимал, вот еще. Бывший прапорщик Лентовский, а ныне его благородие господин поручик, не то что не препятствовал, а наоборот, сказал прямо, что все, что у нас есть, золото или серебро, неважно, полностью наше.

Золота было мало, откуда оно у нищих горцев, хоть и находящихся сейчас под персами и турками, а вот серебра хватало, как и меди. В общем, мы оставались в хорошем плюсе, а это важно, ибо я собирался всерьез потратиться на снаряжение.

Лентовскому за все заслуги очень хорошо «отсыпали». Сверкая серебром новых регалий поручика, с Анненским крестом на новом мундире, он при этом чувствовал себя крайне неловко рядом с нами. Еще бы, он подал прошение и рапорт на награждение и нас с Олегом, но все, видимо, было похерено, раз высокие командиры не удосужились даже объявить официальную благодарность. Лентовский переживал, а мы просто махнули руками, плевать, меня другое беспокоило, очень не хотелось вновь становиться подносчиком боеприпасов при орудийном расчете. Ну, правда, я и стреляю неплохо, а уж как на сабле, вообще молчу, а меня, похоже, вновь запихнут в артиллерию. Почему я вообще рассчитывал сменить род войск? Так просто все, я ж не считаюсь специалистом, простой «поднос», от меня только силушка моя и требуется, а мне хотелось бы другого.

– Эй, солдат. – Фига себе обращение, а ведь это не офицер ко мне сунулся.

Развернувшись, в этот момент я поправлял сапоги, и неизвестный, что меня окликнул, находился сбоку от меня, встал прямо, невольно демонстрируя свою стать.

«Черт, урядник казачий», – мелькнула мысль, а так хотелось бы ответить