Фантастика 2025-191 - Жорж Бор

или какой там еще, про тягу к красоте и опрятности? Будем считать, что он пытается не грешить. Усталое, откровенно пропыленное лицо. Умные, чуть прищуренные глаза. Раздвоенный подборок – признак, опять же, ума и силы, как считают физиогномисты. Грязная, длинная, когда-то белая сутана с пелериной. Рукава, вопреки словам Дрейка, в крови. Уже бурые капли слишком заметны даже на пропыленных рукавах.

Поймав ее взгляд, Дрейк принялся отряхиваться и приводить себя в порядок. Рукав сутаны задрался, и Вик заметила выписанные рунами женские имена на левом запястье. А Дрейк шалунишка, оказывается! Делает татуировки с именами возлюбленных монахинь… Или это имена пойманных и запечатанных ведьм? Ее имени там никогда не будет!

Дрейк одернул рукава сутаны и признался:

– Кровь из-за того, что я осматривал тела погибших. Ужасное зрелище… Впрочем, вы на площади ночью и сами были, Ренар.

Вик лишь кивнула. Надо все же на что-то решаться. Знать бы еще, не выйдет ли ей это боком.

Имя «Дрейк» многозначно. Это и «дракон» – тот самый, который спасал молодых Созидателя и Сокрушителя. Это и «змея», что больше подходит инквизитору. Это и «селезень». Надутый, самоуверенный селезень – очень похоже на Дрейка, кстати. Несет ли он на себе отпечаток имени, как утверждают нумерологи, и какое именно значение ему больше подходит? «Дракон, змея или индю… селезень? Кто вы, адер Дрейк?» – Вик так и подмывало спросить.

Дрейк продолжал молча ее рассматривать. Бешеные белочки, нельзя же надолго затягивать паузу, надо что-то говорить! И почему в голову лезут, отвлекая, всякие глупости?!

– Откуда вы знаете, как меня зовут? – спросила она наконец.

Дрейк бросил на нее странный, совсем нечитаемый взгляд.

И лицо у него непроницаемое, не угадать эмоции, не понять, говорит он правду или лжет!

– У меня хороший секретарь, нерисса. Он утром подготовил справку со всеми пострадавшими. Вы там указаны вместе с инспектором Томасом Дейлом. Вас внес в списки хирург Дейл. А еще вашим именем ругается инспектор.

Вик прикрыла глаза. Тысяча сумасшедших белочек!

Знать бы еще, как инквизиторы определяют сорванную печать. И как выявляют ведьм. Зефирок то есть. Дейлу «зефирки» явно понравились. Знал бы он еще, что стоял рядом с одной из них.

Разум подсказывал самое верное решение – держаться от инквизитора подальше. Как можно дальше. Вот только долги всегда надо отдавать. Этого правила придерживался отец, этого правила придерживалась и она сама как одна из Ренаров. Долги надо отдавать. А Дрейк… Адер Дрейк мимоходом дал ей возможность законно довести до конца дело о смерти Стеллы Бин. А значит…

– Констебль Восточного дивизиона Олфинбурга. Тальма.

Последнее Вик добавила специально, вспомнив, что аквилитцы почему-то не считают свой город частью Тальмы.

– Виктория Ренар, к вашим услугам.

Дрейк улыбнулся и чуть склонил голову:

– А мы с вами, оказывается, коллеги.

Вик поперхнулась словами, не позволяя им вырваться. Обычно слова теряли ее собеседники, услышав ее звание, но Дрейк… Он как ни в чем не бывало пояснил:

– Инквизиция означает дознание. Я с точки зрения закона дознаватель, то есть ваш коллега. И смею напомнить, что полиции тоже совсем недавно пришлось менять общественное мнение о себе. Раньше раскрытия преступления добивались агрессивным допросом. Рукава мундиров полиции по локоть в крови, как и наши сутаны. Но мы изменились. И полиция тоже.

Вик не удержалась и поджала губы – изменились они, как же!

Дрейк мягко продолжил:

– Да, признаю, что и у вас, и у нас еще остаются те, кто логическому решению дознания предпочитает грубую силу и пытки. И это прискорбно. Но мы коллеги, констебль Ренар, причем в почти одинаковом незавидном положении из-за «славы» наших предшественников.

Вот кому не пришлось дважды объяснять, как правильно к ней обращаться! И ведь знает, что это не ее зона ответственности, но уважает все равно. Бешеные белочки, почему единственный понимающий человек – и тот инквизитор?!

Вик решила опустить его напыщенную речь и просто рассказала то, что знала о Полли и случившемся:

– Мы с инспектором Дейлом вчера оказались на площади Танцующих струй как раз в момент появления Полли. Она летела со стороны телефонной станции. Летела нереально ровно, не меняя направления и высоты, что несвойственно призракам. Причем скорость полета явно возросла к середине площади. У меня сразу закралось сомнение, что она летит сама.

О магическом импульсе ни слова – она еще жить хочет!

– Учитывая провода, натянутые над площадью, есть вероятность, что Полли скользила по одному из них. Ничем иным я такой ровный полет объяснить не могу.

– Как она выглядела?

Вик пожала плечами:

– Сложно сказать. Она летела высоко, было трудно разглядеть.

И о фиксаторах в гогглах и снимках ни слова. Дрейк еще не заслужил такого доверия.

– Светящаяся в темноте фигурка в старинных одеждах… А, еще с нее летел прах.

– С призрака? – удивился Дрейк.

– Мне тоже это показалось странным, но людей это очень впечатлило.

– Вы видели портреты Полли в музее естествознания?

Вик качнула головой – вот как-то до музеев она еще не добралась. Дрейк тут же добавил:

– Если вас не затруднит, констебль, я буду вам признателен, если вы посетите музей и потом мне сообщите, насколько похожа Полли с площади на Полли с портретов.

– Хорошо. Я постараюсь сегодня же зайти в музей… Забыла сказать – с появлением Полли над площадью пронеслись ее слова. Что-то о матери и о том, что она будет хорошей девочкой. Голос был странный.

– Чем именно?

Вик нахмурилась, чувствуя себя как на допросе. Хорошо еще, что серж Кирк выдрессировал ее стойко на такое реагировать.

– Он словно доносился со всех сторон площади одновременно. Не сверху, а именно со всех сторон. И было эхо. Совсем небольшое, но было.

Дрейк задумчиво полез в боковой тайный карман сутаны, расстроенно вздохнул, не найдя там того, что искал, и уточнил:

– Ревун?

– Простите?

Он тут же улыбнулся уголками губ.

– Это вы меня простите. В городе есть система оповещения. Ее прозвали ревуном. Город стоит у океана, вдобавок расположен в горах. Часто бывают шторма, затапливает улицы. И еще землетрясения. Пришлось городскому совету раскошелиться и создать систему оповещения. Уличные ретрансляторы тут установлены повсеместно… И опять возникает закономерное подозрение об участии городского совета или его клерков в происходящем. В рубку ретрансляции просто так не попасть… М-да… Спасибо, это очень ценное наблюдение. Что-нибудь еще вам бросилось в глаза, констебль Ренар?

Вик пожала плечами:

– Больше ничего… Можете обращаться ко мне просто по фамилии – я сейчас в отпуске.

– Как скажете, нерисса Ренар.

Вот ведь понятливый…

Он указал на следующее слуховое окно.