"Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 - Дженн Лайонс

Она натыкалась только на Печать, вечно манящую и завораживающую, и хохот Алтана звучал все громче, в тон ее отчаянию.

«Катай?» Рин попыталась послать ему мысленное сообщение. Но якорная связь так не работает – они не могли разговаривать телепатически, лишь чувствовали боль друг друга. Однако вне зависимости от разделяющего расстояния их души по-прежнему связаны. Разве это ничего не значит?

«Пожалуйста. – Рин пропустила мысли через барьер разума, молясь, чтобы они каким-то образом достигли Катая. – Пожалуйста, ты мне нужен. Где ты?»

Ответом была только оглушительная тишина.

Рин схватилась за голову и раскачивалась, лихорадочно вздыхая. А когда до нее дошло, что все это значит, ее охватил ужас.

У нее больше нет огня. Больше нет огня.

Катай исчез, действительно исчез, а без него она беззащитна. Беспомощна. Просто девчонка без правой руки и без способностей шамана, которые заменяли меч. Не спирка, не воин, не богиня.

Разве теперь она может повести за собой армию?

Рин в отчаянии схватила нож и вырезала на правом бедре неровный знак вопроса, достаточно глубокий, чтобы белый шрам такой же формы появился на коже Катая. Однажды они уже так переговаривались, должно получиться и теперь. Потом она вырезала еще один знак. И еще один. Рин уже исполосовала все бедро, но Катай не отзывался.

Когда она вернулась с полей смерти, Тикани был погружен в саван молчаливого ужаса. Никто, похоже, не знал, что делать. То тут, то там Рин замечала судорожные попытки кого-то спасти и что-то восстановить. На месте праздничных костров, куда попало больше всего бомб, устроили полевой лазарет, но там работали только два лекаря с одним помощником – слишком мало, чтобы помочь раненым, растянувшимся по площади в очередь. Солдаты разбирали завалы или безуспешно пытались соорудить временные укрытия над неглубокими воронками на месте зданий. Но большинство выживших, и горожане, и солдаты, просто тупо стояли вокруг, словно не могли поверить в происходящее.

Никто не отдавал приказы.

Командовать должна была Рин. Но и она просто безучастно бродила вокруг. Она не знала, что говорить. Любой приказ и любое действие казались бессмысленными. Как можно из этого выбраться?

Она не могла обратить время вспять. Не могла вернуть мертвых. «Не будь такой жалкой, – сказал бы Алтан. Его голос звучал все громче и четче, словно он стоял совсем рядом. – Хватит вести себя как ребенок. Да, ты проиграла. Но еще жива. Так собери осколки и сообрази, как начать все сначала».

Она сделала глубокий вдох, расправила плечи и попыталась хотя бы притвориться, будто знает, что делает.

Нужно вернуться к основам. Разобраться, что имеется в наличии и что потеряно. Определить, что осталось от армии. Собрать офицеров.

Рин схватила за руку первого попавшегося Железного волка:

– Где Суцзы?

Рин не удивилась бы, скажи он, что понятия не имеет. Железные волки по большей части слонялись поблизости в таком же замешательстве и отупении, как и остальные. Но она не была готова к отразившемуся на его лице ужасу.

Он выглядел так, будто она грозилась его прикончить.

– Он… Его здесь нет, – ответил он после паузы.

– Это я и так вижу, – огрызнулась Рин. – Так найди его. Скажи ему, что я хочу его видеть. Сейчас же.

Железный волк как будто пытался принять какое-то решение. Он странно на нее косился, но Рин так и не поняла, что это значит. Вызов? Смущение? Она уже собиралась спросить снова, но тут солдат кивнул и ушел в сторону руин.

Рин вернулась в генеральскую штаб-квартиру – одно из немногих зданий, которое уцелело благодаря каменному фундаменту. Она села за стол, вытащила из ящика стопку планов и расстелила их на столе. И задумалась.

В ее крови почти не осталось следов опиума. Вернулась прежняя ясность ума. И разум снова вернулся к холодному, логическому планированию, неподвластному мелким колебаниям войны. Знакомые действия успокаивали. У нее получится. Ведь ее к этому готовили.

На мгновение она забыла об ужасах происходящего, забыла о боли, раздирающей все тело, и погрузилась в планирование следующих шагов. Начала с задач, для которых ей не понадобится Суцзы. Перво-наперво Рин собрала группу надежных и быстроногих бойцов и велела им как можно скорее оценить потери. Нужно узнать, сколько осталось людей, пересчитав пациентов полевого госпиталя и трупы. Рин составила список необходимого для восстановления армии – что нужно найти или соорудить в ближайшие сутки: транспорт, запасы провизии и кров. Перечитала донесения лазутчиков о последних известных позициях республиканской армии. Разведданные явно устарели, но лучше знать о пробелах в них.

Потом она попыталась придумать способ, как уничтожить треклятые дирижабли.

С аркебузами она могла разобраться – это всего-навсего более быстрые и более смертоносные арбалеты. Но треклятые дирижабли меняли весь пейзаж битвы, добавляя лишнее измерение, ей неподвластное. Нужно найти способ с ними разделаться.

Рин начала зарисовывать по памяти их конструкцию. Вот бы удалось сбить хоть один, чтобы изучить, но пока что придется удовольствоваться воспоминаниями. Картинки в голове были туманны, пришлось сосредоточиться, продираясь сквозь дым и грохот, чтобы вспомнить, где расположены пушки, где сидят пассажиры и как гондола крепится к аэростату с воздухом.

Рин точно знала одно – воздушные корабли раздражающе хорошо сконструированы. Снизу они хорошо защищены, без единой видной глазу прорехи для прицела, и летают слишком высоко в воздухе, вне досягаемости стрел и пушек. Заманчивой целью выглядели аэростаты, поддерживающие дирижабли в воздухе. Если продырявить их, весь дирижабль рухнет. Но они, похоже, покрыты каким-то легким металлом, который не проткнуть наконечником стрелы, а пушечное ядро не пошлешь на такую высоту, так что Рин никогда не видела, чем это может кончиться.

Может, ракеты? Возможно ли рассчитать правильную траекторию? Какая нужна взрывная мощность? И где взять артиллерию?

Она раздраженно смяла рисунок. Все подобные задачи были вотчиной Катая. Он был ее инженером, специалистом по решению технических задач. Рин строила грандиозные планы, а Катай разбирался с деталями. Он наверняка бы уже все придумал, уже прилаживал бы к пушке какое-нибудь замысловатое изобретение, и все это каким-то чудом сработало бы.

В грудь вонзилась боль, не имеющая отношения к ранам, терзающая сердце зазубренными лезвиями тысячи кинжалов. Она охнула и зажала рот рукой.

По пальцам потекли слезы. Она не справится в одиночку.

Боги, как же его недостает!

«Прекрати! – потребовал Алтан. – Не будь ребенком. Катая нет. Стенания и злость этого не исправят».

Но Рин могла думать лишь о том, как его вернуть.

Она отложила рисунки. Сейчас она все равно не в состоянии ничего придумать. Главное теперь –