Фантастика 2024-2 - Елена Владимировна Петрова

Мы обалдело уставились на Темного Властелина. Муж Рани?! Но Тиль же рассказывала, что он умер… это просто невозможно! И не похож он совсем на Харона. Хотя… линия скул, густые черные брови вразлет, этот наклон головы и чуть приподнятая правая бровь, когда взгляд падает на что-то забавное или интересное, требующее изучения. Неужели правда он?

– Это долгая история, – внимательно глядя в глаза взбешенной сестре своей погибшей возлюбленной, произнес мужчина.

– Не уверена, что мне она интересна! – отрезала Тиль.

– Мне интересна, – тихо отозвался Харон. – Я имею право знать, что случилось!

Творец Лареллы дернулась и бросила на моего друга странно раздраженный взгляд, словно не ожидала от него такого предательства. Мгновение поколебавшись, она все же сдалась:

– Что ж, говори. Я готова немного подождать…

Дарин повел рукой, предлагая нам присесть, и вежливо, словно мы старые знакомые, зашедшие в гости, предложил напитки. Я невольно тряхнула головой. Это просто какой-то театр абсурда!

Неслышно проскользнувшая в двери Шейлана поставила на стол поднос с полудюжиной крошечных полупрозрачных чашечек из странного материала, напоминающего янтарь, и изящный чайничек, источающий дивный аромат.

– Успокаивающий сбор? – насмешливо уточнила Тиль, явно опознавшая напиток.

– Думаю, не помешает, – легко пожал плечами Темный Властелин.

– Издеваешься?!

– Ну что ты… просто хочу дожить до конца разговора, – отозвался мужчина, вызвав у свояченицы зубовный скрежет. Нет, он точно какой-то адреналиновый наркоман! Вот зачем он Тиль злит?

– А почему в замке никого нет? – вмешалась я, решив слегка снизить накал страстей.

– Потому что я не хочу, чтобы мои люди пострадали во время нашего общения, – мило улыбнулся мужчина. Да уж, перевела тему…

Вздохнув, решила пока больше не вмешиваться. А то, похоже, только хуже делаю. Пока Тиль мерилась взглядами с Дарином, я решила осмотреться. Большой зал с высоким потолком и красивыми остроконечными арками окон, украшенных витражами, резные книжные полки вдоль стен, заставленные книгами в кожаных, украшенных металлическими уголками окладах, свитками в тубусах и какими-то сувенирами или артефактами. Очень спокойное и уютное место. В центре овальный столик, окруженный мягкими и удобными даже на вид креслами. Дарин сидел во главе стола, напротив дверей, аккуратно положив старинный талмуд на столешницу рядом с бокалом красного вина. В центре стола, притягивая взгляд, светился и разбрызгивал солнечные зайчики поставленный Шейланой чайный сервиз. Мысленно пожав плечами, я скользнула в ближайшее кресло и потянулась к чайнику. Пить после дороги хотелось просто нестерпимо. В конце концов, если бы тут было что-то опасное или ядовитое, Кэри бы предупредил.

Устроившись поудобнее, сделала крошечный глоточек из чашки. Хмм… а вкусно! Похоже, семейные разборки будут длиться долго, за столько веков претензий должно накопиться со средних размеров гору, так что лучше тихонько посидеть и послушать. Глядишь, чего важное в сердцах выскажут. И Тиль… она, конечно, в бешенстве. Вот только, подозреваю, о том, что с этой Бездной из дневников Рани не все так просто, она знала. Знала! И промолчала…

Рядом плюхнулся Кэртен и потянул к себе чайник с ароматным травяным сбором. Не знаю, как насчет успокоения, но жажду он утоляет отлично.

А скандал в это время набирал обороты.

Вообще, присутствовать на семейных разборках Творцов – не самое безопасное времяпрепровождение. Но и пытаться сейчас тихо покинуть помещение означает привлечь к себе лишнее внимание. Так что лучше тихо сидеть где-нибудь в уголке и не отсвечивать. Ну и защитный купол держать наготове. Мало ли что… а пострадают, как всегда, невиновные.

Собственно, польстились на местное угощение только мы с Кэри. Вортон был рядом с Тиль, Харон, как лицо заинтересованное, не желал отвлекаться на чаепитие, а Сирин, хоть и устроился рядом с нами в кресле, все внимание уделил любопытному диалогу Творцов. Ну да, интриги – наше все. А мне было ужасно неловко. Словно мы в замочную скважину подглядываем. Да и Кэртен, похоже, предпочел бы быть подальше от того места, где выясняют семейные отношения разозленные Демиурги.

Спустя полчаса возмущенное шипение Тиль и язвительные, хлесткие ответы Дарина сменились относительно нормальным диалогом. Точнее, монологом. Кажется, мы наконец-то узнаем, что произошло много лет назад. Переглянувшись, мы с Кэртеном приспустили защитный купол, печально окинули взглядом побитые в порыве чувств витражи и разбросанные книги, а потом обратили все свое внимание на настороженно застывших напротив друг друга родственничков.

– Предлагаю присесть и спокойно поговорить, – вздохнул дер Найрен. Может, я, конечно, и ошибаюсь, но ни преступником, ни особым безумцем он не выглядел.

Тиллиринель фыркнула, но, мгновение поколебавшись, все же подошла к свободному креслу рядом с Кэри и позволила мужу поухаживать за собой. Вортон сел слева от супруги и ласково погладил по напряженно сжатой на подлокотнике руке.

Дарин вернулся на свое место во главе стола, подхватил бокал с вином, машинально покрутил его в руке, собираясь с мыслями, и довольно неожиданно выдал:

– Тиль, я, конечно, всего лишь Творец-Универсал, но, кажется, я никогда не давал повода считать себя идиотом?

– О чем ты? – удивилась девушка, явно сбитая с толку таким началом рассказа.

Демиург вздохнул, сделал крошечный глоток темно-алого вина и задумчиво уставился в глубину бокала, словно забыв о нашем существовании. Мы сидели молча, давая возможность собраться с мыслями.

– Однажды вечером, в начале нашего восьмого курса, Раниэль ушла из моей комнаты в общежитии, сказав, что ей нужно поработать в лаборатории, но через полчаса снова постучала в дверь. Я немного удивился, ты же помнишь, какая она была увлеченная – раз пришла в голову очередная гениальная идея, то не успокоится, пока не проверит ее на практике. Но, честно скажу, я был слишком рад тому, что она вернулась, и не стал задавать вопросов. И не сразу понял, что Рани какая-то… странная. Это была она, я бы ни с кем ее не спутал, ты знаешь. Но уходила от меня улыбающаяся, светящаяся от счастья, увлеченная и немного азартная девушка, а в комнату вошла она же, но словно погасшая. Будто кто-то убил тот свет, что сиял в ее глазах. И целовала она меня как в последний раз. Я не понимал ее странного отчаяния, но Рани не давала ни малейшего шанса остановиться и задать вопросы. Это была необъяснимая и горькая ночь. Она тихо ушла под утро, так ничего и не сказав. А на следующий день она снова улыбалась и рассказывала о чудесной модификации кедра, подходящего для высокогорных лесов Лареллы.

Дарин поднял взгляд и внимательно посмотрел на застывшую в кресле Тиль. Вортон, устроившийся рядом, мягко поглаживал ее по руке,