Весь Нил Стивенсон в одном томе - Нил Стивенсон

Из дневника Ребекки Ист-Ода

28 июня

Температура 70о по Фаренгейту, затяжной дождь.

Рассада пока не взошла, но ей и рано. У азалий и пионов пик цветения миновал. Пряный огород зеленеет. Розы вроде бы прижились на новом месте, спасибо дождю.

В проекте возникли осложнения, а именно: на месте, где теперь стоит наш дом, внезапно появился фундамент фабрики. Тристан позвонил и попросил нас приехать для участия в мозговом штурме. Фрэнк занимался похожей на кипу вещью, которую я принесла с чердака. Мне не хотелось его отвлекать, и я сказала, чтобы они приехали к нам. Мы сели у Фрэнка в кабинете, и я для уюта затопила камин. За окном гремела летняя гроза, ливень бил в стекла.

Мелисанда была в отчаянии, Тристан — мрачен. Фрэнк, когда его ввели в курс дела, принялся с любопытством расспрашивать Эржебет, та старательно показывала, как ей это все надоело.

— Означает ли это, что существует параллельная вселенная, в которой нашего дома нет? — спросил Фрэнк.

— Не знаю, параллельная ли, я ее никогда не мерила, — буркнула Эржебет. — Но безусловно что-то такое. На вашем месте я бы не пыталась вернуться в тот мир.

— Тогда зачем вы меня туда вообще отправили? — сердито вопросила Мел. Она сидела ближе всех к камину и отогревала над огнем руки, все еще замерзшие после ОДЕКа. Пестрая кошка терлась о нее, прося почесать себя за ушком, но Мел как будто не замечала.

— Ты что, считаешь, я управляю вселенной? — сердито ответила Эржебет. — Будь это так, я с самого начала не позволила бы магии зачахнуть. Нет никакой уверенности. И никогда не бывает.

— Как нам избавиться от фабрики? Какие у вас есть варианты? — спросил Тристан.

Эржебет сказала:

— Избавиться от нее нельзя. Только рассоздать.

Дальше она объяснила, что обычный метод решения таких проблем — отправиться еще дальше в прошлое и устранить помеху, чуть-чуть (и многократно) меняя что-то перед нежелательным событием, дабы оно не произошло. При этих словах все в комнате сникли.

— А нельзя ли снова отправиться в тысяча шестьсот сороковой и повторить попытку? — спросила я. — Фабрика кленового сиропа была только в одной реальности, есть множество других, где она не существует. Может быть, удастся продолжить в другой Нити, где фабрики нет — так сказать, обойти затруднение.

— Попытаться можно, но очевидно, все склоняется к фабрике. Так что советую заняться ей.

Эржебет демонстративно зевнула, давая понять, насколько скучны подобные разговоры.

— Почему? — спросил Фрэнк, который, как обычно, злился на нее меньше всех. — Почему все склоняется к фабрике?

— Да, каков механизм? — подхватил Тристан, чуть не перебив Фрэнка.

— Нет никакого механизма, — фыркнула Эржебет. — Это магия. Магия не разговаривает вашим языком, мистер Военный Физик. Сколько бы вы ее ни изучали, что-нибудь все равно да ускользнет. Я дала вам самый дельный совет для нынешнего положения вещей.

Тристан (с преувеличенным спокойствием):

— Вы хотите сказать, нам надо попасть туда до постройки фабрики и сделать так, чтобы ее не построили.

— Несколько раз.

Тристан тихонько выругался.

— Вот поэтому-то путешествия во времени никогда не считались дельным применением магии: слишком много усилий ради непредсказуемого результата, — менторским тоном добавила Эржебет. — Я знала, как невероятно трудно на что-либо повлиять.

— Так почему вы этого не сказали, когда я излагал Фринку мой план?

— Проще было согласиться, чтобы меня взяли на жалованье. Это хоть какая-то возможность отправиться в Венгрию и плюнуть на могилы моих врагов. К тому же не все мои враги в Венгрии, — мрачно добавила она и покосилась на Мел, которая смотрела на свои руки над огнем и ничего не заметила.

Я попросила Эржебет помочь мне с чаем и, когда мы оказались вдвоем на кухне, задала вопрос: отчего она так посмотрела на Мел?

Эржебет забросила черную гриву за плечо.

— Я жива лишь из-за Мелисанды.

Она была настолько прекрасна, настолько естественна в своем молодом теле, что я должна была себе напоминать, сколько лет ей на самом деле.

— Разве ж это плохо?

— Мне никакой пользы от того, что я столько живу. Теперь со мной обходятся как с дрессированной собачкой Тристана Лионса. Его Активом. Если бы я умерла в положенный природой срок, то покоилась бы с миром. Это… — она указала в окно на мой перекопанный участок, — совсем не то возрождение магии, какое я воображала. И ради этого я претерпела полтора столетия немыслимой тоски и одиночества.

Я не могла винить Эржебет за ее обиду и не знала, что ответить.

— Посему, — продолжала она, указывая на свое облегающее платье и высокие каблуки, — теперь я собираюсь повеселиться, чтобы наверстать все те годы. И тем не менее, — она вновь помрачнела, — я лишь пытаюсь найти хорошие стороны в неприятном положении. И в этом положении я оказалась из-за Мелисанды Стоукс.

— Я уверена, она в любом случае не желала вам зла, — быстро вставила я.

— Как и первый фотограф, — бросила Эржебет и пошла в комнату.

Я искренне ей сочувствую, но сомневаюсь, что на нее можно полагаться. И это очень тревожит, поскольку из всех участников она — единственная незаменимая.

Диахроника

день 335–352 (начало июля, 1 год)

В которой мы собираемся в Лондон

Не знаю, существовало ли Бостонское товарищество для Бостона до того, как я увидела фундамент его фабрики рядом с Уотертаунской дорогой. Но теперь, когда я его обнаружила, оно стало историческим фактом. Частная компания предприимчивых кальвинистов из первоначального Бостона (в английском Линкольншире) была создана за двадцать пять лет до основания Бостона в Новом Свете и никакого отношения к нему не имела. Учредители рассчитывали вернуть деньги в экономику родного города, так что название «Бостонское товарищество для Бостона» следовало понимать как «Наше товарищество для нас».

Изыскания показали, что в 1601 году компания (которая чуть было не развалилась с самого начала, поскольку учредители не могли сговориться о размере вступительного взноса) получила нежданную поддержку от богатого земляка, Эдварда Грейлока, чей отец удачно породнился с семейством европейских банкиров и в итоге достиг определенного влияния при елизаветинском дворе. В 1601-м сын, сэр Эдвард Грейлок, жил преимущественно в Лондоне. Дальнейшие исследования выявили, что сэр Эдвард (и его состояние) был самым тесным образом связан с авантюристом Джорджем Клиффордом, графом Камберлендом, первым главой Британской Ост-Индской компании, основанной менее чем годом раньше.

Если бы