Эволюционер из трущоб. Том 10 - Антон Панарин

Капитан вздохнул и покачал головой, без слов называя меня фантазёром. Мы замолчали. Тишина позволила мыслям течь непринуждённо, а тяжелое небо не способствовало появлению радостных дум. Прошел час. Гаврилов опомнился и, попрощавшись, ушел к себе домой. Мама явно соскучилась, да и запереживала. Мало ли, чего могло случиться с её суженым?

Мне же спать совершенно не хотелось. Бубня под нос невнятную мелодию, я направился в кузницу. В окнах горел свет, из здания лился мат.

— Да куда ты её тычешь, дурень⁈ Ага! Вот сюда, да. Держи так. Щас закреплю, — прикрикнул Петрович на Семёныча.

— Ты это. Давай, субординацию соблюдай, што ль, — возмутился Семёныч. — Я тут, вроде как, главный.

— Вот именно, что «вроде как», — буркнул Петрович, а в следующую секунду зажужжала дрель.

Войдя в кузницу, я увидел сидящего на верстаке Евсея. Он улыбался во весь рот. Петрович и Семёныч заканчивали работу над Оторвой.

— О! Етить-колотить! Михал Константиныч! — воскликнул Семёныч, бросив деталь, от чего та стала бешено вращаться на сверле работающей дрели. — А мы, значица, револьверчик-то смастерили. Евсей, кинь пукалку-то.

Евсей не спеша взял со столешницы пистолет и швырнул его Семёнычу. Пистолет ударился в старческую грудь, от чего Семёныч крякнул и зло зыркнул на новенького инженера.

— Никакого уважения, — покачал он головой и передал мне револьвер. — Пятизарядник, значица. Уот сюды пихаешь жемчужинки, а после тычешь на курок…

— Не курок, а спусковую скобу, она же крючок, — поправил Семёныча Евсей.

— Знаешь, чаво? — раздраженно рявкнул Семёныч.

— Чаво? — передразнил его Евсей.

— В жопу язык засунь и помолчи, пока старший инжАнер говорить! — важно пояснил Семёныч.

— Ха-ха! Петрович, ты слыхал? Старший инжАнер, мать его, — рассмеялся Евсей. — Так-то ты, может, и старший, но пока слово «инженер» не научишься выговаривать, уважения не дождёшься.

— Ну хватит уже Семёныча травить, — вступился я за старика. — Он у вас в кузне, и правда, главный.

— Да кто ж спорит-то? — усмехнулся Петрович. — Евсейка, подсоби мне, пока инжАнер с главой рода разговаривает.

— Козлы, — фыркнул Семёныч и протянул мне револьвер. — То, что на стволе нагар, не обращай внимания. Вчарась, значица, вышли из городу и жахнули разок. Бьёть, аки пушка! Но есть нюансик. Пистоль больно хлипкий вышел. А потому смотри. — Он вытащил из кармана жемчужину и запихнул её в барабан. После чего защёлкнул его.

Тусклый свет внезапно стал литься из четырёх соседних ячеек, где жемчужин не было.

— Моща, короче, великовата для такого агрегата. Но ежели Слёзку проколоть и содержимое разделить на пять частей. То можно жахать, пока рука не отвалится. Ничё с пистолью не делается.

Семёныч отдал мне револьвер. Костяная рукоять с резиновыми вставками по бокам, барабан, ствол и прочие элементы также были выполнены из кости, даже боёк. Оружие выглядело весьма устрашающе. Крутанув барабан, я подошел к двери, приоткрыл её, направил ствол в небо и выстрелил. Эх, за спиной мгновенно раздался мат. Так как хлопок вышел слишком сильный и в кузнице выбило окна.

В небо же устремился тонкий луч энергии и исчез, пролетев сотню метров. Отдача у револьвера имелась, но благодаря сильным мышцам, я смог её сдержать. Пускай и не без труда.

— Отличная работа, — похвалил я инженеров.

— Ага, блин. Работы нам мало, теперь ещё и окна вставлять, — буркнул Петрович.

— Могу тебя вернуть в бригаду Фрола. Будешь снег чистить, а заодно и дерьмо почистишь на ферме. Как тебе такой вариант? — предложил я, рассматривая револьвер, который слегка нагрелся после выстрела.

— Да не. Мне и тут неплохо. А то что окошки выбило, это даже хорошо. Душно в кузнице было, — миролюбиво проговорил Петрович и продолжил работу.

— То-то же, — улыбнулся я, отправляя револьвер в хранилище. — Что насчёт Оторв?

— Дак это. Три штуки готовы. Ну почти. Вон, третью доделываем, — ответил Семёныч, ковыряясь в ухе пальцем.

Подойдя к столешнице с готовыми Оторвами, я отправил их в хранилище, прикоснувшись к каждой по очереди. Всё. Пожалуй, теперь я вооружен, очень опасен и готов отправляться к Черчесову. Хотя, нет…

— Семёныч, вы сделали срезы костей, как я просил?

— Ты про пластинки, шо ль? Да, есть такие, — кивнул старик и протянул мне тканый мешочек, в котором гремели костяшки.

Открыв мешок, я увидел тонко разрезанные позвонки Эттина. Срез идеальный. Интересно, как они смогли проделать столь филигранную работу? Вроде бы в кузнице нет ни фрезы, ни пескоструя для подобной работы. Или чем там ещё делают подобные спилы? Как бы там ни было, они проделали отличную работу.

— Красавцы. Доделывайте Оторву и можете недельку отдохнуть.

— А коньячок выдадут? — спросил Евсей и тут же пояснил. — Чтобы отдых шел приятнее.

— Выдадут, — кивнул я и вышел из кузницы.

За спиной послышался радостный гвалт стариков. Пропойцы готовы к новому загулу. А я же направился прямиком к Шульману. Иудей, будучи человеком жадным, захапал себе аж целое здание, которое ранее было торговым центром. Располагалось оно рядом с сквером Машиностроителей.

Я открыл дверь и услышал, как зазвенел колокольчик, свисавший с потолка. Снаружи его даже не было видно. Услышав звон, тут же показался торговец.

— Таки, рад вас видеть. Михаил Константинович, — расплылся в ехидной улыбке Шульман.

— Таки, я тоже рад. Слышал, вы желали со мной поговорить?

— Поговорить? Я вас умоляю. Не люблю пустые разговоры, — отмахнулся Шульман. — Я хотел сделать вам деловое предложение. — Измаил запустил руку под прилавок и выложил на столешницу нечто, похожее на бронежилет. — Кольчуга выполнено из кожи Баргуда, огнеупорная, с лёгкостью выдержит попадание автоматного патрона, практически ничего не весит. Новейшая разработка, поставленная на вооружение Имперской гвардии. Я… скажем так. Достал пару сотен экземпляров по знакомству.

— Хорошие же у вас знакомые, — усмехнулся я. — Но так уж вышло, что я к вам тоже не с пустыми руками, — я развязал мешочек и положил на стол тонкий костяной диск распиленного позвоночника.

— И что это? — скептически посмотрев на меня, спросил Шульман.

— Измаил Вениаминович. Это миниатюрный генератор защитного поля. Вот, смотрите, — я взял костяшку, после чего закрыл глаза.

Погрузившись на нижний уровень Чертогов Разума, я призвал перо феникса и быстрым движением нанёс на костяшку сотню рунических