Герой Империи 3 - Сергей Харченко

Пятьсот тысяч. Когда у него было столько? Да за последний год его доход редко переваливал за двести тысяч рублей. А ведь это только аванс. Они сторговались на двадцати пяти миллионах. Видно очень опасный для графа был этот антимаг, раз такую цену назначил.

Ну а Мещерякову плевать на это. У него скоро будет дофига денег. В кои-то веки он может позволить себе шикарную жизнь. Ведь можно не работать, не шабашить, выполняя грязную работу и распинаясь перед влиятельными людьми. Он сам станет влиятельным. Ведь деньги — это прежде всего власть. И свобода. Пусть даже датчик слежения прицепят обратно на ногу, это ведь ничего не изменит.

Евгений вернулся к пентаграмме, расчерченной мелом на полу и усиленной пыльцой болотной хмари. Но что-то было не так.

Он не успел отпрыгнуть, моментально входя в ступор. Глаза его расширились от ужаса.

Кто же ты, подонок⁈ Как ты справился с тремя демонами⁈

Один из них точно изгнан. А оставшиеся в живых поменяли цель.

— Свобода! — завизжал голос у него в голове. — Хозя-яи-и-ин! Свобода!

— Всего лишь одна душа-а-а, — завыл второй голос.

Евгений не успел начертить защитный круг. Руки тряслись, тем более мел лежал в углу комнаты, и до него он уже не успеет добраться. Всё, что демонолог запомнил, так это две огромные зубастые пасти, которые накинулись на него с двух сторон. И внезапно всё оборвалось.

* * *

— И, разумеется, ты сейчас звонишь кому-то важному, — печально улыбнулась Аня. — И у тебя внезапная сделка. А я уже собралась к тебе в гости…

— Тс-с-с, — прислонил я палец к губам, затем ответил в динамик смартфона: — Добрый вечер, Вениамин Кондратьевич. У меня есть очень большая жемчужина. Вы говорили, звонить в любое время, когда появится товар.

— Доброго вечера, Александр Юрьевич. Сейчас подъедем, — сразу же отреагировал барон.

— Ну тогда я поехала, — вздохнула Аня. — Спасибо за вечер.

— Держи, — я протянул Ане ключи от квартиры. — Жди меня там, а я скоро поднимусь.

— Ты серьёзно? Или шутишь? — недоверчиво посмотрела на меня Аня.

— Я серьёзно, — улыбнулся я. — Разве я могу отказаться от вечера с такой прекрасной девушкой?

— Только недолго, — Аня нежно поцеловала меня, хихикнула и исчезла в подъезде.

Я же выпустил Хрума, который побежал по травке по своим делам, сел на лавочку у подъезда, доставая из ранца жемчужину, цвет которой переходил из бирюзового в янтарный. Я даже поймал себя на мысли, что не хочу расставаться с такой красотой. Но это всего лишь украшение, не приносящее больше никакой пользы, кроме эстетической. Да и Хрум не остановится на этом. Думаю, что скоро произведёт на свет ещё больший экземпляр, и тоже уникальный.

Рядом остановился джип тёмного цвета, вроде Гелендвагена. Стекло со стороны водительского места опустилось. Я увидел Стародубцева.

— Приветствую, граф. Прошу вас в салон, Миша скоро подъедет, — улыбнулся он, и я свистнул Хруму.

Боевой ёж подскочил ко мне, быстро забираясь по одежде на плечо, устроился на нём, косо посматривая на барона.

— А это и есть тот самый производитель? — удивился Стародубцев, прищурившись. — Удивительный зверёк. Это ведь ёж? Или ехидна?

— Думаю, что и не то, и не другое, — ответил я, устраиваясь в салоне на просторном заднем кресле. — Призванный зверёк. Я обычно называю его ежом. Так привычней.

— Добрый вечер, я не сильно опоздал? — в салон рядом со мной сел запыхавшийся Михаил, эксперт барона. Затем его взгляд остановился на Хруме: — О, привет, иголка.

Хрум в ответ возмущённо фыркнул и отвернулся.

— А он у вас с характером, — хохотнул эксперт, затем открыл портфель, доставая оптический прибор. — Ну что, приступим.

Я передал ему в руки жемчужину, и эксперт ахнул.

— Вот это красота! — воскликнул он, затем принялся изучать его под своими биноклевыми линзами.

— Как поживаете, граф? — между тем тихо спросил меня Стародубцев, повернувшись в своём кресле в салон. — И примите мои поздравления с титулом. Насколько я понял, вам от этого не легче.

— Спасибо, — кивнул я. — А почему мне должно быть не легче?

— Мне отец все уши в детстве прожужжал о войне Астафьевых и Потёмкиных, — кисло улыбнулся барон. — Вот и отложилось в памяти. И статус ваш в реестре в свободном доступе. «Война с родом Астафьевых».

— Я это спокойно переношу, — сказал я, внимательно всматриваясь в барона. Он не хотел меня подколоть, скорее любопытствовал. Даже слегка тревожился, ведь я был его единственным поставщиком высокоприбыльных минералов.

— Род Астафьевых очень силён, и эта семья обладает серьёзными связями, — подметил барон.

— Недостаточно иметь связи, надо ещё ими грамотно пользоваться, — подчеркнул я.

— Отличное замечание, надо запомнить, — оценил мои слова Стародубцев.

— Боюсь, Вениамин Кондратьевич, у нас с собой нет столько денег, — выдохнул Михаил, отлипнув от изучения жемчужины.

Взгляд барона заблестел, он протянул руку, взяв жемчужину и покрутив её в руках.

— Красивый камень. Во сколько оцениваешь? — спросил он у эксперта.

— Тысяч семьсот, не меньше, — выдохнул Михаил.

То есть понятно, сколько он будет стоить у коллекционеров. Несколько миллионов.

— Думаю, что девятьсот тысяч меня устроит, — решил я поднять цену. — В любом случае, вы останетесь в большом плюсе.

Стародубцев переглянулся с Михаилом. Его эксперт еле заметно кивнул.

— У меня есть накопительный счёт, я могу перевести с него, — обратился ко мне барон. — Девятьсот тысяч — вполне справедливая цена.

Через пять минут я покинул автомобиль барона, понимая, что на моей карте уже больше миллиона. Ну а моя радость передалась Хруму. Боевой ёж растопырил иголки и победоносно засвистел, маршируя к подъезду. В пылу эйфории я заказал праздничный ужин из самого лучшего ресторана Питера.

Когда я вернулся в квартиру, меня встретила Аня в моей рубашке, демонстрируя стройные ножки.

— Я в душ, скоро, — чмокнул я её в носик и быстро стянул выходную одежду, заскочив в душевую кабинку.

Ну а после душа я попытался пройти в спальню. И Аня преградила мне дорогу, многозначительно улыбаясь. Рубашка на ней была застёгнута на одну пуговицу. Ловким движением целительница расстегнула её. И я