Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Гедимин щёлкнул когтем по прикладу сфалта — экранирующей обшивке миниреактора.

— Ты рано планы строишь. Гварза не одобрил мои верёвочки. Забыл, что ли?

Айзек весело хмыкнул.

— Атомщик! Тебе что, впервой ставить неодобренные опыты? Я думаю — твои верёвочки ещё очень пригодятся. Подготовь там у себя легко дезактивируемую поверхность, а я постараюсь достать ирренций.

В долине снова хлопнули двери, яркая полоса света легла на скалу, дотянувшись до крышек малых шахт. Аборигены выбирались из ангара и быстро, почти стройной вереницей, вставали на тропу и поднимались на холм. На сарматов они даже не оглянулись.

…«Чисто,» — не без удивления заметил Гедимин, тронув пальцем лабораторный стол. Все поверхности были оттёрты до блеска, будто уборщики отошли от них минуту назад. «Даже поршневую машину отряхнули. И не взорвалась же… Может, теперь они немного успокоятся на её счёт?» — без особой надежды подумал сармат, устраиваясь за столом перед батареями пробирок с образцами. Все ёмкости были из чёрного стекла — не слишком удобно, зато Гедимин уже не раз убедился в его прочности и химической стойкости. «И радиационной стойкости,» — добавил он про себя — один из контейнеров для облучаемых материалов, сейчас наполненных «искусственными мышцами», был изготовлен им из «чёрного песка», и пока что сармат не находил следов деформации. «Один из немногих материалов, выдерживающих излучение ирренция. Похоже, оболочки твэлов делать придётся из него…»

Снаружи что-то зашуршало, захрустело — что-то массивное и длинное волокли по гравию, медленно, метр за метром, и звук всё не смолкал. Гедимин выглянул наружу и изумлённо мигнул — мимо лагеря тянулась вереница плоских зверей, волокущих за собой нанизанные на трос брёвна. Стволы, расколотые надвое и прокалённые жидким металлом, снова собрали в цепочки; в первой, уже спускающейся вниз по склону, было пять заготовок, за ней вьючный зверь уже тянул вторую — из целых шести. Следом шли Скогны, придерживая сползающие брёвна баграми. Первая цепочка спустилась по склону — они быстро поднялись и подали сигнал погонщику второго животного. Оно медленно двинулось вниз по тропе.

— Ну вот, а ты волновался! — весело хмыкнул кто-то за плечом Гедимина. Сармат незаметно для себя вышел из-за шатров и теперь стоял на открытой местности спиной к лаборатории, глядя на перетаскивание заготовок. Аборигены, похоже, согнали всех зверей — второй спустился в долину, за ним уже сползал третий, четвёртый ждал своей очереди. «Сколько их тут всего?» — Гедимин машинально начал подсчитывать, сколько времени уйдёт на все сто сорок брёвен. В темноте зафыркал пятый зверь. Гедимин сообразил, что данных не хватает, и прекратил подсчёты.

— А ты не волновался? — он недовольно покосился на вставшего рядом Айзека. — Ты эту станцию не строишь?

Айзек успокаивающе похлопал его по локтю.

— Все мы её строим, атомщик. Я только о том, что незачем торопить события. У местных к тебе одна просьба в честь их праздника…

Гедимин насторожился.

— Опять традиции?

— Ничего сложного, — успокоил его Айзек. — Они в начале вечера хотят организованно помыться. Подготовишь для них тёплую цистерну?

Гедимин мигнул.

— В начале? Ну ладно… А почему не в своё обычное время?

Теперь мигнул Айзек.

— Какое «своё» время? Они там были, когда я просил их пустить, и больше не заходили, — ну, только прибраться…

— Чего? — Гедимин растерянно посмотрел на него, потом — на деловитых Скогнов с баграми. — Почему⁈ Душевая работает каждый день, никто их не выгонял… Или это Гварза…

Айзек хлопнул его по локтю.

— Дался тебе Кенен! Никто никого не выгонял. У местных не принято часто лазить в воду. Раз в неделю, не считая малых омовений, — а ради них тебя беспокоить никто не станет.

«Раз в неделю…» — Гедимин вспомнил годы, проведённые в тюрьме, постоянную липкую плёнку на коже, и передёрнул лопатками — опять зачесалась спина. «Ну да, у них ведь нет водоподъёмников. И кейек вроде бы редкая штука…»

— Скажи им, чтобы мылись раз в день, — угрюмо сказал он. — Ну, если захотят. Я буду оставлять им воду. И сегодня пускай идут — вода будет тёплой.

…Гедимин пытался считать «рейсы» с брёвнами, но вскоре сбился со счёта — гравий за шатром шуршал непрерывно, аборигены явно очень торопились. Ненадолго стало тихо, когда звери с грузом остановились, позволяя разгруженным выбраться из низины. Гедимин в очередной раз отметил, что эти животные двигаются с одинаковой скоростью — что пустые, что с тяжёлой волокушей или цепочкой расколотых брёвен за плечами. Скорость получалась небольшая, и аборигены, зная об их особенностях, даже не пробовали их подгонять. «Небыстрые, но довольно выносливые,» — заключил про себя Гедимин. «Можно было бы их заставить крутить ворот… Hasu! Какой ворот здесь, на Равнине⁈ Вот ведь подвернулась планета, м-мать моя пробирка…»

С окраины донёсся пронзительный визг, кто-то громко рявкнул, и Гедимин услышал треск, а за ним — протяжный низкочастотный гул. «Текк’ты,» — он, забыв о чертежах, вскочил с места; в груди похолодело. «А в долине сейчас перевозчики… Hasu!»

Когда он добежал до обрыва, там лежали две цепочки брёвен. Сармат даже не сразу понял, к чему они крепятся, — плоские звери залегли и слились с гравием, придавив собой упряжь. Погонщики, услышав шаги сармата, обернулись и расступились, низко наклоняя головы. На дне долины что-то постукивало. В световой полосе Гедимин увидел, как вьючный зверь тащит заготовки, а у открытой двери его ждут Скогны с баграми. Вокруг разобранного подъёмника и закрытой шахты свились клубками трое Текк’тов; их спины блестели под рассеянным жёлтым лучом. Защитного поля над подъёмником не было — его опять кто-то смахнул.

«Ангар цел. Аборигены вроде живы,» — щёлкнуло в мозгу Гедимина. Он скользнул взглядом от спуска до дверей склада — ни крови, ни раздробленных заготовок там не было, только горка помёта.

— Это уберут, — услышал он спокойный голос Руниена. — Животное испугалось. Но боги хранили его и его погонщиков — Текк’ты с ними разминулись.

Страж стоял у обрыва, опираясь на